«Я знал, что умираю, – рассказывал другой человек, – а ничего сделать не мог, чтобы сообщить об этом, так как меня никто не слышал… Я находился вне моего тела – это несомненно, потому что я видел свое тело там, на столе в операционной. Моя душа вышла из тела. Поэтому я чувствовал себя потерянным, но потом засиял этот особый Свет. Сперва он был несколько тусклым, а потом засветил очень ярким лучом. Я чувствовал от него тепло. Свет покрывал все, но не мешал мне видеть операционную, и докторов, и сестер, и все другое. Сперва я не понимал, что происходит, но потом голос из Света спросил меня, готов ли я умереть. Он говорил, подобно человеку, но никого не было. Спрашивал именно Свет… Теперь я понимаю, что Он знал, что я еще не готов к смерти, но как бы проверял меня. С того момента, когда Свет начал говорить, мне стало очень хорошо; я чувствовал, что я в безопасности и что Он любит меня. Любовь, шедшая от Света, была невообразимой, неописуемой» [1, стр. 63].
Все, кто видели и потом пытались описать потусторонний Свет, не могли найти подходящих слов. Свет был иным, чем тот, который мы знаем здесь. «Это был не свет, а отсутствие тьмы, полное и совершенное. Этот Свет не создавал теней, он не был виден, но он был всюду, душа пребывала в Свете» [5, стр. 66]. Большинство свидетельствуют о нем, как о нравственно-добром существе, а не как о безличной энергии. Люди религиозные принимают этот Свет за Ангела, или даже за Иисуса Христа – во всяком случае, за кого-то, несущего мир и любовь. При встрече со Светом они не слышали членораздельных слов на каком-либо языке. Свет беседовал с ними путем мысли. И тут все было так ясно, что утаить что-либо от Света было совершенно невозможно.
5. Просмотр и суд. Некоторые, пережившие состояние временной смерти, описывают стадию просмотра прожитой ими жизни. Иногда просмотр происходил во время видения неземного Света, когда человек слышал из Света вопрос: «Что ты сделал доброго?» При этом человек понимал, что вопрошающий спрашивает не для того, чтобы узнать, а для того, чтобы побудить человека вспомнить свою жизнь. И вот непосредственно после вопроса перед духовным взором человека проходит картина его земной жизни, начиная с раннего детства. Она движется перед ним в виде серии быстро сменяющих друг друга жизненных эпизодов, в которых человек видит очень детально и отчетливо все случившееся с ним. В это время человек снова переживает и морально переоценивает все то, что он говорил и делал.
Вот один из типичных рассказов, иллюстрирующих процесс просмотра. «Когда пришел Свет, Он спросил меня: «Что ты сделала в своей жизни? Что ты можешь показать Мне?» – или что-то в этом роде. И тогда начали появляться эти картины. Они были очень ясные, трехмерные, в красках, и они двигались. Передо мной прошла вся моя жизнь… Вот я еще маленькая девочка и играю у ручья со своей сестрой… Потом события в моем доме… школа… А вот я вышла замуж… Все быстро чередовалось перед моими глазами во всех мельчайших подробностях. Я снова переживала эти события… Я видела случаи, когда я была самолюбива и жестока. Мне было стыдно за себя, и я хотела, чтобы этого никогда не случилось. Но переделать прошлое было невозможно» [1, стр. 65–68].
Из совокупности многих рассказов людей, испытавших просмотр, следует заключить, что он всегда оставлял в них глубокий и благотворный след. Действительно, во время просмотра человек вынужден переоценить свои поступки, подвести итог своему прошлому и этим как бы совершить над собой суд. В повседневной жизни люди скрывают отрицательную сторону своего характера и как бы прячутся за маской добродетели, чтобы казаться другим лучшими, чем они есть на самом деле. Большинство людей так привыкают лицемерить, что перестают видеть свое подлинное «я» – часто гордое, самолюбивое и похотливое. Но в момент смерти эта маска спадает, и человек начинает видеть себя таким, каков он в действительности. Особенно во время просмотра обнаруживается каждый его тщательно скрываемый поступок – во всей панораме, даже в красках и трехразмерно, – слышится каждое сказанное слово, по-новому переживаются давно забытые события. В это время все достигнутые в жизни преимущества – социальное и экономическое положение, дипломы, титулы и т. д. – теряют свое значение. Единственное, что подлежит оценке, – это моральная сторона поступков. И тогда человек судит себя не только за сделанное, но и за то, как он своими словами и делами повлиял на других людей.
