Илларианэль посмотрел на этот защитный жест и поджал губы. Он не сомневался, что дракон будет сражаться за Элли до самого конца. Только никто не выиграет, если он испустит здесь последний вздох. Итог такого противостояния окажется весьма плачевным. Принцесса сойдёт с ума, мир содрогнётся, а печати пойдут трещинами, выпуская страшное зло на свет. А вот принц понял, что ещё немного и проиграет дракону, поэтому прибег к ещё одному безотказному средству.
— Я устал ждать, — внезапно заговорил Равиалин.
Принц показательно зевнул и вытащил меч из ножен. Жгучий запах драконьего актонита с примесью дурман-травы заполнил гостиную. Он вызывал мельтешение перед глазами даже у Илларианэля. Не только сок, но и простой аромат смертоносных цветов несёт погибель, если долго вдыхать его, но дракону много и не нужно. Хоразар отчаянно сопротивлялся, только магия и силы быстро покинули его. Ноги подкосились, и мужчина рухнул на колени, покорно склонив голову.
Элли ощущала, что её также покидают силы и заплакала. Всё что она смогла сделать, это распахнуть магией окна. Принцесса попыталась выгнать дурман из гостиной с помощью воздуха, но всего через мгновение и её глаза начали смыкаться.
— Равиалин, умоляю, — прошептала принцесса, оседая на пол к своему дракону.
— В моей семье с рождения дают детям актонит, милая. Ты к нему тоже привыкнешь. Наш будущий сын не должен бояться этого цветка, — Равиалин с любовью погладил узор на эфесе с соцветием из пяти бутонов с тычинками, напоминающими ядовитые клинки. — Как жаль, что Хоразар не успеет принять истинный облик, я бы хотел повесить голову древнего дракона над нашей постелью.
Принц зло ухмылялся, но было заметно, как посерела его кожа, лихорадочно заблестели глаза. Он вновь чуть не проиграл бой, как много веков назад и снова виной тому стал Хоразар. Только в этот раз, эльф был готов ко всему, потому эта невидимая ни для кого, кроме главных участников битва оказалась короткой и неимоверно полезной. Теперь Равиалину стало известно, что дракон знает всё о смертях своих сородичей, именно по этой причине он хотел быстрее разделаться с надоедливой древней ящерицей.
Принц бросил довольный взгляд в сторону Элли и подумал, что идея установить на девушку следилку, оказалась весьма удачной. Он ждал, что эльфийка попытается сбежать, когда услышит о свадьбе. Но даже не догадывался, что она сбежит с его главным врагом. И теперь у Равиалина появилась потрясающая возможность, решить сразу две проблемы одним махом.
В то же время Илларианэль с ужасом смотрел на Хоразара, который не мог пошевелиться и судорожно старался придумать, каким образом отговорить Равиалина от немедленной казни дракона. Владыка задумался: «Что он сказал? Хочет голову дракона в истинном облике?»
— Это можно устроить! — быстро проговорил Традинор, дышавший сквозь перчатку, дабы самому не поддаться тлетворному влиянию актонита.
— Продолжай, — заинтересованно протянул принц и повернул голову к будущему родственнику.
— Доставим его в замок, пытками вынудим обернуться драконом, и ты казнишь его на радость столичных жителей прямо на главной площади!
Равиалин сомневался, стоит ли его тщеславное желание такого риска. Всё же Хоразар не обычный дракон, с которыми он привык иметь дело. Не испортит ли эта затея весь грандиозный план? Принц серьёзно задумался. Ведь если убить дракона сейчас, то печати ослабнут настолько, что можно будет завершить начатое и получить все обещанные привилегии. С другой стороны, если сделать всё по плану Традинора, тогда получится выставить всех драконов истинным злом. Народы восстанут против чешуйчатых, и больше некому будет благоговеть от одного их упоминания. Такая неимоверно привлекательная мысль не давала принцу покоя.
— Твой отец будет гордиться тобой, — внушал Традинор, заметив, как принц колеблется.
В решении такой нелёгкой задачи принцу помог хриплый окрик принцессы:
— Папа, нет! Прошу, не делайте этого! Отпустите Хора, он же ни в чем не виноват. Равиалин, умоляю, я стану покорной женой. Не буду перечить, буду пить чертов актонит и рожать тебе детей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дракон глухо зарычал после её слов, даже будучи в полуживом состоянии он не мог смириться с тем, что его эльфу кто-то отнимет.
