Алхимик покачал головой, и в этом кратком движении было столько уверенности, что тан умолк, чувствуя, как ледяная змейка в животе превращается в айсберг.
– Сигги, – тихо сказал Рон. – Я знаю, что ты видел. Помню, что ты рассказывал. Я поверил тебе. А теперь ты поверь мне: все не так. Они могут это делать, Сигги. Они это сделали. Пять кровососов пришли в город и заразили несколько человек. Потом все вместе они расправились с остальными. Они убили город, Сигмон. Целый город. Захватили его, обратили в упырское гнездо, и только небо знает, что они собираются делать дальше.
– Нет, – прошептал Сигмон, – такого просто не может быть. Она не могла мне лгать. Нет.
– Арли не лгала, – отозвался алхимик. – Раньше они такого не могли. В этом я уверен, я тоже кое-что знаю, Сигги. Но что-то изменилось. Что-то пошло не так, и к нам вернулись ночные кошмары наших предков. Сказки стали реальностью. Ты сам говорил – все меняются, и сейчас, похоже, настал черед кровососов. Мир свихнулся, любезный тан, и мы теперь в самом сердце этого безумия.
Сигмон не ответил. Он слышал слова Рона, но никак не мог их принять. Нет, они не могут так поступать. Ведь Арли не такая. Она не стала бы ему лгать. Но ведь он и не думал, что она способна бросить его, оставить одного и уйти. Быть может, она и... Тан не хотел в это верить. Хотелось думать, что просто один из кланов устроил в городе резню, что их, кровососов, было не меньше двух десятков, только и всего. Но память услужливо подсовывала воспоминания о ночной схватке с упырями Вегата. Их было трое – наглый юнец и два вампира-недоделка, пародия на Старших. Два пропавших мастера – их тела так и не нашли. Значит, вот кем они стали после смерти... В суматохе тану было не до поисков, и он подумал тогда, что юнец просто спрятал тела. Но теперь... Теперь все стало кристально ясно. Юнец пытался захватить Вегат так же, как его родичи захватили Сагем. Наглый и самоуверенный, он хотел провернуть дело в одиночку, без помощи остальных. И вряд ли с их ведома. Но встретил охотника на вампиров, потерпел поражение и сбежал обратно в Сагем, под крылышко старших братьев. В упырское гнездо. А добрый и глупый охотник отпустил кровососа, потому что Арли тоже...
– Надо было его прикончить, – с горечью бросил тан.
– Кого? – спросил Рон, вытирая лицо подолом рубахи.
– Вампира из Вегата. Я встретил его там пару дней назад. Он пытался устроить в городе мастеров то же, что в Сагеме. Я тогда ничего не понимал... Просто всыпал ему хорошенько и отпустил, велев возвращаться домой. А он обманул меня и убил еще одного человека. И сбежал. По его следам я и пришел в Сагем.
– Так, – сказал Рон, оглядываясь по сторонам. – Ладно. Знаешь, что? Надо бы нам поторопиться. Надо быстренько собрать вещи, а приятными воспоминаниями обменяемся, когда отъедем подальше от города.
Сигмон кивнул и втянул носом воздух, принюхиваясь к мертвым запахам Сагема. Упыри. Множество упырей – и упокоенных, и живых. Он принимал это за след юнца, за свежий и ясный след, оставленный им накануне. Но теперь стало ясно, что этот город весь пропитан миазмами вампиров. Это их гнездо. Сколько их тут? Десятки, сотни... Он не справится за полдня. И за ночь. И вряд ли он вообще ее переживет.
– Рон, – позвал тан, – а как уцелел ты?
– Ты же знаешь, упыри не переносят эльфийскую кровь, – отозвался алхимик. – Недаром они так боятся серебра, в которое примешана кровь эльфов. Для кровососов это смертельный яд. Они просто скрутили меня и бросили в кузнице, пообещав вернуться следующей ночью, потому как у них и без меня было слишком много дел. Но они обещали вернуться – сегодня вечером. И так внушительно пообещали, что у меня до сих пор мороз по коже. Мне жуть как не хочется даже думать о том, что случилось бы сегодня с наступлением темноты.
