Нужно рассказать ей все. И чем скорее, тем лучше. Для ее же блага. Ну и для своего тоже.
— Да, — твердо сказал он. — Да. У меня есть девушка.
Она издала слабый стон, от которого у него сжалось сердце.
— Прости меня, Анна, — искренне сказал он. — В свою защиту я могу сказать лишь одно: для меня самого все случившееся — полнейшая неожиданность. Я ничего такого не хотел. Я просто думал успокоить тебя. Но ты очень красива, а я всего лишь мужчина. Я не смог сдержаться.
Она устало опустилась на край кровати, ее полные слез глаза были устремлены прямо на него.
— Как ее зовут? — тусклым голосом спросила она.
— Мишель.
— Мишель… — словно во сне, повторила она. — Вы живете вместе?
— Нет.
— У тебя сегодня с ней свидание?
Он покачал головой.
Он заметил, что в ее глазах промелькнуло облегчение. Ей противна была сама мысль, что он прямо из ее постели отправится к другой женщине. По-видимому, Анна вообще не ожидает от мужчин ничего хорошего. После того, как его отец обходился с Розмари! Марк припомнил ее слова о том, что мужчины часто лгут, чтобы добиться от женщины секса. Его охватило чувство вины. Он не солгал, он лишь умолчал, но результат один.
— У вас все серьезно? — продолжала расспросы Анна.
Он помедлил. Ему не хотелось делать ей еще больнее. И конечно, если она узнает, что он обручен, это никак не улучшит положения.
— Мы уже давно встречаемся, — осторожно сказал он. — Мы познакомились на работе. В прошлом году.
У нее поникли плечи. Она грустно опустила голову и замолчала. Марк в жизни не чувствовал себя таким подонком. Он не посмел подойти и попытаться успокоить ее. Но ему хотелось как-то смягчить удар, показать ей, что она прекрасна, и не ее вина, что все так обернулось.
— То, что было между нами, Анна, — это было чудесно. Я тебя никогда не забуду. Никогда.
Она подняла голову и печально улыбнулась.
— И я тебя, Марк. С тобой я впервые узнала… ну, что такое оргазм.
Он в недоумении посмотрел на нее. Ну зачем она об этом говорит?
— Ты что, мне не веришь?
— Я просто удивился, вот и все.
Она поднялась с постели.
— Тебе лучше одеться. Я пойду вниз, не буду тебе мешать.
Невероятным усилием воли Анне удалось удержаться от слез, но лишь до тех пор, пока она не добралась до последней ступеньки. Но и там она сознавала, что не должна давать волю рыданиям, ведь он может ее услышать. Лишь когда она добралась до нижней террасы, той самой, где безмятежно пила шабли лишь пару часов назад, она смогла дать волю слезам.
У него есть девушка. Ее зовут Мишель. Может быть, она архитектор, как и он. Умная, образованная, уверенная в себе девушка, которой никогда не приходилось сознаваться в том, что у нее не было удовлетворения в сексе.
Анна без всяких объяснений знала, что ей нет смысла тягаться с Мишель. У нее ведь даже имя такое необычное. А Анна — это так традиционно, так банально. Мишель — звучит интригующе и элегантно, такой должна быть и обладательница этого имени.
Анна взглянула на свое отражение в стекле раздвижных дверей. Она выглядит ужасно! Как мог Марк назвать ее красивой? Да она просто пугало! Что у нее с волосами? А одежда? А лицо?
Он ей льстил. Чего только не говорят мужчины, чтобы добиться своего!
Она решительно вытерла слезы. Вытащила из волос все заколки и встряхнула тяжелыми прядями. Застегнула пуговицы на кофточке как следует, поправила юбку. Если учесть, что под юбкой у нее ничего нет, весьма своевременная мера.
Вспомнив о том, как послушно она выполняла все его требования, она покраснела. А при мысли о том, что это доставляло ей ни с чем не сравнимое удовольствие, она чуть не умерла со стыда. Во рту у нее тут же пересохло от нового приступа возбуждения. Она снова и снова прокручивала в памяти его слова, его движения…
— Анна?
Она очнулась от волнующих воспоминаний и повернулась к нему. Ей было немного неловко, как будто ее застали за чем-то постыдным.
Марк старался не глазеть на нее. Но она была так соблазнительна с этой гривой буйных кудрей, с этим румянцем на щеках. Так захотелось подойти, запустить пальцы в шелковые пряди, запрокинуть ей голову и поцеловать в шею, туда, где уже красуется отметина от его поцелуя.
Знак его страсти. Как тавро. Свидетельство собственности.
Он не узнавал сам себя. Не он ли всегда утверждал, что мужчина и женщина — равноправные партнеры? Откуда же у него эти замашки восточного владыки? С Анной он превратился в совершенно другого человека!
И зачем только она сказала ему, что он — первый мужчина, пробудивший ее Чувственность? Это признание еще больше распалило его мужское самолюбие, пробудило какую-то темную, до сих пор дремавшую, сторону его натуры.
Зная это, ему очень легко будет снова ее соблазнить. Стоит только шагнуть к ней, обнять ее, пообещать, что он расстанется с Мишель. Добиться от нее поцелуя. Одного-единственного, и она не сможет отказать ему.
Марк смущенно закашлялся. Нужно уезжать отсюда, пока не поздно.
— Я поручу юристу оформить и отправить твоей матери дарственную по почте. Ты не могла бы дать мне ее адрес?
— Сейчас запишу.
Анна прошла к дверям, но он загораживал проем. Она остановилась, дожидаясь, пока он отойдет, чтобы войти в комнату вслед за ним. Им овладело предательское искушение протянуть руку, коснуться ее. Он не сделал ни единого движения, но она что-то почувствовала. Обожгла его взглядом и процедила:
— Не смей!
— Я ничего такого… — начал он оправдываться.
— Тогда отойди!
И он отступил. Она прошла мимо, не взглянув на него, и направилась к кухонному шкафчику, где хранились ручки и бумага для заметок. Она наклонилась над столом, торопясь записать адрес, но тут зазвонил телефон. Анна не обратила на него внимания.
— Почему ты не ответишь? — спросил Марк. — Вдруг твой парень тебя разыскивает!
— Мой парень? — вскинула она глаза.
— А что? У такой девушки не должно быть недостатка в ухажерах.
— У меня никого нет, — сухо сказала она. — Я давно ни с кем не встречаюсь. Жаль, что сделала для тебя исключение. Мне показалось, что ты не похож на других. Но я ошиблась. Ты точно такой же. Просто некоторые движения у тебя отработаны лучше.
Не дожидаясь ответа, она сняла телефонную трубку.
— Анна, это тетя Мелани.
— Привет, тетя Мелани. Мне передали твою просьбу. Я собиралась приехать сегодня попозже, после ужина. Не хочется заставлять тебя готовить. Хорошо?
— А сын Оливера все еще там?
— Он… да, он еще здесь. Но уже собирается уезжать.
— А можно мне с ним поговорить, пока он не уехал? — нерешительно проговорила Мелани.
