Но глупо стоять и ничего не делать, поэтому, вскинув руку, я помахала ему, подзывая к себе. Чтобы не повторить жест дважды, упрямо сунула руки в карманы — хватит с меня на сегодня унижений. Но шеф и с первого раза заметил. Потоптавшись, неуверенно двинул по дорожке к машине.
— Ох, девочки, я его боюсь! — пискнула Лизка. — Я не выношу, когда люди ведут себя агрессивно!
— Синичкина, не трусь! Нас трое, а Гоблин один. Мы сейчас любую его агрессию вмиг потушим, и поверь, он это знает. Ты лучше не бойся его, а пожалей, — бросила шепотом Томка.
— Почему это?
— Потому что ему еще испытание Дашкиной троицей предстоит — а там один Стёпка чего стоит! Бедный мужик!
Чего стоит мой Стёпка, Лиза знала не понаслышке — детский сад еще долго не забудет своего «любимчика». Ну и в школу во время рабочего обеда я носилась на такси регулярно. Поэтому в ответ на Тамаркины слова Синичкина улыбнулась.
— Ой, девочки! — ахнула. — Получается, Воронов еще не знает, что у него теперь будет трое детей?
— Не-а. А зачем мужику сюрприз портить? Пусть пока поживет спокойно. Но я молчу…
Когда Воронов подошел, то обвел всех хмурым взглядом. На Лизке внимание не задержал и не поздоровался. Посмотрел на меня:
— Я пришел, — зачем-то сказал.
— Вижу, — в тон ему ответила. Рядом стояли девчонки и было правильно их нормально представить, раз уж по легенде «мой муж» все забыл. А еще требовалось чем-то заполнить образовавшуюся между всеми паузу.
— Э-м… ну-у… я…
— Да ладно тебе, Лизка, не смущайся! — выручила всех Тамарка. — Не помнит Андрей никого, ни тебя, ни меня. Да-аш?
— Это Тамара, мы с детства дружим, — кивнула я в сторону Мелешко. — А это — Лиза, моя студенческая подруга. Ну а я, как ты уже слышал — Даша, — тяжело вздохнув, протянула к шефу руку. — Приятно познакомиться!
Не пожал. Да я и не ожидала. Под хмурым взглядом спрятала ладонь назад в перчатку.
— Очень смешно.
— А если не смешно, тогда поехали?
— Я за руль! — пискнула Синичкина, рада-радёшенька тому, что не пришлось здороваться с Вороновым. Вслед за ней и Томка забралась на переднее сидение.
Решив не ждать приглашения, я тоже открыла заднюю дверь и залезла в автомобиль, оставив Воронова самого прятать сумку в багажник. Справившись с задачей, он еще раз обвел машину взглядом, и сел рядом. Хлопнув дверью, отвернулся к окну — типа он не со мной. Ну и ладно, так даже лучше. Можно не улыбаться и не играть в чувства — вот последнее меня больше всего пугало.
Когда мы кое-как развернулись и выехали на трассу, пропустив вперед всех, кого надо и не надо, вдруг спросил, повернув ко мне лицо:
— Скажи, я что, и правда… Петушок?
И такое разочарование в глазах, что ответить не смогла, лишь кивнула. Но, похоже, убедительно, судя по тому, как он вздохнул и снова отвернулся к окну.
Ты смотри, как ему фамилия моя не нравится. Прицепился! Подумаешь, ничем не хуже, чем Воронов. Между прочим, тоже гордо звучит!
Ехали долго, шеф продолжал сидеть мрачный и молчать, но когда Лизка задержалась у поворота, пропуская всех даже со второго ряда, не выдержал. Рыкнул с присущими ему интонациями.
— Кто так водит! Лиза, увереннее надо быть! Ты только что в пятый раз создала аварийную ситуацию! Ты что, не могла меня на нашей машине забрать?
Я даже не сразу поняла, что это он мне. А когда поняла, Лизка уже дернулась, остановилась, снова дернулась… и въехала носом в сугроб.
— Твою мать!
Вот уж действительно!
Я повернула голову и встретилась с хмурым голубым взглядом. Ждущим от меня вовсе не ответа — отчёта! Такого же молниеносного, как он привык получать в «Сезаме».
Ну уж нет, если так дело и дальше пойдет, он превратит мою квартиру в свою приемную, где я перестану быть хозяйкой, а продолжу исполнять обязанности личного секретаря. А у меня дети. Мне в их глазах авторитет терять нельзя!
