Потому что наша страна – это такое интересное поселение, где граждане могут вдруг однажды утром все разом стать миллионерами.
То есть, когда ты ложился спать, вроде был нищим, а проснулся, посмотрел телевизор, вышел на улицу – и ты миллионер.
Раньше у тебя в кармане был рубль – теперь это миллион.
Исполнилась мечта многих людей. И, наконец, после ухода человека в мир иной можно с чистой совестью написать на памятнике: «Здесь покоится Владимир Седов – миллионер».
Но пока я не умер.
И живой, подумал: «А хорошо, наверное, жить миллионером».
И стал жить по-миллионерски.
Беззаботно выглянул в окно, присел пару раз, еще будучи в трусах и майке, умылся, прополаскал рот одеколоном, оделся и вышел на улицу.
Оглянулся.
Красота! Кругом одни миллионеры.
У подъезда сидит инвалид без ноги.
Я ему так запросто:
– Привет миллионер!
Инвалид:
– От миллионера слышу.
Зашел в бар, а там миллионер на миллионере! И стоят, и сидят, и даже по углам валяются одни миллионеры.
Попил пива и зарассуждал с корешами-миллионерами.
– Вот я что думаю, братья миллионеры: и что это нас ругают эксплуататорами. А я так думаю, что мы такие же обыкновенные, как и все люди. Правду я говорю?
– Да-да! – дружно закивали новоиспеченные миллионщики, – миллионер миллионеру друг, товарищ и брат.
После бара двинулся я к себе домой поесть. С пива сыт не будешь. Да и дорого в баре, никаких миллионов не хватит.
Ужин у меня-миллионера был очень скромен.
Из газет и журналов я знал, что там, на Западе, чем миллионер богаче, тем он скромнее кушает: ну там кисель, кашку овсяную, сухарики.
По моему скромному ужину можно подумать, что я весьма состоятельный миллионер, так как выпил стакан обезжиренного кефира, съел две картофелины и на третье – утерся рукавом фланелевой рубахи.
После этого я лег отдохнуть, и стал мне сниться сон миллионера: живу я во дворце. Кругом слуги, а красивые девушки мне на ночь пятки чешут. Ем от пуза, пью до потери сознания.
Эх, вот житуха!
Проснулся я счастливый и вдруг узнаю по телевизору, что я уже не миллионер, а миллиардер. И все жители города и нашей богатой страны тоже стали миллиардерами.
Я вначале даже обрадовался и от такой радости шею помыл. Но помыв, задумался: «Что же это такое?! Вчера миллионер, сегодня миллиардер. И до каких пор я буду богатеть? Богатство, оно ведь тоже не резиновое! Что-то тут не так, – подумал я-миллиардер, – уж больно быстро богатеет наш народ». И прикинул: «Позавчера я был нищим, вчера миллионером, сегодня стал миллиардером. Кем же я буду завтра?..»
Как ни прикидывал, так и не мог вспомнить: что в десятичной системе счета идет за миллиардом?
Как убить муху
Чтобы убить муху, надо иметь пистолет.
Лучше пистолет системы «наган».
Я купил его и стал целиться.
Это только кажется, что муха большая, жирная и глупая, что она еле ползает и подолгу сидит на капле варенья, ничего не соображая и не понимая.
Муха – насекомое умное. Она сразу чувствует, когда ее хотят убить.
Вот она проползла по столу, даже повернулась ко мне задом. Вроде бы не видит, что я в нее целюсь. Будто бы не обращает внимания, что я левый глаз прищурил, а правым – точно поймал ее волосатое тельце в прорезь мушки.
Но только задержал дыхание, но только решил нажать на курок, она тут же – вжик! – и улетела.
Правда, стрельнуть я успел, но не попал. Пуля отрикошетила от стола, врезалась в вазу, разбила ее вдребезги и утонула в гипсовой стене.
Теперь муха летает. Я опять пытаюсь ее поймать на мушку, но для меня это очень сложно, потому что муха выделывает такие виражи и кульбиты, что просто диву даешься. Понятно, что, летая так весело и непринужденно, она издевается надо мной.
Но только я опустил пистолет, она – хлоп! – села на антенну телевизора, на самый ее кончик.
Я прицелился.
Муха сидит, повернувшись ко мне боком и лапками голову себе наглаживает, как бы говорит: «Целься, целься, я не возражаю! Можешь даже стрельнуть. Ты видишь, я все равно занимаюсь своим туалетом».
Я плавно нажимаю курок, чувствую, как боек пошел с места, и вот он уже помчался к капсюлю. И в этот момент – муха взлетает. Я уже не могу остановить выстрел. Он грохочет, но пуля, сбивая усик антенны, врезается в раму окна.
Муха как ни в чем не бывало, будто и не в нее стрелял, опять пилотирует по комнате, Я не выдерживаю и дважды пытаюсь сбить ее на лету. Но выстрелами только сбиваю два плафона на люстре. Очевидно, муха поняла, что я настроен серьезно, и она долго-долго не садится. Наконец она села на фотопортрет моей тещи, висящий на стене.
Сердце сладко заныло. Неужели сейчас я одним выстрелом убью муху и прострелю портрет тещи? Одним выстрелом – две проблемы. Но не тут-то было. Хитрая, нагла коварная муха переползла со лба тещи на ее глаз и, как только я со сладостным чувством нажал на курок, тут же взмыла и перелетела на другой портрет – моего деда. Села ему на нос.
В деда я стрелять не стал. Деда своего я любил и уважал. А она, как назло, не улетала. Ползала по фото туда-сюда, туда-сюда, даже пятнышки от своей нужды оставила в нескольких местах. Муха, наверное, поняла, что эта территория является неприкосновенной, и надолго там расположилась. Я даже задремал.
Когда я очнулся, муха сидела на моем носу. От такой наглости я чуть не задохнулся. Размахнулся, чтобы согнать обнаглевшую кровопийцу, но вдруг подумал: «Вот здесь-то я ее перехитрю». Тихо встал.
Муха чувствовала себя как дома. С носа она переползла на лоб. Я это чувствовал, но видеть не видел. И она думала, что я ее не вижу. Но не такой уж я дурак – в доме есть зеркало. Я подошел к нему. Муха спокойно ползала по моему лбу, очевидно, думая, что она вне пределов досягаемости пули. Она не подозревала, что я все видел, как на ладони.
Наконец она сползла к виску и, запутавшись в волосах, остановилась.
Вот тут-то я быстро поднял пистолет и моментально выстрелил.
Паф – и мухи нет.
Примечания
1
Крытая – тюрьма.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
