Но как такое возможно? Забавный мужчина лет сорока, пусть с бородой и в слишком ярких мантиях. Но при этом талантливый педагог, справедлив на уроках, всегда помогает ученикам, причем как своего факультета, так и других… Натали не могла даже подумать, что он может как-либо помогать Гриндевальду. Он же добрый. По крайней мере, должен быть…
Глава 8. Розы и жасмин
Том написал Алексею о своей находке. В ответ пришло письмо — его таланты вновь оценили по заслугам. Даже обещали рассказать, если что-нибудь станет известно. Том не особенно на это надеялся, но читать было приятно.
Однако сейчас его беспокоило другое. В Шотландию пришла весна, в школе явно чувствовалось любовное настроение, и Том изнывал от собственных проблем. Гордый, привыкший добиваться своего, он страшно боялся отказа. К тому же, его отношение к Натали было не таким, когда отказ станет поводом для охоты, или, напротив, досадным недоразумением. Он боялся ее обидеть. И еще больше боялся обнаружить, что кто-то сможет пробиться через обычную холодность Феи Слизерина раньше Тома.
Для того, чтобы показать свое внимание к девушке, парни обычно дарили цветы. Кроме того, цветы и конфеты были теми подарками, от которых не отказываются. Это как произнесенный комплимент. Вернуть значит показать ярую неприязнь, практически оскорбление. Букеты часто оформляли по правилам языка цветов. Вряд ли кто-то знал его полностью и наизусть, но лучше было проверять, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Букет для Тома оформляла бабушка, изрядно повеселившись над запросом внука. Белый жасмин и красные розы. Дружба и истинная любовь.
Субботнее утро, почти пустая гостиная Слизерина. Друэлла, скинув на пол туфли, уже курила, палочкой направляя сигаретный дым в сторону от Натали. Ната готовила сочинение по трансфигурации: очень хотелось поскорее закончить и почитать что-нибудь более интересное.
Девушка мягко улыбнулась Тому, когда тот сел рядом.
— Доброе утро, — она чуть подвинулась, давая возможность расположиться на диване.
— Натали, — окликнул ее Том, потому как, суетясь, она практически отвернулась от него.
— Да?
Том, улыбаясь, протянул ей букет. Девушка опешила на какое-то мгновение, но цветы приняла, с удовольствием уткнулась в них, вдыхая аромат: жасмин она любила чуть меньше, чем сирень, но это не банальные розы и лилии, которыми ее заваливали нечаянные ухажеры.
— Том…
— И еще я бы хотел пригласить тебя на вечер Слизнорта в следующие выходные, — все еще старательно удерживал улыбку на лице Том.
Натали подняла глаза от пахучего букета, встретилась взглядом с Томом… Сколько всего она увидела в его глазах: ожидание, надежду, испуг, нетерпение. И что-то такое, от чего она стремительно краснела и боролась с желанием спрятаться за этим букетом от внимательных зеленых глаз.
Друэлла, несмотря на свою внешнюю толстокожесть и даже вопреки некоторому нахальству, была довольно чутким человеком. Она пробормотала что-то про забытую книгу и быстро ретировалась в спальню. Впрочем, по дороге строго отчитала третьекурсников, проявляющих слишком много внимания к паре за большим столом у окон.
Натали молчала, Том, справившись с первым волнением, молчать не мог. Он уже понял, что его не прогонят, в прогулке не откажут, просто Натали удивлена сверх меры.
— Ты мне очень нравишься… даже больше, чем нравишься. И я очень сомневался, захочешь ли ты терпеть такого неуравновешенного мага, да еще и с шатающимися моральными устоями… Но не прощу себе, если тебя уведет кто-нибудь другой.
— Спасибо за жасмин, — Ната все еще избегала смотреть ему в глаза, к тому же, отчаянно краснела и смущалась. — Я очень люблю, когда цветы приятно пахнут. Жасмин — один из самых любимых цветков. Конечно, я схожу с тобой на вечеринку.
Тому казалось, что что-то внутри него рвется танцевать и радостно кричать, но он лишь взял худенькую ладошку Натали и легонько ее поцеловал.
— Вы завтракать идете? — голос Генри за спиной заставил их резко вздрогнуть.
Генри и Макс как раз поднялись из спален мальчиков. Как всегда, с шумом и криками. Со стороны казалось, что Том и Ната что-то обсуждают, а это не было чем-то необычным. Том учил язык, иногда спрашивал мнения девушки о каких-то ритуалах. Макс, увидев смущение Наты и явное недовольство Тома, сразу понял, что они ну очень сильно помешали. Но не Генри — тот намеков не понимал.
— О, очередной поклонник? От кого у тебя сегодня букет? — Генри рухнул в кресло, с которого только что встала Друэлла.
— Это я подарил, — ровным голосом ответил Том, ненавидя в данный момент своих друзей.
— Ой, — нервно заерзал Генри. — Я не знал, что ты…
— Мальсибер, лучше молчи, — посоветовал Макс, — иначе станешь любимым дуэльным партнером Тома на остаток года.
Натали не смогла сдержать смешка. Том был мстителен, этого не отнять. Хотя не позволял себе унижать, оскорблять и наносить непоправимый вред. Обычно он старательно ставил противника в такие ситуации, когда тот вынужденно показывал свои слабые стороны, практически унижая себя сам. Для близких знакомых, которые чем-то заслужили недовольство тайного кардинала Слизерина, Том предпочитал пытки уроками и занятиями. А так как темп обучения Реддла выдержать непросто, даже друзья опасались с ним конфликтовать.
Руку Натали Том еще не выпустил, а теперь помог ей встать. Та с некоторым сожалением положила букет на стол. Пока они не вернутся, букет и книги никто не тронет. Друэлла тут же появилась из проема женского коридора, зло цыкнув в сторону Макса и Генри:
— Олухи! — сказано было шепотом, но вид у Генри стал особенно виноватым.
А Макс уже просчитывал варианты. Он видел, что отношение Тома