Алхимик поднялся на ноги, нагнулся и растер руками колени. Со стоном распрямился, подпрыгнул и тут же схватился за поясницу.
– Терпимо, – объявил он. – Пошли.
– Куда? – удивился тан. – Хочешь найти коня?
– Нет, – серьезно отозвался алхимик. – У нас мало времени, а еще нужно забрать у вампиров мои вещи. Они слишком мне дороги, чтобы вот так запросто оставить их упырям.
Сигмон смерил друга взглядом, покачал головой.
– А ты ничуть не изменился, – сказал он. – Все так же охотишься за деньгами и по-прежнему готов рисковать жизнью ради мешка с барахлом.
– За деньгами я охочусь всегда, – отозвался Рон. – Потому что их у меня нет. Вот ты гоняешься за спокойной жизнью, а я смотрю, она обходит тебя стороной. То же и с моими деньгами. Вот дерьмо. Мы никогда не можем получить то, что нам нужно больше всего. Закон подлости.
– Может, попробовать наоборот? – буркнул тан. – Я попытаюсь разбогатеть, а ты попробуешь зажить спокойной жизнью?
– Хорошая идея, – откликнулся алхимик. – Знаешь, на самом деле я давно об этом мечтаю. Осесть бы в большом городе, открыть собственную лавку... Но для этого нужно сначала заработать денег, накопить, как говорят казначеи, стартовый капитал. Кстати говоря, у нас сейчас есть хороший шанс разбогатеть. Ведь мы должны забрать у них не только мои вещички, мы должны прихватить кое-что, принадлежащее кровососам. То, за что любой маг заплатит безумные деньги.
– И что же это? – холодно осведомился тан. – Коренной рабочий зуб графа Дарелена?
– Нет, просто их кровь. Кровь измененных вампиров, та самая жидкая водица, которая может рассказать мне, что с ними произошло и как с этим бороться.
– Благие небеса! – выдохнул тан. – Ты что, собираешься найти тех пятерых упырей и нацедить из них крови?
– Конечно, – сказал алхимик. – Верну свои препараты, возьму образец крови и тогда узнаю, как прекратить это безобразие. Думаю, все соседи графства Дарелен будут просто счастливы получить результаты моих изысканий. За скромную плату, конечно, которую назначу я.
– Где упыри? – коротко спросил тан. – Те, что пришли из Дарелена?
– В городской ратуше.
Сигмон поднял голову и посмотрел на солнце. Полдень уже миновал, но до темноты еще долго. Хоть весной темнеет рано, но все равно у них в запасе есть несколько часов. Они должны успеть. Этот ужас не должен больше повториться – нигде и никогда. Мертвый Сагем останется убежищем призраков, пустым и безжизненным, но есть много других городов, где люди пока ничего не знают о ночных кошмарах. Если не остановить упырей, кто возьмется сказать, где они нанесут следующий удар? Где они появятся завтра? Вегат, Вент, Рив, Ташам...
– Я готов, – сказал Сигмон и положил руку на черную дубинку, впервые за последние полгода пожалев о том, что больше не носит меча.
* * *
В рабочем кабинете короля всегда было сухо и тепло, даже сейчас, весной, когда сырость прячется в каждом уголке старого замка. Геордор Третий сидел за огромным столом из черного южного дуба и с восторгом ощущал седалищем мягкие подушки кресла. И при этом отчаянно жалел, что его нельзя затащить наверх, в тайную комнату. Даже если приказать маршалу и советнику исполнить роль королевских носильщиков – все равно это огромное деревянное чудовище не протащить по узенькой винтовой лестнице. А брать сюда секретные планы и работать с ними тут... Нет. На это Геордор не мог пойти. Слишком много здесь, в его покоях, глаз и ушей. Пусть не чужих – своих, родных, до боли знакомых. Но от этого они не становятся менее опасными. К счастью, не все дела требовали ночной работы в тайном кабинете. Кое-что можно уладить и днем, оставаясь в тепле и уюте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
