Калерия куда-то исчезла вместе со столовой, когда мне было восемь лет. А на том месте открыли сетевой магазин…
— Приехали, Любовь.
Андреич нагло притормозил прямо посреди улицы, высаживая нас, а потом просто уехал. Игорь же предложил мне локоть:
— Прошу. Я что-то проголодался.
Я молча пристроила шаг к его широкой ходьбе, и мы вошли под арку во внутренний дворик, где под навесами стояли столики, а в центре приятно журчал фонтанчик. Но мы там не задержались, потому что перед нами приветливо распахнули дверь в ресторан. Игорь сказал милой девушке с вычурно уложенными волосами:
— Я заказывал столик на двоих. Разумовский.
— Конечно, проходите, я вас устрою в библиотеке, — девушка жестом пригласила следовать за ней и застучала каблучками по паркету, а потом по коврам внутрь ресторана. Как интересно, теперь можно есть в библиотеке?
Но так назывался один из четырёх залов ресторана. Нас усадили за небольшой столик, накрытый настоящей накрахмаленной белоснежной скатертью, стоявший чуть обособленно за тяжёлой бархатной портьерой с кисточками. На старых фотографиях ещё бабушкиной квартиры я видела такие шторы: бордовые, пушистые, а кисточки золочёные. То ли пошлость советской моды, то ли закос под старину. Зато меню в кожаной папке смотрелось очень солидно. И цены в нём были… совсем не демократичные. Большинство четырёхзначные, а если встречались цены из трёх цифр, то начинались они цифрой больше пяти. Я даже обалдела немножечко, слушая, как Игорь заказывает бутылку розового шампанского, полезла по страничкам искать её цену и, найдя, решительно закрыла меню. Нет, я не буду смотреть, сколько это стоит. Я буду пребывать в счастливом неведенье. Иначе даже есть не смогу.
— Ты решила, что будешь заказывать? — Игорь глянул на меня с удивлением, но я покачала головой:
— Закажите за меня. Всё равно я не разбираюсь в высокой кухне.
— Осмелюсь порекомендовать уху, сегодня она особенно удалась, — обратилась ко мне официантка. — Или драники с малосольным лососем.
Игорь снова выразительно посмотрел на меня, но я никогда не любила играть в гляделки, поэтому мстительно выбрала:
— Давайте драники.
— Два раза, — кивнул он. — Потом мне карпа, только без лука, с молодым картофелем. Любовь?
— Я не хочу рыбу. Мне что-нибудь мясное.
— Филе говядины? Телятина, утиная ножка, ягнёнок, индейка?
Я прекрасно понимала, что это её работа, но официантку хотелось прибить. Игоря тоже, но в меньшей степени. Он всё же мне помог. Что же выбрать? Индейка и ягнёнок звучали как-то непривычно для моего уха, утиная ножка тоже не впечатлила.
— Телятину тогда.
— У нас есть замечательные отбивные с розмарином и сладким перцем, — пропела довольная девушка. — Все, кто пробовал, отзывались очень хорошо!
— Договорились, — кивнул Игорь. — К рыбе бокал Шабли «Le Clos», а к мясу… пусть вино выберет сомелье.
И бросил мне смеющийся взгляд. Конечно, пусть там кто-нибудь выберет, мне уже совершенно всё равно, что есть и пить.
Девушка приняла заказ и быстро ушла, а я осталась наедине с этим буржуйски настроенным олигархом. Который сцепил руки в замок и, как заправский адвокат, спросил, цепко глядя мне в глаза:
— Скажи, тебе понравилось то, что было в отеле?
— Неожиданный вопрос…
Я замялась. Не говорить же, что я только и хотела, что убраться поскорее из номера. Мужчины любят лесть. Это я знала точно на примере клиентов из кафе. Надо сказать да.
— Допустим, — осторожно ответила я.
— У меня есть квартира в центре.
Я только непонимающе смотрела на него. Поздравляю, конечно, но при чём тут я? Нас прервала официантка, принёсшая бутылку «Моета» и два бокала, хотела сервировать, но Игорь кивнул:
— Спасибо, я сам.
Оставшись снова наедине, он сказал:
— Ты поселишься там.
