— Заткнись, — цыкнул Гарри.
Он уже и сам предчувствовал недоброе, но прерывать начатое дело не собирался.
А голуби порхали вокруг, задевая ближайшие деревья и кусты.
— Что-то тут не так! — опять прошептал Марвин.
Он не унимался. Он считал, что большая стая птиц это плохое предзнаменование. На этот раз предчувствие и интуиция его не подводили.
— Надо уходить!
— Заткнись, кому говорю!
Гарри выходил из терпения. Трусливость Марвина переходила все границы.
Он повернулся к Кевину, поднес револьвер к его виску.
Бедный ребенок захлопал глазами, его душа уходила в пятки. Загнанный в угол, теперь он уже не надеялся на спасение.
— Я не доучился до шестого класса, — прохрипел Гарри, — и ты не доучишься.
У Кевина подкосились коленки. От страха он едва не свалился в обморок.
Но вдруг сзади они услышали сердитый голос.
— Отпусти ребенка, гад! Кевин, беги!
Бандиты обернулись. Кевин увидел Джуди. Она стояла с ведром, собираясь замахнуться.
На секунду воришки оторопели. Они никак не ожидали чьего-нибудь вмешательства в парке.
— Ну, кому говорю! — громко крикнула Джуди, поднимая ведро.
— Стреляй! — закричал Марвин.
Тот пытался взвести курок, но пальцы были скользкими от краски, и у него ничего не получалось.
— О, черт! — нервничал Гарри.
Опять неудача! Ну что же это такое? Почему им так не везло?
— Стреляй! — орал Марвин.
— Да я пытаюсь, черт возьми! — Гарри со злостью пытался снова взвести курок. Пальцы соскальзывали.
Что же в эти минуты испытывал Кевин? Он стоял на грани между жизнью и смертью. Не окажись здесь Джуди, они давно пристрелили бы его. Но, растерявшись при ее появлении, занервничали, и Кевин испытывал облегчение. Он знал: она спасет его. И не ошибался.
Джуди сыпнула из ведра зерно, и именно оно спасло жизнь Кевину. А так как бандиты были в краске, которая еще не успела высохнуть, зерна поприлипали к их телам.
И тут началось невообразимое, то, чего так опасался Марвин. При шуме падающего зерна голуби ринулись на Гарри и Марвина. В одну секунду с ног до головы их облепили голуби и стали жадно клевать, кусая щеки, носы и распухшие глаза преступников.
— Ай! Ай! — вопили ворюги, пытаясь отмахнуться от голубей, но были бессильны что-то сделать перед огромной птичьей стаей.
Тьма голубей сбила с ног незадачливых воров. Было скользко, и вскоре Марвин и Гарри растянулись на земле, а голуби продолжали усердно клевать.
Бандиты извивались, корчились, вопили, но справиться с сотнями остроклювых птиц им было не под силу.
Как будто тяжелый камень свалился с плеча Кевина. Теперь он знал, что спасен. Второй раз ему приходил на помощь человек, которого он когда-то боялся и сторонился. Год назад старик Моргви — «гроза окрестностей» — вытащил его из рук этих бандитов, а сейчас бездомная одинокая женщина спасла его от смерти. Да, в жизни происходят невероятные вещи. Помощь приходит оттуда, откуда меньше всего ее ждешь.
Он бросился к Джуди.
— Я не знаю, как вас благодарить.
Он не находил слов, потому что очень волновался. Отбежав в сторонку, Кевин поджег миниатюрную установку для запуска фейерверков. Вспыхнул факел, и в воздух полетели сотни разноцветных огоньков. Весь парк осветился от вспышек.
* * *
Полицейские машины подъехали к перекрестку. В глубине парка что-то вспыхивало и блестело.
— Боже, что там происходит? Перестрелка, что ли?
Полицейские повыскакивали из машин и бросились к парку.
— Эй, вы двое, заходите слева, а мы пойдем справа.
Когда полицейские подошли ближе, то увидели презабавнейшую картину.
Два существа, людьми которых назвать было трудно, ползали по заледеневшей аллее, а на них копошилась куча голубей.
— Боже ты мой! Что это? — полицейский вытаращил удивленные глаза.
Он выстрелил в воздух. Большая часть голубей разлетелась, а остальные накрепко прилипли к телам возящихся на земле.
— Тьфу!
— Ап-чхи!
У Марвина и Гарри был полные рты голубиного пуха. Раскрашенные масляной краской, в перьях и голубином помете, они имели жутчайший вид. От них исходил удушающий запах, в котором смешалось все: краски, ацетон, керосин, бензин да и к тому же еще и птичьи отходы.
Прекрасно сочетались с этой картиной выцветшие грязные патлы Марвина, поседевшего после электрической встряски.
— Ну хорошо. Вставайте, ребята. Быстро!
