Чайный домик на виноградниках в Чаоян– мэньвее на западе соседствовал с чистейшим источником; на востоке и юге от него находились пруды, а на севере к нему вплотную подступали виноградные лозы и высокие многовековые деревья. Ученые часто ходили туда, чтобы играть в шахматы, решать головоломки и писать стихи.
В Пекине было мало воды высокого качества, чаще всего вода в городе отдавала горечью. Для дворцов императоров Цин воду брали из источника на горе Жадеитового источника, где вода была сладкой и чистой. Этот источник находился к северо-западу от Пекина. Из-за плохого качества городской воды чайные домики предпочитали строить в живописных местах неподалеку от родников. Чайные домики «Шанлун» и «Сялун» были именно такими, при этом каждый из них мог принять 100 посетителей. В эпоху Цин там находился храм Процветания, а к северу от этого места располагались несколько прудов. Когда цвело трехсотлетнее дерево памяти царя Вэнь, аромат цветов распространялся по всему чайному домику. Возле храма был колодец с чистейшей и сладкой на вкус водой. Богатое памятниками культуры, живописными пейзажами и отличной водой, это место было просто создано для чаепития. Хозяин чайной построил возле колодца павильон, где продавал чай, вино и вареные бобы. Сам чайный домик представлял собой небольшое здание в восточном стиле, стоявшее на склоне холма. Когда посетители пили чай, приготовленный на воде из колодца «Шанлун», и любовались в окно на древние деревья, растущие во дворе и около колодца, на камыши и ряску на пруду, на солнце, склоняющееся к западным горам, а также слушали перезвон колоколов в храме, карканье ворон и лай собак в деревне, они ощущали красоту и горечь жизни. Чайные домики у мостов Гаолянцяо и Байшицяо процветали, потому что в эпоху Цин лодки, предназначенные для увеселения горожан, проплывали именно там. Открытые чайные домики, расположенные вдали от шума города, вносили разнообразие в жизнь людей и повышали интерес к чаепитию. Хотя они были не столь уединенными, как чайные домики Западного озера в Ханьчжоу, но, незатейливо убранные, стояли ближе к истинным духовным составляющим китайской чайной церемонии.
Такие чайные домики обычно имели отдельно стоящие парковые чайные павильоны. Самые знаменитые из них находились в Маленьком Западном Раю на Западном озере, где росли лотосы. Там подавали миндальный чай, пюре из груш и мясо суцзао.
Общаться люди ходили в большие чайные «дачагуань», где подавали не только чай, но и более существенную пищу. «Дачагуань» старого Пекина выполняли дополнительные социальные функции. Там подавали чай и закуски и обслуживали людей всех профессий. В знаменитой опере Лао Шэ «Чайный домик» описывается как раз такая разновидность чайных. Чайный домик Лао Шэ в Цянмэне продолжил эту традицию и открыл дорогу для последователей. Чайные домики «дачагуань» приобрели популярность благодаря отличному обслуживанию и своей роли в общественной жизни.
Чайный домик «Тяньхуэйсюань» в Дяньмэньвае был самым знаменитым из них, а чайная «Хуэйфэнсюань» в Дунганьмэньвэе значилась в этой табели о рангах второй.
Эти чайные домики были обставлены с большим вкусом. На первом прилавке прямо у входа продавали напитки и еду на вынос, а также для посетителей первого зала; второй прилавок обслуживал посетителей центрального зала, соединяющего передний и дальний залы; третий прилавок обслуживал тех, кто располагался в дальнем зале, и особо важных гостей. Естественно, клиенты этих залов отличались по своему социальному положению. В некоторых крупных чайных дальний и центральный залы были соединены воедино, в других же все залы были друг от друга изолированы.
В чайных домиках обслуживали посетителей с изысканным вкусом. Чай в чашках с крышкой долгое время оставался теплым и был защищен от попадания в него грязи. Пекинцы большое внимание уделяли соблюдению норм этикета. Они использовали крышки, чтобы помешивать чай и прикрывать рот. Официанты следили за состоянием чайных приборов и столиков, чтобы посетители могли продолжить чаепитие после приема пищи.
Что касается обслуживания посетителей, то большие чайные Пекина делились на: «хунлугуань» – чайные с красными печами; «вовогуань» – чайные, где чай подавался с десертом; и «баньхугуань» – чайные с большим медным чайником.
В печах из красного кирпича обычно выпекали маньчжурские и китайские сладости. Эти сладости были меньше по размеру и гораздо вкуснее тех, что продавали в магазинах. Посетители пили чай и пробовали печенье.
В чайных «вовогуань» подавали разнообразные десерты, в том числе горячие пористые булочки и печенье с самыми разными орехами.
Что касается чайных, где стоял красный медный чайник, они были рассчитаны на посетителей как с утонченным, так и самым обычным вкусом.
