бедру, поднимая юбку, туда, где тонкая ткань трусиков скрывает сладость, – не считала это унижением.
– Кирилл!
– И я не сказал, что уже завтра ты можешь пойти и встречаться с кем-то еще.
Пальцы сквозь гладкую ткань, нащупывают горячую мягкость половых губы. Лена выгибается, шумно выдыхает, сводя меня с ума. Пытется сжимать ноги, но я насильно их раздвигаю. Второй рукой поворачиваю ее красивое личико к себе, приближаясь к ярко накрашенным губам.
Сейчас они чертовски розовые, заводят сильнее фантазий о цвете ее губ между ног.
– А, ты решил меня попользовать подольше? – задыхается она, вжимает ногти в мое запястье, но бесполезно, мои пальцы уже под трусикиами, уже ощущают горячую, тугую влажность. Просто кайф…
– Столько, сколько мы оба захотим. Прекрати строить из себя стерву и просто расслабься.
– Но это будет просто секс, – шепчет она у самых моих губ, а я киваю.
– Да, регулярный, приятный для обоих секс.
– Я так не хочу. Вернее хочу тебя, но не так…
Я вытаскаиваю пальцы, смотря на то, насколько они влажные, и словно в горячке беру их в рот, пробуя словно, слизывая крем с пальцев. Лена моргает, краснеет, открывает губы, тут же их облизывая, а я тут же целую ее, толкаясь языком, давая поробовать этот необыкновенный вкус.
– Ты точно хочешь парня?
Она закусывает губы, сводит свои обалденные ноги и кивает.
– Сексом с тобой я всегда успею заняться. А вот найти парня потом, попробовав тебя хоть раз, будет сложнее. Если не хочешь вести меня в клуб, я сама, – рвется она к двери, но я ее за локоть удерживаю. Смеюсь с ее детской обиды и попытки испытать эти самые нормальные отношения.
– Поехали, посмотрим на этот контингент нормальных парней.
Глава 14. Лена
Мне не нравится, что он пошел со мной. Более того, мне не нравится, что он ходит за мной по пятам, как охранник. Мне еще девчонок надо найти.
– Знаешь, ты можешь расслабиться и выпить чего-нибудь, – предложила я, резко развернувшись.
– Меня никогда не привлекал подобный вид отдыха, – Господи, ну что за скривленная рожа, словно все вокруг него навозом пахнут! – И расслабляюсь я по-другому, но ты мне в этом помочь не хочешь.
Он наклоняется ко мне ниже, и сквозь запах сигарет и дыма я ясно чувствую его дыхание на щеке. Та-ак. Упираюсь ему в грудь, сделав шаг назад.
– Вот здесь и загвоздка, Кирилл Сергеевич. Ты хочешь просто расслабиться, а я хочу быть желанной и любимой.
– Ну желанной ты будешь, это я могу тебе обещать.
– Уши прочисти, старичок, любимой тоже быть важно.
– Скажи это голодным теткам, которые на меня пялятся и уже ненавидят тебя.
– Ты просто невозможный, – простонала я и отвернулась. – Все, с этого момента каждый сам по себе.
– Ну да, ну да, – только и слышу я вслед. – Удачи на охоте.
– Это кто!? – меня чуть не сносят три одногруппницы.
– А я вас ищу.
– А нас не надо искать. Быстро, – толкают они меня к столику, на котором уже стоят коктейли и бутылка конька. Девочки решили не мелочиться. – Явки, пароли. Самое главное.
– Ты с ним спишь?
Я смотрю по очереди в эти жадные глаза, нацеленные на моего почти любовника, потом на Кирилла, который сел за барную стойку, скорее всего, заказав себе чай. Он глянул в мою сторону и усмехнулся. Меня так и подмывало сказать, что я почти с ним сплю, но я решила действовать иначе.
– Вы что, девчонки, вы только посмотрите на него. Весь прилизанный, приличный.
– Ну и что? Такие мужики только с виду педанты, а внутри настоящие звери, – садится со мной рядом Нина и бросает голодные взгляды на Кирилла. Я впервые в жизни хочу ударить человека, бить головой о стол столько раз, чтобы она больше никогда не могла не то что смотреть в его сторону, но даже думать о нем.
– Я не сказала самого главного.
– Что? Женат?
– Нет, хуже. Он гей. Буквально вчера застала его с очередным любовником. И поверьте мне, женщины ему вообще безразличны.
– Да фигня, быть такого не может, – с сомнением говорит Катька, от разочарования кусая щеку.
– Ну а что говорить. Я две недели перед ним и так и эдак. Даже не встал. Даже не попытался.
– Эх, – вздыхают девчонки, уже в поисках новой жертвы. – Ладно, мужики мужиками, а бокальчики должны уже быть пустыми. Ленка, бери свой. За мою свободу!
– Можно подумать, тебя держали так называемые отношения, – ржет Оля, а мы подхватываем. Да, Нина, судя по всему, никогда не сдерживала себя в плане морали. Ее девиз: живем один раз, значит, надо делать что хочется.
Мы чокаемся и выпиваем содержимое бокалов. И это действительно вкусно. Настолько, что я хочу еще. И побольше.
– Может, и не сдерживали, но зато теперь мне не приходится врать. Вон идет симпатичный парень, и когда он спросит, свободна ли я, я скажу совершенно честно: «Да!»
Это почему-то так смешно, особенно когда он действительно задает тот самый вопрос. Нина выпивает остатки вкусного напитка и идет танцевать, подмигнув нам. Очень быстро уходит и Катя. А вскоре и Оля идет танцевать, прижавшись задницей к какому-то красавчику. Остаюсь только я, продолжая сосать свой коктейль через трубочку, отклоняя предложение за предложением.
Один слишком пьяный, другой слишком высокий, а третий и вовсе раздет по пояс, очевидно, считая, что его пузико привлечет мое внимание. Да и в общем любое внимание. От нечего делать я даже ищу глазами Кирилла, которого клеит какая-то девочка. Он словно чувствует мой взгляд и делает знак, мол, зацени, как? Подойдет для расслабления? Ненавижу его. Ну почему он так хорош и почему никто не может с ним сравниться?!
– Елена? – сбоку слышу голос, знакомый, приятный и поворачиваюсь. – Вот уж не думал встретить здесь вас!
Игорь! Риелтор мой! Он пару раз мне даже звонил на неделе, но я была настолько замотанной, что вообще не хотела ни с кем общаться.
И расплываюсь в улыбке, потому что сейчас, вот именно при таком свете, этот милый риелтор почти вылитый Кирилл и очень-очень мне нравится.
– Я надеюсь, вы не подумаете обо мне плохо? – моргаю ресницами, все больше расплываясь в улыбке. И точно-точно в этот момент мне усиленно сверлят затылок.
– Что вы! Мне, признаюсь, и самому стыдно. Но у друга день рождения, не мог пропустить. Потанцуем? – протягивает он руку. Холеную, приятную руку, которая тяжелее ручки ничего не держала. Странно, почему, например, у программиста Кирилла там несколько довольно застарелых
