— Почти подошло, немного великовато, задумчиво проговорил Володя. Ну да конечно ты же не была такой худышкой, как сейчас.
— Ты купил это кольцо тогда? И сохранил?
— Конечно, я надеялся. Иди ко мне. Не нужно плакать все позади. — он губами собрал мокрые дорожки на ее щеках и накрыл ее губы своими.
Жар воспоминаний, невысказанного и не выплеснутого, когда то в полной мере чувства завладел ими. Нина была так же скованна как и в единственную их близость. Тогда, много лет назад.
— Отпусти себя родная. Владимир покрывал ее лицо легкими, как крылья бабочек поцелуями. Спустился к шее, слегка прихватывая кожу, добрался до груди, попеременно лаская торчащие соски губами через ткань. Пробрался руками под сорочку и собрал ее вверх к шее, а потом и вовсе стянул и отбросил на пол. Он ни минуты не давал Нине опомниться, целовал гладил ласкал. Руки блуждали по всему телу, посылая жаркие импульсы по всему телу. Но главное, Нине хотелось все больше и больше. Она не знала куда ей деть руки, они жили своей жизнью. Наконец она зарылась пальцами в волосы Владимира. Прижимая его голову к себе плотнее. И все же она не ожидала, того острого чувства, когда он втянул сосок, при этом проведя языком по вершине. Она задышала чаще.
— Еще, пожалуйста, еще. — просила она мужчину. Не уже ли близость может быть такой захватывающей? Или это происходит только между любящими людьми? Н все вопросы остались где то там, когда рука Володи прошлась в самом интимном месте, раздвигая складочки, попала на клитор. Палец протиснулся в дырочку капюшона, надавил. И она полетела издавая хриплые, совсем неприличные звук, то ли стоны, то ли рыдания. Володя изменил положение пальцев протиснулся ко входу разведя бедра ладонью. Нина сама двинула бедра на максимальную ширину. Она помнила еще, как Виктор грубо раздвигал их ногами втискиваясь и пристраиваясь. Вдруг Володя перевернулся на спину и усадил ее на себя. Она ощутила вставший член у себя между бедер, ей очень захотелось его потрогать. Она сейчас умрет, если не потрогает, так ей хотелось. Приподнявшись на коленях, опустила руку и провела по всей длине обхватив пальчиками, как могла от основания к головке, крупной, набухшей, с капелькой влаги.
— Родная, я еле держусь, выдохнул рвано Владимир. Он ухватил член у основания, и член встал в вертикальное положение, как перископ подводной лодки. Только он искал не множество надводных целей, а одну, ту что уже истекала соками. Толкнулся к входу и вошел медленно заполняя полностью лоно. Ему показалось, что оно выстелено бархатом, предназначено именно ему. Опустил руки Нине на талию, прижимая плотнее к себе и толкнулся сильнее внутрь. Горячо и туго. Нина широко распахнула глаза и попыталась приподняться, член заскользил, вызывая ни с чем не сравнимые ощущения. Владимир подсунул ладони под ягодицы и то прижимал, то подбрасывал вверх, помогая найти ритм. По спине потекли струйки пота. Леди не потеют, как учили в закрытой школе, куда отправили в свое время родители. Да пошли все, пусть остаются в прошлом, будем жить настоящим. Нина опять оказалась на спине, Владимир теперь подхватил ее ноги под коленями и забросил ее ноги себе на плечи. Вошел сразу на всю длину и заходил в бешенном ритме. Проникновение было настолько глубоким, толчки частыми, спираль начала утаскивать Нину в неизвестность. сладкую такую, что хотелось только одного, взлететь и не опускаться. Мышцы начали сокращаться и она закричала, стискивая член мышцами. Володя сжал губы и дернувшись простонал. Нина почувствовала, как горячая жидкость толчками бьет внутри. Она на мгновение выпала из реальности. Очнулась в объятьях Володи, который вглядывался в лицо Нины.
— Я уж думал скорою вызывать. Ты меня напугала. Укатал я тебя.
— Нет, все хорошо, милый. — Теснее прижалась к нему.
— Давай завтра распишемся, или ты хочешь свадьбу.
— Нет, не хочу. давай распишемся. В душ бы нужно, но сил нет. Давай утром.
— Может я отнесу тебя?
— Сил нет.
