и ждать Андрея, чтобы попросить его… О чем? Вернуть меня обратно? Там папины долги и безнадега. Вступиться за меня? И этим сломать весь его план? Уверена, что Олег пытается его напугать, чтобы он отказался от клана или еще чего. Я слишком мало знаю об оборотнях, и никто не расскажет мне больше, столько, сколько знать необходимо.
— Ого.
Я подняла глаза и увидела блондинку с короткой стрижкой, которую звали Рада. Тогда, в первый момент, она показалась мне обычной охотницей за деньгами, готовой терпеть все ради богатства. Было оно так или нет, не имею понятия, но сейчас мне не хотелось видеть ни ее, ни кого бы то ни было еще.
Дернула жакет, прикрывая рану, и попыталась уйти, но она мотнула головой и остановила меня.
— Это Луг так тебя? А казался нормальным, — в ее взгляде я не увидела злорадства, только беспокойство. — Давай кровь остановлю и попрошу своих, чтобы тебя отсюда увезли. Хочешь?
— Нет, это не он, — почему-то было важно, чтобы не подумали на Андрея. — Я справлюсь сама…
Девушка резко подошла ко мне и втянула воздух.
— Черный, вот сволочь! — выругалась она. — Не обращай внимания, я с ним поговорю…
— Ты оборотень? — я вздрогнула, внешне она была совсем обычной.
— Полукровка, — Рада дернула плечом. — Идем, найдем твоего жениха и все расскажем. Не бойся, Олежека бы накажем. Совсем чокнулся, такое творить! Еще и на сборе кланов! Ладно бы, ты левая была, не нашенская, а то такое… Прав Веля, давно его надо смещать, совсем он с головой не дружит.
Она говорила что-то еще, но я, честно, просто пыталась идти ровно и не плакать. Боль начала проходить, она больше напоминала чувство от обычного пореза. Только это был не простой порез.
Я совсем не смотрела, куда меня ведет Рада, хотя, наверное, нужно было. Впрочем, я не чувствовала от нее зла, может, успокоилась, узнав, что она полукровка. Значит, не такая агрессивная как оборотни, более человечная.
— Что здесь произошло?
Рык Андрея чуть не снес с ног. Теперь я вскинула голову и чуть было не сжалась в комок. Его глаза светились, губы приоткрылись, было видно длинные клыки.
— Ой, явился! — Рада отпустила мою руку, уперла руки в бока, тряхнула головой. — Нагулялся? Спятил, ее одну тут бросать?
— Что ты сделала?
— Я? Луговский, ты бросил свою невесту одну и свинтил!
— Это не она, — тихо произнесла я.
— Кто?
Отвечать не хотелось. Я не боялась его, но Андрей будто стал больше, выше… он угрожающе смотрел на Раду и злился.
— Олежек, — выплюнула имя хозяина дома девушка.
Андрей стиснул зубы, я видела, как заходили желваки на его скулах.
— Саша, идем, — напряженно произнес он и протянул мне руку, на которой уже отрасли длинные когти.
— Луг, ты можешь мне пообещать, что с ней больше ничего не случится?
— Рада, не лезь не в свои дела.
— Ты лезешь во главу стаи, но не можешь даже невесту защитить, это многое о тебе говорит, нет? — дерзко спросила она, но кивнула мне, чтобы я шла к нему.
— Занимайся делами клана.
Я подошла к Андрею, и он меня обнял, с шумом втянув воздух, ища доказательства вины, ища того, кто это сделал.
— Займусь! Пока, Саша, еще встретимся.
Она ушла, но я уже вжалась мужчине в грудь, тихо вздрагивая от вновь нахлынувших чувств.
— Идем, — тихо произнес Андрей.
Я доверилась ему, и уже через пару минут мы были в нашей комнате. По пути нам никто не встретился, и я удивилась этому. Словно все почувствовали угрозу и исчезли.
Он даже не притормозил, утягивая меня в ванную.
— Подожди, — попыталась вывернуться, но Андрей, вдруг остановившись, качнул головой.
— Прости, — и практически разорвал на мне одежду.
Я вздрогнула, но он лишь брезгливо отбросил клоки в сторону, скрипнув зубами. Так странно, он почти стал собой, руки вернулись к привычному виду, лишь во взгляде было нечто, что я никак не могла понять.
— Это Олег, — прикусила губу, но продолжила. — Он сказал, что от меня… запах. А от тебя нет. Ты смыл! — всхлипнула.
Андрей негромко выругался и внезапно подхватил меня на руки. Я вздохнула, схватилась на него, цепляясь за его шею, прижимаясь к мужской груди. Сердце волка билось очень быстро, словно он нервничал, переживал за меня. Но это такая глупость, так не бывает.
Отпустил он меня в душевой, открыл воду и начал осторожно смывать кровь с плеча и груди.
— Я был неправ, — тихо произнес он. — Но и тебе не стоило выходить из комнаты.
— Ты не говорил, что нельзя.
— Вчера ты боялась их.
— И сейчас боюсь…
Зашипела, вода обожгла рану. Слезы выступили на глазах.
— Тише, потерпи, — он поцеловал меня в щеку, успокаивая словно ребенка.
Я зажмурилась и спросила то, чего боялась больше всего. Мечта романтичных барышень, то, что знали об оборотнях люди:
— Это метка принадлежности, да?
Андрей почти нежно провел по плечу, потом сместил ладонь на грудь, надавил на сосок, будто тщательно оттирая что-то с него. Поцеловал в другую щеку.
— Нет, Саша, это просто след от укуса, оставленный одним смертником.
Глава 8.4
Я боялась открыть глаза, но его действия, такие приятные, успокаивали. Вздрогнула.
— Я сделал тебе больно? — спросил Андрей
Я мотнула головой. Больно не было, боль вся ушла, но чувство страха никуда не делось. Облегчение, что это не метка, а нечто иное, подарило надежду, что всё будет хорошо. Хотя как всё может быть хорошо, если я истекаю кровью? Слёзы опять навернулись на глаза, и Андрей неожиданно рыкнул.
— Успокойся, помойся и уложись спать.
— Но только утро, — попыталась поспорить с ним и открыла глаза.
— Тогда просто ложись, главное, не выходи из комнаты, пока я не решу все проблемы.
Он провел рукой по моей груди, стирая воду, уже неокрашенную кровью. Так странно, его слова были словно единственная выстоявшая в бушующем море скала, такие же надежные и правильные. Конечно, слезы не прекратились тут же, но я улыбнулась, попыталась улыбнуться, кивнула.
— Хорошо, буду вести себя разумно.
Андрей наклонился и быстро меня поцеловал. Я потянулась к нему, надеясь на капельку тепла, но он отстранился и вышел, оставив меня среди шума воды и моих страхов.
Оборотень.
Я снова закрыла глаза и оперлась о стену. Капли горячей воды стекали по коже, смывая с нее чужие прикосновения и запах. Мне хотелось, чтобы ничто больше не напоминало о том, что произошло, но помнить я буду всегда, а Андрей… Теперь я не понимала, что испытываю к нему. С одной стороны, вся эта
