— Нет, детка. Стейк такой вкусный, что можно умереть, убить за него, но это обычная вечеринка. Все будут там. Классная. Непринужденная. — Она пристально посмотрела на меня, и тихо сказала, — Ты хороша такая, какая ты есть.
Я не была уверена, что фраза "все будут там" вызвала у меня большой восторг, но я все равно кивнула.
Затем она странно взмолилась,
— Пожалуйста, скажи мне, что это Грей.
— Сказать тебе, что Грей что?
— Скажи мне, что это Грей ведет тебя сегодня к ОВИВ.
— Это Грей, — прошептала я.
Она широко улыбнулась.
Я была удивлена. Также, я была рада ее одобрению. И наконец я была в замешательстве.
— Почему ты хотела, чтобы я сказала тебе, что это Грей?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Он — Грей.
— Что это значит? — спросила я, и вот тогда Дженни, изучающе посмотрела на меня.
Потом она наклонилась еще ближе и заявила.
— В этом городе живут хорошие люди, очень много таких людей. Плохие тоже есть, так устроен мир, и к счастью, в Мустанге плохих людей не так много, как в большинстве других мест. Везде всегда есть кто-то, кто больше, чем хороший, почти лучше всех, и в Мустанге этот кто-то — Грей.
Из меня выбило весь дух.
— Итак, — продолжила она, — есть парень, такой как Грей, и все, не только я, но и все остальные надеются, что он найдет что-то замечательное. Что-то потрясающее. Кое-что другое. В городе полно милых девушек, должна сказать, но ни одна из них не подходит. — Пристально глядя на меня, она закончила, — Это должен быть кто-то замечательный. Кто-то потрясающий. Кто-то другой. Как двадцатидвухлетняя девушка, которая входит в бар, считая себя невидимкой, и понятия не имеет, что она двигается, как кино звезда. Как двадцатидвухлетняя девушка, которая заставляет поношенные ковбойские сапоги, потертые джинсы и обтягивающую рубашку "хенли" выглядеть дорого и модно. Как двадцатидвухлетняя девушка, которая мила с поварами из бара, с которыми никогда не повстречается, потому что она голодна, но не хочет задерживать их, так как их рабочий день почти закончился. Как двадцатидвухлетняя девушка, которая с одного взгляда понимает, что собой представляет Бад Шарп, видит его выпендрежную одежду, знает, что она хорошо выглядит, что сможет заставить его ползать на коленях и умолять, и что она может иметь шикарную жизнь, даже в маленьком городишке, но она не хочет иметь ничего общего с таким мудаком, как он. Как двадцатидвухлетняя девушка, у которой есть свои секреты, и она хранит их при себе, но Грейсон Коди ей совсем не безразличен, она раскрывает свои карты, чтобы быть уверенной, что, когда он приглашает ее на свидание, она не пойдет развлекаться с ним под ручку и не выставит его в плохом свете. Как ты, которая может открыть перед Греем дверь сегодня вечером, выглядя так, как ты выглядишь сейчас, одетая в ту же самую одежду, что и сейчас, и, говорю тебе, он не будет разочарован, и никто, ни Грей, никто в этом городе, никто на этой чертовой планете, взглянув на вас двоих, не подумает, что вы не подходите друг другу.
У меня был большой опыт в сдерживании своих чувств, надежно.
Но не настолько, чтобы не оказаться задыхающейся от эмоций, опираясь рукой на барную стойку, и глядя глазами, полными слез, на женщину, которую я не знала, которая сказала самые приятные вещи обо мне, которые я когда-либо слышала в свои двадцать два года.