— Это ты мне?
— Конечно!
— А у нас нет машины… дорогой! Не на чем мне за тобой ехать, — сказала и почувствовала удовлетворение, когда спесь в холодных глазах притухла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Как это нет? — а почему так неуверенно-то?
— А вот так. Не заработал… ли!
Ну вот и успокоился. Буркнул недовольно «Мгхм!», уставился в лобовое стекло и больше по поводу Лизкиного вождения не заикался. И на подруг моих не смотрел. Всё больше косился на рыжий хвост, лежавший на моем плече, и на дорогу.
Ох, кажется, нас обоих ждут большие проблемы!
Глава 20
* * *
— Андрюха! Друг мой единственный! Ну, даешь! Ты зачем нас всех напугал?! Мы же тебя двое суток по городу с собаками искали! Не спали, не ели, сапоги сбили. Бадди подтверди — голос!
— Гав!
— Вот, видишь? Кто же так падает-то на ровном месте? А если бы ты дуба дал? Ты обо мне подумал? С кем бы я чемпионат мира по хоккею смотрел и в новогоднюю ночь водку пил?!
Костик не подвел, и когда Лиза наконец остановила машину во дворе дома, уже ждал нас у детской площадки с псом, как и договаривались. Точнее, я попросила Мелешко всего лишь «быть там случайно», а не лезть поперёк дороги. Прогуляться мимо и сделать вид, что они с Андреем знакомы — ну, поздороваться там, руку сдержанно пожать (как это у мужчин принято), а вовсе не устраивать представление, словно ему пятнадцать лет и он снова на школьной сцене!
— Костя! — попробовала было образумить мужа Тамарка, но где там. Костик уже полностью вошел в роль лучшего «дружбана» Воронова и успокаиваться не собирался. Подступив к последнему, невысокий Мелешко привстал на носочки и притянул его к себе за шею. Потрепал с чувством Гоблина по щеке.
Ой-ёй, лучше бы он этого не делал.
— Ты цел? Как голова? А живот не пучит? Соплей нет? Живой! — и как хлопнет «друга» по плечу, я только рот открыла.
И тут же прикрыла его ладонью, потому что Воронов не смолчал и хлопнул Костика в ответ. Да так, что тот, охнув, сел спиной в снег.
— Эй, ты чего? — возмутился Костик, но, молодец, не раскололся — изобразил на лице удивление и обиду.
— А ты чего? Тебе же ясно сказали, что я не помню никого. Чего лезешь?
— Кость, оставь Андрея в покое! — Тамарка поймала из рук мужа поводок и погладила пуделя, принявшегося лаять, по макушке, а я помогла Костику подняться. — Дай человеку прийти в себя. Не видишь, не в духе он! Потом поговорите.
Но тот продолжал смотреть на «друга» с натуральным огорчением в распахнутых глазах.
— Совсем все забыл?
— Совсем.
— Как, брат?! Даже то, как мы с тобой по девкам ходили? Томочка, клянусь, еще до тебя!
Воронов озадаченно моргнул и вскинул сумку на плечо, видимо, пытаясь извлечь из недр памяти воспоминания. А когда их там не нашлось, поджал губы и помрачнел еще больше.
— Мелешко, ты палку-то не перегибай. До меня ты штаны за партой протирал и сестре младшей косы плёл, потому что мать твоя в три смены работала! — вдруг обиделась Тамарка. — Не было у тебя никаких девок! Ты и целоваться-то до меня не умел! Не слушай его, Андрей. Он просто шутник у нас такой — доморощенный!
— Хм. Я заметил.
Ссора четы Мелешко между собой в мои планы точно не входила, и я поспешила вмешаться. Попрощавшись с Лизой и друзьями, повернулась к «мужу».
— Ну что, пойдем домой? Или хочешь еще постоять?
— Нет, не хочу.
— Даш, вы к нам на чай-то приходите! — крикнула Томка вслед. — Это ничего, что первая встреча комом. Будем ждать!
— Хорошо, Том! Обязательно придем! — махнула я рукой друзьям и пошла по дорожке первой. — … Если Андрей захочет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ну, вот мы и остались одни. Хорошо хоть двигаемся, а не стоим, иначе бы сейчас не нашлась, что сказать. И вроде бы день позади, и шеф со мной, а всё происходящее вокруг продолжает казаться нереальным. Будто сплю и никак не могу проснуться.
