он подобного обращения, но порой забывался. Сам виноват. — За информацию спасибо.
— Добро.
Минут пять обдумывал то, что узнал. По всему выходило, что хлебные крошки ублюдок оставил не просто так. Знал, что я пойду по его следам. Знал, и все равно дразнил. Заманивал.
Тварь. Сука!
Не сдержался, саданул по стене кулаком. Резкая боль слегка отрезвила, но облегчения не принесла. Уверен, этот обмудок довольно скалился и потирал ладони в ожидании моего шага.
Что ж, поиграем. Пришло время поднять ставки, Роберт. И я это сделаю…
15. Есения
Мне понадобилось время, чтобы прийти в себя после визита Германа. И нашего неожиданного секса.
Мужчина не просто удивил меня сегодня — поставил в тупик. Было странное чувство, словно со мной был другой человек. Хотя если учесть что я подслушала, стоя рядом с детской… Неужели этот мужчина и впрямь мог быть настолько другим? Настолько осторожным и неравнодушным?
Сейчас я очень жалела, что не рискнула и не обернулась к нему во время секса. Побоялась нарваться на грубость, а может, просто не хотела разочаровываться в том образе, который возник в голове от нежных ласк…
Глупая, иррациональная надежда появилась во мне — возможно, я была неправа, когда так строго судила о нем? Может, он и правда оттаял после попытки похищения Кати? Или же просто… Открылся?
Вот так внезапно. Ведь сегодня я не только узнала, что Герман мог быть нежным любовником, но и видела его боль, то, что жило в нем.
И не могла не проникнуться сочувствием. Потерять любимого человека — это ужасно. Тем более, если у них была дочь.
Я не представляла себе, каково это. Стоило подумать, что я не смогу помочь маме, и в груди начинало болеть. А как это — потерять любимую жену?
Отчего-то я совершенно не сомневалась, что Мороз маму Кати любил. Это сквозило в каждом слове, которое я услышала.
Тоска, отчаяние…
Мне было его очень жаль. Настолько, что, похоже, я готова была забыть о том, что он вообще-то не такой уж положительный персонаж в моей жизни.
С такими мыслями я и заснула, еще не зная, что уже завтра меня ждет очередной урок от хозяина дома.
Утро началось привычно — с завтрака. Снова попыталась дозвониться до мамы, но опять безуспешно. Увы.
А днем ко мне снова пришел Мороз. Я настороженно посмотрела на него, не зная, чего ждать. Ведь про наказание он все же сказал, что в другой раз. Вдруг этот другой раз наступил?
Мужчина выглядел задумчивым. Он медленно прошел в комнату, по-прежнему не проронив ни слова. Я тоже молчала, боясь спровоцировать гостя.
— Как спалось? — наконец, заговорил тот.
— Н-нормально, — растерянно ответила я.
— Нормально… Что ж, Кудряшка, у меня для тебя есть предложение.
— Надо посидеть с Катей? — тут же обрадовалась я.
— Нет. Ее няня уже вернулась. Предложение касается тебя лично.
— Не понимаю…
— Твой контракт по-прежнему действует, но я предлагаю тебе заключить другой, — лениво произнес он, пристально глядя мне в глаза. — Так сказать, пролонгируем первый.
— То есть вы хотите… эээ… добавить еще какие-то пункты? — спросила я севшим голосом. Перед глазами уже промелькнули страшные картинки, где Герман будет использовать всякие штуки, чтобы причинить боль и…
— Дыши, девочка, — усмехнулся Мороз. — Ничего страшного тебя не ждет. Просто я буду трахать тебя где, когда и как захочу. Не более.
С минуту я смотрела на него, переваривая услышанное. То есть это получается, что он предлагал стать его постоянной… партнершей? После вчерашнего секса? Так понравилось по-другому? Или… Или что?
— Вы предлагает мне стать вашей любовницей? — наивно уточнила я.
— Не льсти себе, — ухмыльнулся Герман. — Не любовницей, а персональной шлюхой. За хорошее вознаграждение, разумеется.
Он говорил довольно спокойно, как и всегда до этого. Будто и не было вчера ничего между нами, будто не показал он себя, другого. А меня словно ударили под дых.
Персональной шлюхой. Подстилкой.
Я не сомневалась — “где и когда захочу” мне вряд ли понравится. Ведь тогда я окончательно смирюсь с положением купленной вещи. Стоит мне согласиться, и все. Дороги назад не будет.
— Надолго? — дрожащим голосом спросила я.
— Пока мне не надоест. Устану от тебя — получишь отступные плюсом к тому, что будет прописано в договоре.
— То есть вы предлагаете мне продать себя, — скорее самой себе, чем ему, сказала я.
— Ты уже продала себя.
— Только невинность! — возразила я.
— Разве это меняет дело? — усмехнулся Мороз. — Ты — просто товар. Да, по условиям договора, как только я трахну твою задницу, я должен бы тебя отпустить… Но видишь ли, Кудряшка, я могу не делать этого очень и очень долго… И при этом все равно приходить к тебе и брать.
— Но… — Под его взглядом я тут же осеклась. Вероятно, он был прав. Я была не сильна в формулировках и даже не подумала о подобной лазейке. Да что там! Я думала в тот момент только о том, чтобы помочь матери. — Зачем вам это?
— Потому что мне нравится тебя трахать. Ты мне подходишь.
От его слов стало совсем тоскливо. А еще от понимания, что Карина уже не раз говорила о том, что нам понадобятся еще деньги, чтобы помочь маме с реабилитацией. И это был неплохой вроде выход, но… Было гадко от мысли, что придется согласиться на подобное унижение. Герман и так-то не брезговал напомнить мое место, а уж если я соглашусь стать персональной подстилкой…
— Я могу подумать?
Взгляд мужчины едва заметно изменился. Но в этот момент меня это мало волновало. Пусть думает, что хочет. Я должна была понять смогу ли, вывезу ли такую ношу, и не буду ли потом жалеть обо всем, через что придется пройти.
— Подумай, — снисходительно ответил мужчина и ушел…
Первые полчаса я так и сидела, прокручивая в голове предложение