Вот как один человек описал просмотр своей жизни. «Я почувствовал себя вне моего тела и парящим над зданием, а тело мое я видел лежащим внизу. Потом со всех сторон окружил меня свет, и в нем я увидел как бы двигающееся видение, в котором показывалась вся моя жизнь. Мне стало невероятно стыдно, потому что многое из этого я раньше считал нормальным и оправдывал, а теперь я понимал, что это дурно. Все было чрезвычайно реально. Я чувствовал, что надо мной происходит суд и какой-то высший разум руководит мной и помогает мне видеть. Больше всего меня поразило, что он показывал мне не только то, что я сделал, но и то, как мои дела отразились на других людях. Тогда я понял, что ничего не стирается и не проходит бесследно, но все, даже каждая мысль, имеет последствия» [2, стр. 34–35].
Следующие два отрывка из рассказов людей, переживших временную смерть, иллюстрируют, как просмотр научил их по-новому относиться к жизни. «Я никому не рассказывал о том, что я испытал в момент моей смерти, но, когда я вернулся к жизни, меня беспокоило одно жгучее и всепоглощающее желание сделать что-то доброе для других. Мне было так стыдно за себя. Когда я вернулся, я решил, что мне необходимо измениться. Я чувствовал раскаяние, и моя прошлая жизнь меня совершенно не удовлетворяла. Я решил начать совсем другой образ жизни» [2, стр. 25–26].
Теперь представим себе закоренелого преступника, причинившего в течение своей жизни много горя другим, – обманщика, клеветника, доносчика, грабителя, убийцу, насильника, садиста. Постигает его смерть, и он видит свои злодеяния во всех их жутких подробностях. И тут его давно заснувшая совесть под воздействием Света неожиданно для него самого просыпается и начинает нещадно укорять его в сделанных им злодеяниях. Какие невыносимые муки, какое отчаяние должно охватить его, когда он уже не может ничего ни исправить, ни забыть! Это поистине будет для него началом тех внутренних мучений, от которых он никуда не сможет уйти. Сознание сделанного зла, искалеченной своей и чужой души станет для него «червем неумирающим» и «огнем неугасимым».
6. Новый мир. Некоторое различие в описаниях пережитого во время смерти объясняется тем, что тот мир совершенно не похож на наш, в котором мы родились и в котором сформировались все наши понятия. В том мире пространство, время и предметы имеют совсем иное содержание, чем те, к которым привыкли наши органы восприятия. Душа, впервые попавшая в духовный мир, испытывает нечто подобное тому, что может испытать, например, подземный червь, когда он впервые выползает на поверхность земли. Он в первый раз ощущает солнечный свет, чувствует тепло от него, видит красивый пейзаж, слышит пение птиц, обоняет благоухание цветов (если допустить, что у червя могут быть эти органы чувств). Все это столь ново и прекрасно, что не найти ему ни слов, ни примеров, чтобы рассказать об этом жителям подземного царства.
Подобным образом и люди, оказавшиеся во время своей смерти в том мире, видят там и ощущают многое из того, чего не в состоянии описать. Так, например, они перестают ощущать там привычное для нас чувство расстояния. Некоторые утверждают, что могли без труда, одним действием своей мысли, перенестись с одного места на другое, как бы далеко оно от них ни отстояло. Так, один солдат, тяжело раненный во Вьетнаме, во время операции вышел из тела и наблюдал, как врачи пытались вернуть его к жизни. «Я был там, а доктор как бы был и в то же время как бы и не был. Я тронул его и вроде прошел просто через него, насквозь… Потом я внезапно оказался на поле боя, где меня ранили, и увидел санитаров, подбирающих раненых. Я хотел было помочь им, но вдруг оказался снова в операционной. Это будто вы по желанию материализуетесь то тут, то там – словно моргнув глазом» [5, с. 33–34]. Есть и другие подобные рассказы внезапного перемещения. Получается «чисто мыслительный и приятный процесс. Захотел – и я там». «У меня большая проблема. То, что я пытаюсь передать, я вынужден описывать в трех измерениях… Но то, что на самом деле происходило, было не в трех измерениях» [1, с. 26].
Если спросить человека, испытавшего клиническую смерть, как долго длилось это состояние, то обычно он не может ответить на этот вопрос. Люди совершенно не ощущали течения времени. «Это могло быть и несколько минут, и несколько тысяч лет, нет никакой разницы» [2, с. 101; 5, с. 15].
Другие из переживших временную смерть, очевидно, попадали в миры более отдаленные от нашего вещественного мира. Они видели природу «на той стороне» и описывали ее в терминах холмистых лугов; яркой зелени такого цвета, какого на земле не бывает; поля, залитого чудесным золотым светом. Есть описание цветов, деревьев, птиц, животных, пения, музыки, лугов и садов необычайной красоты, городов… Но они не находили нужных слов, чтобы вразумительно передать свои впечатления.