— Будешь, конечно, — принц криво усмехнулся, отчего Элли побледнела ещё сильнее.
Она сидела на полу рядом с Хором и едва шевелилась. На щеках девушки блестели влажные дорожки от слёз. Последняя надежда на то, что отец поможет, исчезла вместе со следующими словами Равиалина:
— А пытки начнём уже сейчас. Подайте коня и веревку, посмотрим, как быстро бегает этот древний ящер.
Эллириана всхлипнула и попыталась вцепиться непослушными пальцами в плечи Хора, которого подняли на ноги воины принца. Плач принцессы лишь раззадорил южанина, он накинул аркан на дракона и выволок его на улицу. Правда, Равиалину не понравилось, что пленник даже в таком состоянии стоял с гордо расправленными плечами. Он дёрнул его за собой и направился к пещере с селенитом. Главное не дать дракону набраться сил и ослабить его перед самым входом в пещеру.
— Надень на этого чешуйчатого ошейник, — сказал он Традинору. — Мы ведь не хотим, чтобы наш путник случайно сбежал по пути в Эрилонию.
Воины принца зловеще рассмеялись. А Илларианэль подошёл к Хоразару и застегнул на его шее ошейник, который полностью лишил дракона возможности восстановить силы. Но Владыка успел влить в рот измученному актонитом мужчине несколько капель вытяжки из желтого актонита — единственного противоядия, против яда принца.
— Держись, древний, — практически беззвучно произнёс Традинор. — Ради неё держись. Я помогу вам.
Замутнённый болью и дурманом взгляд дракона встретился с глазами правителя. Эльф увидел, что прошлая решимость никуда не пропала, Хоразар не из тех, кто так просто сдастся. Вот бы ещё дракон добрался живым до города!
Глава 13. Ушастый папа всегда поможет или хорошая битва должна происходить в нужное время
Путь во дворец Владыки Илларианэля Традинора
Эллириана постоянно порывалась встать, она то дёргалась в сторону Хора, когда его поволокли на улицу, то старалась махнуть рукой в сторону Равиалина. Видимо таким образом девушка хотела что-то сделать с принцем. Потому Илларианэль принял единственно верное решение — усыпить дочь. Лишнее. Терзания возлюбленного, мощный выплеск магии и дурман актонита и так выбили её из сил. Отец не хотел, чтобы Элли страдала ещё сильнее при виде унижений и боли, через которые заставляли проходить её дракона.
После того, как их небольшой отряд вышел из пещеры с селенитом, Хоразара слегка привели в чувства. До того момента Равиалин решил не рисковать и погрузил дракона в состояние близкое к обмороку. Запрыгнув на коня, принц потащил пленника на привязи. Хор едва поспевал за лошадью принца, он спотыкался на радость солдат, падал и волочился по земле. Мужчина рычал от боли и бессилия, но упрямо вставал, вновь распрямлял плечи и делал шаги, чем неимоверно раздражал Равиалина.
Правитель Эрилонии отвернулся и сделал вид, что ему наплевать. Слишком тяжело было эльфу смотреть на эти издевательства, но сказать хоть слово против такого развлечения он сейчас не рисковал. Илларианэль мог придумать способ самоубийства и поинтереснее. В итоге он понимал, что дракон вновь изранился, только по смешкам стражи и вздрагиваниям дочери, которая словно чувствовала боль любимого во сне.
А ведь все могло быть иначе. Элли могла бы жить с ним счастливо, подальше от дворцовых интриг и поближе к природе. Ведь она искренне радовалась простому деревянному домику. Эллириана легко бы променяла все свои наряды, слуг и поваров на этот дикий мир. Традинор видел это в глазах дочери! Её сердце оказалось чистым и не избалованным, как отцу всегда казалось. Но что теперь станет с душой и разумом той, что унаследовала глаза матери и её нежную улыбку? Неужели блеск во взоре потухнет, а улыбка никогда более не появится на родном лице?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Илларианэль потерял жену, может потерять дочь и прямо сейчас терял самого себя. Пожар ярости во взгляде Хоразара обжигал спину эльфа немым укором. Но дракон ещё не сдался, а значит, ещё был шанс все исправить, лишь бы Элли простила и оставалась сильной. Сейчас все зависело от её любви, ведь именно она заставляла дракона вставать раз за разом.