— Помогите…
Они выглядели столь безобразно, что прикасаться к ним никто не имел ни малейшего желания. Но патрульным ничего не оставалось, как зажав носы, поставить на ноги выбившихся из сил мошенников.
Они подняли сумку, валявшуюся рядом. Она была полна наличных денег. Наверху лежали два ярких новеньких снимка и аудиокассета. «Это о том, как два плохих парня хотели меня убить», — было написано на ней рукой Кевина.
— Ребята, надо было начать чуть пораньше. А то подарки заключенным уже вручили, и мы опоздаем, — пошутил полицейский над двумя недотепами, разукрашенными в привидения.
— Мы правда хотели грабануть магазин игрушек, — начал бахвалиться Марвин.
Они потерпели неудачу. Мальчишка опять обвел их вокруг пальца. Обида и злость загорались в душе и ужасно хотелось хоть напоследок выкинуть какую-нибудь гадость. Но Гарри раздраженно толкнул Марвина ногой.
— Заткнись!
Он был страшно зол. Он корил себя за то, что связался с этим хитроумным мальчишкой. Еще больше негодовал и укорял себя за то, что взял в компаньоны недотепу и неудачника Марвина по кличке Синий глаз. В который раз он проваливал дело. Если бы не его язык, пацаненок ничего бы не знал об их намерениях и они спокойненько летели бы в Майами-Бич с полным мешком денег. Так нет, черт потянул его за язык, все выболтал, куда, зачем, когда и во сколько. Скотина. Он готов был задушить безмозглого болвана.
Гарри бросился к Марвину и, повалив его на землю, стал жестоко молотить ногами.
— У тебя есть право хранить молчание.
— Да. Я немножко завелся, — у Марвина из носа потекла кровь, но он все равно не унимался. — Просто мы недавно сбежали из тюрьмы. Несколько дней назад.
— Да заткнись, Марв! Иначе я придушу тебя, — прошипел Гарри.
Полицейские, недолго церемонясь, повели их к машине, периодически подталкивая под зад.
— А ну давай, шевелись!
— Да, и еще, ребята, — Марвин не хотел прикрывать свою тарахтелку, несмотря на угрозы друга. — Если дело попадет в газеты, то мы уже переквалифицировались. Мы уже не «мокрые», а «липкие» бандиты. Липкие — это пишется по буквам: л, и, п…
Гарри не выдержал и саданул Марвина под зад. Тот взвизгнул, завопил и бросился, чтобы дать сдачи, но полицейские оттащили его за шиворот, приказав вести себя прилично.
* * *
Кевин прибежал к магазину Данкена. Там уже была полиция. Комиссар осматривал помещение. Ему уже позвонили, доложив, что бандиты пойманы. Сделав необходимые снимки, сняв отпечатки пальцев, полицейские подошли к господину Данкену.
— Ну, теперь все кончено, мистер Данкен. Воров уже поймали, деньги изъяты. Все хорошо.
— Да. Это все потому, что деньги мы передаем в клинику для больных детей.
Комиссар, разглядывая разбитое окно, поднял с пола камень, завернутый в бумагу. По всей видимости, подумал он, именно этим предметом и было разбита витрина. Он развернул бумагу, и, прочитав несколько первых слов, понял, что это послание к хозяину магазина.
— Прошу прощения, я нашел вот это, — он протянул листок. — Похоже, вашу витрину разбил ребенок.
Господин Данкен взял записку. Он увидел письмо, написанное детским почерком.
«Дорогой мистер Данкен!
Я разбил вашу витрину, чтобы поймать плохих парней. Мне очень жаль. У вас есть страховка? Если нет — я пришлю вам немного денег, если доберусь до Чикаго.
Всего вам доброго.
Кевин Маккальстер.
P. S. Да. Большое спасибо за голубка и горлицу».
— А-а! Голубок и горлица, — тут господин Данкен вспомнил милого непринужденного малыша, который приходил в магазин утром и пожертвовал двадцать долларов для детской клиники.
Простодушные и наивные строки письма Кевина растрогали его. Он всегда очень любил детей за их неиспорченные души. Всю жизнь он делал для них много хорошего. И был искренне счастлив, когда они платили ему тем же.
Почти незнакомый мальчик из Чикаго, всего один раз в жизни посетивший его магазин, спас его от ограбления да еще подарил радость больным детям на Рождество.
Поступок Кевина потряс его до глубины души и заставил прослезиться. Он непременно отблагодарит своего спасителя за его великодушие и смелость.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Керри Маккальстер бегала по улицам ночного города в поисках сына. Она была в отчаянии. Она не знала, что делать, что предпринять, чтобы найти его.
— Я ищу своего сына! Вы не видели его? — она показывала фотографию Кевина каждому прохожему, которого встречала на улицах Нью-Йорка.
