– Я купила кружева в магазинчике Роны, он так и называется – «Любовь и кружева», – продолжала рассказывать Кейси, стремясь уйти от картины, которая все навязчивее всплывала перед мысленным взором: обнаженное тело Гейба среди пенных простыней, под кружевным пологом… Получалось, что, несмотря на всю женственность убранства, он бы смотрелся там очень неплохо…
– Кто такая Рона? – Гейб рассеянно поглаживал оборочки на покрывале.
Кейси откашлялась, чтобы изгнать из голоса вдруг появившуюся хрипотцу и томность.
– Рона – моя хорошая подруга. У нее свой магазинчик на Сполдинг-драйв – ну, постельное белье и всякое такое.
На лице Гейба вдруг появилась красивая широкая улыбка, и Кейси в панике решила, что пора выметаться. Должно быть, она ведет себя глупо.
– Ванная за той дверью. – И она выскочила из комнаты прежде, чем Гейб успел что-нибудь сказать в ответ.
На первом этаже Кейси налила теплую ванну, добавила пены, чтобы получилось много пузырьков, и наконец посадила малыша в воду.
– А ко’аблики? Дай мне ко’аблики!
– Держи свой флот.
Она сидела на полу, наблюдая, как плещется сын, и прислушиваясь к звукам наверху. Тело ее наполнялось истомой, которая, не находя выхода, оставляла странное тоскливое чувство. Интересно, что бы Гейб сказал, если бы она присоединилась к нему под душем? Подумать только, струи воды стекают по его телу, волосы намокли и потемнели…
«Ну хватит! Сколько можно? У меня есть сын. И мне нужен надежный и спокойный мужчина, который мог бы стать ему отцом. А Гейб не подходит. Он просто сердцеед…»
Генри хихикал, сдувая с ладошек мыльную пену. Слюни щедро текли по его подбородку. Кейси усмехнулась, вспомнив обряд, который она, Рона и Джилл совершили, чтобы стать сестрами. Конечно, они хотели стать кровными сестрами, но были еще детьми… Джилл испугалась и отказалась порезать себе палец. Поэтому они все трое торжественно плюнули в чашку, а потом закопали сей священный сосуд. Они были во многом похожи – три девочки-подростка, одинокие, не имеющие нормальных семей, презираемые в школе… Они воровали еду, чтобы как-то прокормиться. Однажды их поймали и отправили в колонию для несовершеннолетних. Так что и мечтать о Гейбе нечего. С одной стороны, неискушенная девственница, а с другой – малолетняя преступница. Разве такая ему нужна…
– Пока-пока пузы’ики, – смеялся малыш.
Кейси вынула его из ванны, завернула в большое полотенце и тискала, пока не вытерла все его хихикающее, извивающееся тельце. Потом она поставила его на ноги и сказала:
– Ну вот, сейчас наденем пижамку, проводим дядю Гейба, и мама тоже пойдет в ванную. – Она недовольно посмотрела на свою мокрую и заляпанную глиной одежду. – А то все присохнет, так и останусь.
Но Генри, сбросив полотенце, помчался нагишом прочь. Ах ты Господи, она и забыла – после душа он всегда убегал и прятался. Иногда ей приходилось по полчаса бегать по всему дому в поисках хорошо спрятавшегося малыша.
– Генри, стой! – Она бросилась вслед, но мальчик уже пересек холл и скрылся за дверью. – Стой! Там Гейб!
Гейб выключил душ и торопливо растерся белым мохнатым полотенцем. Все кругом напоминало о Кейси – и прежде всего запах персиков. Лосьон на полочке в ванной, персиковая пудра на зеркале у раковины… Персиковый запах просто сводит его с ума, так же как и его обладательница, которая так странно себя ведет – то раздевает его и смотрит, как будто собирается изнасиловать, то преспокойно достает их шкафа штаны Брика…
Одна мысль, что этот носорог Брик валялся на кружевной постели, приводила Гейба в ярость. А кровать ему понравилась. Особенно кружевной полог. Если обнять Кейси и упасть вместе с ней на ее белые простыни, а потом отгородиться от всего мира пологом… Он видел, как зажглись ее фиалковые глаза, когда она потянула вниз его брюки… Сколько раз в мечтах он видел, как она раздевает его! Но жизнь – странная штука. В его грезах не было глины, холодной воды и, уж конечно, не было проклятого червяка… Она явно испугалась, увидев, как он возбужден. Интересно, а Брика она боится? Черт! Гейб быстро обыскал ванную и, к собственному удовлетворению, не нашел ничего, принадлежащего мужчине.
Потом он пошел в спальню и беззастенчиво залез в шкаф. Так, недорогие, но выбранные со вкусом платья. Туфли, по большей части на каждый день. На полках свитера, джинсы и майки. Мужских вещей нет. Еще раз оглядев спальню, он заметил на столе ежедневник: списки покупок, визит к дантисту, «нужно» – 35 мм камера, принтер, факс… Слава Богу, никаких описаний шашней с Бриком. На полу валялся скомканный лист бумаги. Так, записка с угрозами какого-то Трэвиса Саттерфилда.
Тут он заметил под столом картонную коробку. В ней оказались явно не новые ноутбук, принтер и факс. Должно быть, она уже купила электронную технику для домашнего офиса. Но почему подержанную?
Не избавившись от старых вопросов и добавив к ним пару новых, Гейб наконец решил одеться. Куда же он дел свои штаны? Тут дверь распахнулась, влетел голенький Генри. Захлопнул за собой дверь и, забравшись на кровать, принялся прыгать вверх-вниз на матрасе.
Гейб рассмеялся.
– Мама меня не найдет! – радостно сообщил малыш.
«А, так он играет в прятки с Кейси», – догадался Гейб. Генри встал на кровати, повернулся к зеркалу и, сжав кулачки и выпятив грудь, изобразил Тарзана.
Засмеявшись, Гейб встал с ним рядом и, приняв должную позу, издал клич Тарзана. Генри попытался подражать ему, и вот они оба вопят что есть мочи и бьют себя кулаками в грудь.
Дверь отворилась, и на пороге появилась Кейси.
– Ой… простите, я стучала…
Генри вопил и визжал от восторга. Гейб пожал плечами. Он не стеснялся – у него хорошее тело. Правда, трудно сказать, понравилось ли Кейси то, что она увидела, потому что стояла она молча и таращилась на него, приоткрыв рот. Только щеки пылали.
– Мамочка меня нашла! – гордо сказал мальчик.
– Похоже, не только тебя, – пробормотал Гейб.
– Мамочка, смот’и, какой он большой! – закричал Генри, указывая пальцем на мужские достоинства Гейба.
Гейб ухмыльнулся, глядя, как Кейси пытается что-нибудь сказать.
– Да, милый, у тебя тоже такой будет… когда-нибудь.
– Точно, – подхватил Гейб. – А сейчас беги к маме, дружок.
Генри спрыгнул с кровати и выбежал из комнаты, промчавшись мимо застывшей на пороге Кейси. Гейб рассмеялся: надо же, никогда прежде женщина не теряла при виде его дара речи.
– Если ты не против, Кейси, я хотел бы одеться, – вкрадчиво сказал он.
Кейси пыталась что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Не в силах оторвать глаз от обнаженного мужчины, она попятилась назад и закрыла дверь. Гейб почувствовал смутное разочарование, но… в конце концов, тут мальчик, так что другого и ожидать было глупо.