— Ну тогда спи, моя хорошая. — Крепче прижав к себе свою родную, такую когда то далекую. Все будет хорошо, он об этом позаботится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
ГЛАВА 20 ТИХОЕ СЧАСТЬЕ ИНОГДА РАЗБАВЛЯЮТ СЮРПРИЗЫ
Как то так само получилось, что мы помирились с отцом, а девчонки наладили отношения с матерью. Леху я выписал через неделю. Ему конечно противопоказаны нагрузки, чаще нужно лежать, но в остальном, у него все хорошо. Беременность Стаси тоже протекает нормально. Они больше находятся дома. Хоть я их и выгоняю периодически на свежий воздух, молодой мамочке он просто необходим. Но где в столице свежий воздух взять. Поэтому все чаще они уезжают к Юрке, мы же там были всего несколько раз, некогда нам. Лешка руководит фирмой из дома, лишь иногда вырываясь в офис, если приспичит. А у меня круговерть с открытием клиники, Частичный ремонт. Поставки нового оборудования, набор персонала. Месяц, который я обещал главному, скоро подойдет к концу. Тогда будет полегче. Сейчас я не веду палаты, у меня только дежурства. Почти нет плановых операций. В госпитале затишье, даже страшно, ожидание какое то, как перед бурей. Яся тоже занята под завязку. Стася не хочет заниматься фирмами, она вся ушла в будущее материнство. Дала Ясе полный карт бланш. Отец помогает решать юридические вопросы. Яся работает с клиентами, иногда отправляет переводы Стасе. Лешка ворчит. А что ей разорваться одной? Лешка подключил своих людей на финансовые вопросы и мне и Ясе. Ну с Ясей немного проще, у нее штат набран, поменяли только главбуха и его зама. А у меня все с нуля. Юрка занимается проверкой персонала. Короче крутимся. Отдых только в выходные, на два дня выпадаем из процесса. Мы так скучаем друг по другу, что встречаясь вечером не можем наговориться. Секс у нас тоже размеренный, какой то неправильный. Нет той яркости. Вроде как только снять напряжение. Мы сразу решили, что предохраняться не будем. Детей хотим, но вот уже второй месяц ничего…Яся нервничает, вида не подает, но я то вижу.
Нина нам подобрала домработницу, женщину в возрасте. Мы ее почти не видим, но у нас всегда вкусный ужин. А в выходные Яся балует меня своей стряпней. Готовит она вкусно, но чаще всего я прошу на обед куриную лапшу.
Вот и сегодня у меня выходной, Яся тоже освободила день. Отец и Нина расписались и пригласили нас на ужин. Никого чужих не будет, только свои. Форма одежды свободная, так сказал отец. Яся со Стасей еще утром уехали помогать матери, они сблизились, узнают друг друга.
Меня отвлекает звонок в дверь, когда я уже натягиваю свитер, готовясь к выходу. Я не удосужился посмотреть в глазок, наверное Лешка собрался быстрее. Распахиваю дверь настежь.
— Да, иду я иду уже. — Снимаю с вешалки пальто и поворачиваюсь к двери.
Каково же мое удивление, когда на пороге моей квартиры, я вижу Ульяну. Она кутается в шубу, такое ощущение, что замерзла. Ну да конечно на улице же не лето, зима.
На некоторое время я замираю переваривая. Зачем спрашивается пришла? И кто пропустил? У нас же не обычный дом, а с охраной, меня предупредить должны были.
— Какими судьбами? И как ты прошла через охрану? — Наконец отмираю.
— Саш, я соскучилась. Я не могу без тебя. Ты еще и попросил меня перевести в другую бригаду. Что я тебе сделала? — Она распахивает шубку, а под ней почти ничего нет. Лишь пояс с чулками и нижнее белье, если его можно так назвать, ниточки какие то. Хоть сапоги одела, и то ладно.
— Не боишься ничего себе отморозить? Ты чего приперлась? Это я сейчас один дома, как узнала? Была бы Яся дома, она бы тебя с лестницы спустила. Запахнись. И пошла отсюда. Я спешу. — Я хорошо помню, как она обидела Ясю. С охраной я разберусь.
Сзади подходит Лешка. Он уже одет, а я так и держу пальто в руках.
— Это что за цирк? Тебя Яська порвет как Тузик грелку. Зачем ты ее притащил?
— Ага сейчас, притащил, сама приперлась. — Лешка морщится от моих словесных оборотов. Но мне некогда подбирать выражения, я злюсь, я на пределе.
— Мадам, Вам пора.
— А может развлечемся? Я не против, согласна на тройничок. — Она поворачивается к Лешке. И тот заходится кашлем.
