Джулия сидела в одиночестве на полу, обхватив руками колени. Ник никогда не был параноиком, не делал поспешных выводов, не располагая всеми необходимыми фактами, и самое главное, что больше всего ее пугало, он редко ошибался. Она понятия не имела о том, что происходит, не в силах сосредоточиться. Никогда прежде не ощущала настоящей смертельной опасности, никогда не думала, что может оказаться в реальной критической ситуации. Сейчас же Джулия чувствовала, как от всепроникающего страха холодеет кровь в жилах. Кто-то неизвестный охотился за ней, и она не могла найти тому рационального объяснения.
Она почувствовала, как внутри все сжалось от страха — за свою жизнь, из-за того, что рядом нет мужа.
Джулия не могла сосредоточиться на происходящем, оказавшись во власти самого первобытного из чувств, инстинкта самосохранения. Главное сейчас — остаться в живых! Ради Ника, ради их будущего.
Джулия пыталась весь день связаться с мужем, чтобы рассказать, как ее коснулась смерть, о том, как она каким-то чудом покинула рейс 502 перед самым взлетом. Она бы примчалась домой, чтобы все ему рассказать, но ситуация с клиентом оказалась весьма тяжелой и требовала ее непосредственного участия. Джулия бесчисленное число раз звонила, но безуспешно. Из-за отсутствия электричества домашний автоответчик не работал, так же как и радиотелефон в кабинете. Она несколько раз пыталась звонить ему на мобильный, оставила голосовое сообщение, но связаться так и не удалось. Она знала, что у него срочная работа, что он занят анализом риелторской и финансовой информации, читая десятки годовых отчетов, собранных в течение четырехдневной деловой поездки по Юго-Западу. Она знала, что его наверняка злит отсутствие электричества, из-за которого приходится работать, пользуясь ноутбуком, пока не села батарея.
Он так ей и не позвонил; Джулия начала сердиться, зная, что муж игнорирует ее и избегает звонков из-за утренней ссоры, но теперь… Она так и не рассказала ему о своем обмане, о преднамеренной лжи. Она хотела рассказать правду сегодня вечером, наедине. Разговор она откладывала всю неделю и теперь крайне об этом сожалела.
Зазвонил телефон. Джулия подняла голову. Она знала, кто звонит; вероятно, он был раздражен тем, что их разъединили. Но она тут же выбросила его из головы. Сейчас это не имело никакого значения. Пусть звонит. Она огляделась вокруг, и мгновение показалось ей вечностью.
Проскользнув в библиотеку, Ник выглянул в окно, не обращая внимания на звонок телефона, казавшийся громче обычного. В конце дорожки стоял автомобиль, но с такого расстояния невозможно различить какие-либо детали, кроме синего цвета. Ник бросил взгляд на входную дверь. Перед ней стоял человек, поворачивая голову из стороны в сторону. На вид ему было около пятидесяти, может быть, чуть больше. Хотя у Ника не имелось опыта в общении с преступниками, этот человек показался совершенно безобидным — седые волосы, очки в роговой оправе, около двухсот тридцати фунтов веса, то есть довольно много для пяти футов шести дюймов роста. Одна рука небрежно покоилась в кармане, другая свободно свисала. Не видно никакого оружия, от незнакомца не исходило никакой угрозы. Но не было также и никаких сомнений, что кто-то собирается убить Джулию и этот кто-то готов на все.
Присев, Ник открыл шкафчик позади письменного стола. За стопкой старых книг обнаружился маленький сейф, который он сам в свое время установил, чтобы хранить драгоценности Джулии, а также их паспорта, документы на дом и прочие важные бумаги. Он повернул колесо направо, налево и снова направо, и дверца с щелчком открылась. Девятимиллиметровый «ЗИГ-Зауэр» лежал там больше полугода, смазанный и завернутый в марлю. Ник терпеть не мог оружие, но отец сумел внушить ему, что лучше быть в безопасности, чем потом жалеть. Ник был превосходным стрелком, но не стрелял ни разу с февраля. Развернув пистолет, он достал из ящичка в сейфе обойму и вложил ее в рукоятку. Передернув затвор, направился к двери.
Когда Ник вышел из библиотеки в гостиную, телефон перестал звонить, и наступила внезапная тишина, лишь усиливавшая дурное предчувствие. Прижавшись к стене и выставив пистолет перед собой, он выглянул в коридор и понял, что совсем забыл про сигнализацию. Злясь на себя за то, что не подумал об этом раньше, он решил, что если она и не заставит примчаться сюда полицию, то хотя бы отпугнет того, кто пытается войти в дом, и, возможно, даст ему столь необходимое преимущество. Сняв пистолет с предохранителя, Ник выскользнул в переднюю и в маленькое окошко возле двери увидел, что толстяк до сих пор стоит за ней. Осторожно подняв руку, он нажал тревожную кнопку.
Сигнал тревоги ударил Джулии в уши, отчего ее сердце забилось вдвое быстрее. Снова зазвонил телефон, внеся свою долю в какофонию звуков. Она не могла представить, кто может пытаться ее убить. Вдруг паника оставила ее, и она вновь обрела способность логически мыслить. Все встало на место, словно сама собой сложилась головоломка из тысячи кусочков.
Джулия поняла, почему ее преследуют и что они не остановятся, пока не убьют ее. А еще через несколько секунд, сосредоточившись, она сообразила, кто это.
Она не могла ответить на телефонный звонок того, с кем только что разговаривала в течение пяти минут. Человек, к которому она обратилась со своей проблемой, и был тем самым, который собирался ее убить.
Быстро пробравшись в прихожую, Джулия проверила, что Ник запер дверь, затем сняла с вешалки сумочку и положила ее на пол рядом с собой. Достав мобильный телефон, она быстро набрала 911.
— Девять-один-один слушает, — ответил женский голос.
— Говорит Джулия Куинн, — прошептала Джулия. — Байрам-хиллс, Таунсенд-корт, пять. Скорее, мой муж и…
Слова застряли у нее в горле.
Ее прошиб холодный пот, дыхание участилось. Джулия чувствовала, как ее охватывает паника.
Несмотря на то что она сама проверяла, что дверь заперта, послышался щелчок замка.
Джулия молча смотрела, как открывается дверь прихожей.
Распахнув входную дверь, Ник поднял пистолет. Но толстяк исчез. Ник шагнул на крыльцо, держа пистолет обеими руками, и развернулся слева направо. Наконец он увидел, как толстяк вприпрыжку бежит к своей машине, ни разу не оглянувшись.
Облегченно вздохнув, Ник опустил пистолет и снова поставил его на предохранитель. Телефон перестал звонить, и единственным звуком осталась тревожная сирена. Мир успокаивался, возвращаясь к равновесию.
Но сердце его тут же подпрыгнуло в груди, когда он увидел, как толстяк открывает дверцу и садится в машину. Ник снова стиснул рукоятку пистолета в руке, сняв его с предохранителя, и бросился в кухню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