Существовал еще один тип чайных домиков («эрхуньпу»), где десертов не подавали, зато предоставляли предметы для приготовления еды.
Таким образом, посетители получали блюдо, приготовленное либо из ингредиентов, заранее приобретенных хозяином, либо из принесенных самим посетителем.
Образованные люди любили собираться в чайном домике «Лунхайсюань» на улице Чаньаньцзе. Причиной стало то, что в эпоху поздней Цин в Баодине внезапно возникли новые школы, и вокруг этого, естественно, сразу же начались споры. Приверженцы пекинского типа школ собирались, чтобы обсудить, какие контрмеры им следует предпринять. Эта традиция привела к тому, что пекинскую школу образования иногда называли школой «Лунхай».
В «дачагуанях» люди пили чай, обедали, общались и развлекались. Их было гораздо больше, чем других чайных домиков, и поэтому их влияние на общество оказалось более глубоким. И сегодня чайный домик Лао Шэ популярен среди выходцев из разных слоев общества. Чай был и остается своеобразным посредником при установлении контактов между людьми, соответственно, и чайные домики выполняли и продолжают выполнять важную социальную функцию.
Глава 6
Чай, литература и искусство
«Чайная» живопись
Китайская чайная культура возникла в период расцвета династии Тан, и примерно в это же время стали появляться произведения живописи, посвященные китайской чайной традиции. Однако эти произведения, как, впрочем, и картины, посвященные отдыху или праздничным мероприятиям, лишь изображали сам процесс чаепития, но не отражали особой специфики и духа чая. В «Каноне чая» Лу Юя имелось несколько иллюстраций, но в основном на них был запечатлен процесс приготовления чая, так что из них люди мало что могли почерпнуть о чае как таковом. По сути, они были чем-то вроде рекламы нового продукта. Однако среди любителей чая было много поэтов, которые, подобно Лу Юю, создали много прекрасных произведений на эту тему. Это позволило более поздним поколениям понять связь между искусством и чаем и заставило более поздних художников и каллиграфов глубже задуматься над содержанием своих произведений.
Картина Янь Либэня «Сяо И изучает шедевр каллиграфического искусства Лань Тиня» является первой работой в мире, посвященной чаю. На ней изображены конфуцианец и два монаха, которые вместе пьют чай. Справа – монахи и конфуцианец разговаривают о сути буддизма и конфуцианства в ожидании чая. Слева – двое слуг, старый и молодой, сосредоточенно готовят чай. Старый слуга ставит чайник на очаг и тщательно заваривает чай, а молодой в это время держит чашу, ожидая, когда можно будет подать ее своему господину. Персонажи картины выглядят как живые: сама картина написана очень тщательно, она отражает чрезвычайно простой образ жизни, который был присущ рядовым монахам и конфуцианцам. Эта простота отражена в том, как они пьют чай. Это произведение ценно по той причине, что на ней не просто запечатлен процесс приготовления чая и чаепития, а заключен глубокий смысл. Полотно отражает ту мысль, что буддисты и конфуцианцы за чаем обсуждали философские проблемы. Поэтому становится ясно, что беседа за чашкой чаю гораздо важнее, чем просто заваривание и употребление чая.
На картине Чжан Сюаня «Процветание и счастье» изображен император Минхуан династии Тан за чашкой чаю. Он отдыхает на ложе, а трое доверенных слуг стоят рядом. Еще одна служанка держит поднос с фруктами и чаем. Кажется, что император только что закончил пить чай и приказал служанке унести чайную утварь. Изучив изображенные на картине чайные принадлежности, некоторые специалисты пришли к выводу, что художник воссоздал способ приготовления байхового чая в эпоху Тан. Однако мы обращаем больше внимания не на это, а на название картины, в котором и заключена мысль автора. Работа неизвестного мастера «Дворцовая музыка» знакомит нас с тем, как пили чай придворные дамы. Во дворце стоит роскошный стол, уставленный чашами для вина. На нем же стоит большой сосуд с чаем, а рядом с ним – черпак для разлива чая. Фрейлины держат в руках музыкальные инструменты. У них красивые платья, высокие прически, и видно, что они поют под собственный аккомпанемент. Они сидят на изящных, расшитых шелком скамейках; одни держат обеими руками чашу и пьют чай; другие играют на четырехструнной китайской лютне, сяо (бамбуковой флейте) и других древних музыкальных инструментах. Несколько фрейлин прислуживают за столом. Если рассматривать эту картину с точки зрения чайной культуры, становится ясно, что вино и чай вполне могут соседствовать друг с другом, но основное содержание картины сводится к тому, что чаепитие – неотъемлемая часть отдыха. Судя по сохранившимся документам, чаю были посвящены и другие живописные полотна эпохи Тан, такие, как «Приготовление чая» и «Женщины, заваривающие чай», но, к сожалению, они не дошли до наших дней.
