тогда, если вы уже готовы, я заберу не подошедшие платья и костюмы. Вам тоже уже скоро выходить. Вам позвонят с ресепшн, когда босс будет здесь.
От этих слов я вдруг начинаю волноваться. Одно дело готовиться к какой-то там гипотетической встрече, а совсем другое — осознавать, что время уже пришло.
Через несколько минут после ухода Подгорного, мне звонят с ресепшн и я выхожу из номера. Спускаясь вниз, я жутко волнуюсь и сердце стучит громче обычного. Ничего-ничего. Успокойся, говорю я сама себе, — всё будет отлично.
Увидев меня, Рыков распахивает глаза, точно как в моей фантазии. Он не отводит от меня взгляда и просто пожирает глазами. Ну что, съели?
— Здравствуйте, Роман Григорьевич, — скромно говорю я.
— Это… Это… Это Подгорный тебя так вырядил?!
Я хлопаю глазами. Что?
— Вы что, дебилы?! — наконец гремит голос Рыкова. — Ты на бал собралась? С князем Болконским?!
Люди в фойе затихают и смотрят на нас.
— Немедленно переодеваться! Немедленно!
— Во что? — чуть не плача, спрашиваю я.
— Подгорный здесь ещё? — мечет громы Рыков.
— Нет, ушёл уже…
— Я ему голову оторву! Идиот.
Он смотрит на часы, соображая, что со мной делать, потом поднимает взгляд на меня и тут же закрывает глаза, словно мой вид причиняет ему невероятную боль.
— Быстро! — наконец восклицает он, хватает меня за руку и тащит через фойе с такой силой, что я начинаю чувствовать себя воздушным шариком, болтающимся на ниточке.
— Может ещё успеем, — бросает он, выволакивая меня из отеля.
10. В театре абсурда
Рыков запихивает меня в огромный чёрный джип, а сам быстро обходит машину и садится с другой стороны рядом со мной. Впрочем, места между нами достаточно, автомобиль действительно большой.
— Саша, — обращается он к водителю, — ты не знаешь, ЦУМ ведь открыт ещё?
— Открыт, Роман Григорьевич. Он сегодня вообще до двадцати трёх работает.
— Давай тогда, только времени у нас мало, включай светомузыку.
Вечер вокруг нас внезапно расцвечивается синими всполохами. Мы отъезжаем от отеля и врубаемся в воскресный трафик, время от времени резко взвывая сиреной. Сбитые в пробку, машины нехотя расступаются, и мы двигаемся к цели. Мне сегодня ещё только в космос осталось слетать для полноты транспортных ощущений.
Рыков на меня не смотрит, он читает что-то в телефоне. Вообще-то чувство собственной неполноценности у меня возникает после практически любой критики, но сейчас оно явно проигрывает восстающему чувству собственного достоинства. Я покашливаю.
— Чего? — поворачивается ко мне Рыков.
Я чуть развожу в стороны кисти рук:
— Хорошее платье. Какого хрена!
— Ну и оставь себе, будешь в драмтеатр ходить на премьеры и на губернаторский бал.
Он снова отворачивается и утыкается в телефон.
— Гляньте на неё, какого хрена ещё, — бормочет он под нос.
Мы подъезжаем к ЦУМу.
— Где там женская одежда? — снова спрашивает Рыков водителя.
— Ой, да там везде, в принципе… Не знаю, если честно…
— Ладно, разберёмся. Так, Наташа Ростова, за мной.
В магазине он выглядит немного растерявшимся, осматриваясь по сторонам и я наслаждаюсь видом его неуверенности. Пожалуй, я такое впервые вижу.
— Идём, — наконец, принимает он решение.
— Если бы я знала, что мы ищем, я бы конечно помогла, а так…
— Шляпку и зонтик.
— Понятно…
Он задаёт вопрос продавцу и в конце концов мы оказываемся там, где нужно.
— Девушка, помогите нам, пожалуйста. Мы ищем платье вот для этой… — он подбирает слово, — особы. Элегантное, но строгое, вот без этой всей… розовой… Короче, не офисное, но, скорее деловое, без романтизма и голых плеч.
Мне приносят несколько платьев.
— Вот, начни с этого, — говорит Рыков.
— При всём уважении, Роман Григорьевич, но стилист вы явно так себе.
— Так, рот закрой и делай, что велят. Что-то ты расслабилась совсем. Давай быстро.
— Да вы шутите, что ли, я же не бабка старая. Главбуху нашему привезите, вот ей понравится.
— Розанова, — рычит он. — Я сейчас сам тебя переодену.
Да это что за деспотизм! Нет такого закона, чтобы подчинённых принуждать уродские платья носить.
— Ну, ты готова?
— Почти.
— Выходи.
Я отодвигаю тяжёлую портьеру и выхожу с недовольной гримасой, типа, ну вот, что я говорила. Платье полный отстой.
— Отлично! То, что нужно.
Я аж рот открываю.
— Вы издеваетесь, что ли? Я в нём на Шапокляк похожа!
— Платье здесь не причём.
— Что?!
Это уже наглость!
— Девушка, — окликает продавца Рыков, — нам ещё туфли нужны вот под это платье. Розанова, какой размер у тебя?
— Не скажу, я в своих пойду.
— Не зли меня. Какой размер, тебя спрашивают.
— Тридцать седьмой.
— Тридцать седьмой, принесите.