— На этом я закончу, малышка, — прошептала она. — Я не знаю, чем ты занимаешься, это маленький город, ты выглядишь так, как выглядишь, ты играешь в бильярд так, как играешь, ты привлекаешь внимание Грея Коди, и он вступается за тебя, слухи распространяются. Все уже судачат. Ты решаешь бросить то, чем бы ты там не занималась, я была готова повесить на окно объявление. Мне нужна помощь. Я не знаю, кем ты работаешь, но я знаю, что мужчины из семи округов будут приезжать в The Rambler, чтобы купить у тебя пиво. Если хочешь работу, она твоя. Если тебе нужно место, где ты могла бы переждать, пока не соберешься с мыслями, я владею этим местом, включая второй этаж. В основном там склад, а остальное — ничего особенного, но там есть кухонька и ванная комната. Можешь жить там, пока не встанешь на ноги. Месяц, два. Потом, если захочешь остаться, мы поговорим об арендной плате. Захочешь найти что-нибудь получше, продолжай улыбаться, выглядеть также великолепно, как сейчас и продавать чертовски много пива, и все прекрасно. Если не хочешь этого и уйдешь, я пойму. Жизнь есть жизнь. Но предложение остается в силе. Да?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я все еще тяжело дышала, борясь со слезами, когда кивнула.
— Диетическая газировка подана, — тихо сказала она, затем улыбнулась.
Я втянула губы и закусила их.
Потом отпустила их и улыбнулась в ответ.
Затем я сделала глубокий вдох.
Потом схватила стакан со своей газировкой и сделала глоток.
Затем я с большой осторожностью поставила его обратно, не отрывая от него своего взгляда, и моя рука выполняла этот маневр так, словно в конце бара сидели судьи, которые должны были поднять таблички с оценками моего выступления.
Затем я подняла глаза на Дженни и прошептала,
— Спасибо, Дженни.
— Отблагодари меня своим именем, — ответила она.
— Айви, — я все еще шептала.
— Айви, — она протянула мне свою руку, — приятно познакомиться.
Я посмотрела на ее руку. Затем приняла ее. Потом снова посмотрела на нее.
— Мне тоже.
Затем я улыбнулась.
Глава 10
Я предпочитаю вонзить свои зубы во что-то
Два часа и сорок пять минут спустя...
— Привет, Грей!
— Здорово, Грей!
— Привет, Коди!
Мы шли по площадке с навесом, на которой ОВИВ организовала вечер, и, как и сказала Дженни, это было место для пикников. Полноценное место для пикников. Длинные столы и многие из них со скамейками, которые были заняты пожилыми людьми, молодыми парочками, целыми семьями.
Грей положил свою руку на мою поясницу, направляя меня.
Он знал всех, и все знали его. Отсюда и выкрикиваемые приветствия. Многие ему улыбались, женщины приветствовали его наклоном головы, мужчины кивали, а дети махали рукой.
Я же просто получила множество взглядов, и каждый из них был любопытным. Дружелюбным, но любопытным.
Кроме нескольких взглядов женщин помоложе. В их взглядах отсутствовало дружелюбие.
Грей привёл меня к последнему столу, где два места на краю скамейки были свободными, все остальные места за столом были заняты.
Я скользнула на скамейку напротив Грея, думая, что не смогу сделать это.
Я могла обманывать больших плохих бородатых байкеров, способных разломать меня пополам, забрать их деньги и свалить из города с Кейси за рулём и с пистолетом в руке, а я — с бейсбольной битой, но это...я не могла сделать это.
Но у меня не было выбора. Мне пришлось найти способ, как с этим справиться.
Я сняла куртку, чувствуя себя неуверенно. Дженни сказала, что мне не нужно переодеваться. Но у меня была майка с красивым кружевом по верху, и кардиган был вроде как клевым. Так что я надела и то и другое. Я также освежила свой макияж и духи. В конце, я добавила парочку симпатичных украшений и серьги, немного большего размера, чем обычно носила. Это было незначительным, но кое о чем говорило, и Грей заслуживал, чтобы девушка, которая откроет ему дверь, немного постаралась.
Так что, я постаралась.
И, глядя вокруг, никто не был в бальных платьях. На самом деле, даже несмотря на то, что мои старания были незначительными, я была одета лучше, чем большинство присутствующих.
От этого мне стало легче.
Грей был в том же, в чем я видела его сегодня утром и днем. Темно-синяя водолазка, джинсы и ботинки. Он совсем не изменился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ему и не нужно было. Грею Коди не нужно было прилагать никаких усилий. Он был от природы впечатляющим.
Он скинул свою кожаную куртку, размотал шарф и, как и я, положил их на скамейку между собой и человеком, сидевшим рядом с ним.