Именно сказал, точнее, приказал. Как интересно! Даже моего мнения не спросит? Походу, он прочёл возмущение в моём взгляде, потому что добавил:
— Ты сказала — всё, что я захочу. Помнишь ведь?
— Помню. Но не слишком ли…
— В самый раз, — отрезал он, наливая в мой бокал пузырящееся вино. — Я объясню. Согласна?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А что мне надо будет делать? — осторожно поинтересовалась, принимая ножку изящного узкого фужера в виде цветка. Глотнула. Шампанское оказалось слаще того, что мы пили в отеле. И вкуснее.
— Ждать меня с работы и заниматься сексом.
Я хмыкнула. Прямо жена на час. Обласкать, приголубить, массажик сделать…
— Чего ты смеёшься? Я сказал что-то смешное?
Его глаза блеснули холодной сталью. Я даже поёжилась от неприятного ощущения, но быстро взяла себя в руки. Как там говорят? Назвался груздем… Я ему должна. Почему бы не попробовать? Из меня, конечно, жена та ещё выйдет, тем более на час, но это лучше, чем красная комната и кожаные наручники.
— А это… сексом… в смысле, как в отеле? Ничего больше?
— Вот что, Любовь. Я привык говорить прямо и называть вещи своими именами. Секс есть секс. Что ты хочешь услышать?
Поспешно глотнув ещё шампанского, я помотала головой:
— Ничего. Секс так секс. А на сколько?
— На сколько — чего?
— Времени.
— Пока не надоест, — он пожал плечами.
— Но у меня работа… Иногда в ночь.
— Никаких работ. Ты должна ждать меня каждый вечер.
— Мне что, уволиться из-за этого? А потом, когда вам надоест играть в мужа и жену, идти на биржу труда?
— Не так громко, — поморщился Игорь, и я замолчала, сообразив, что говорю в полный голос. Протянув фужер, чтобы чокнуться с моим, мужчина сказал:
— Делай, что хочешь: уволься, возьми отпуск, за свой счёт или как угодно. Но по крайней мере три недели ты будешь в моём полном распоряжении. День и ночь.
Машинально я позволила нашим фужерам соприкоснуться с тонким хрустальным звоном и вздохнула:
— Хорошо.
— Вот и отлично, — взгляд Игоря сразу потеплел, и он стал похож на Аверина. Очень удачно прибежала официантка с драниками, разместила тарелки перед нами, сгрузила с подноса смешные плошечки со сметаной, корзиночку с тремя видами хлеба и пожелала приятного аппетита. Какой уж тут аппетит, когда придётся отдать себя в добровольное рабство…
Правило 10. Везде чувствуй себя, как дома
— Ну, и чего ты не ешь? — спокойно спросил Игорь, вооружившийся вилкой и ножом, и отправил в рот кусочек драника.
Я подняла брови. Не воодушевляет меня высокая кухня пока. Но хочется узнать, чем там питаются богатые люди. Когда ещё случай представится? Отрезала четвертинку, осторожно попробовала. Вкус… интересный. Кусочки рыбы между картофельных лепёшек вроде бы и оущущались, а вроде бы и не было их совсем.
— Вкусно? — снова спросил Игорь. Я пожала плечами:
— Необычно. Я делаю драники с фаршем.
— С фаршем — это скучно, — хмыкнул он. — Зато эти можно есть под шампанское.
— Тебя жестоко обманули! — засмеялась я. — Драники надо есть со сметаной и запивать молоком или кефиром!
По тому, как Игорь скривился, стало ясно, что он терпеть не может что-то из перечисленных молочных продуктов. Я после голодного детства была всеядной. Главное, чтобы не протухшее. А так — поела и хорошо. Поэтому драники показались мне чуть пресноватыми, но вкусными. И я их съела. И запила шампанским — гулять так гулять! В конце концов, когда ещё смогу поесть в ресторане?
Когда с закуской было покончено, Игорь разлил шампанское по бокалам и, откинувшись на спинку стула, внимательно глянул на меня:
— Расскажи мне о себе.
— Так я рассказывала уже, — пожав плечами, вспомнила свою истерику в номере и торопливый отчёт поутру за чашкой кофе.
— Нет, не о семье, а о себе. То, что ты работаешь, я знаю. Учишься, может быть? На заочном?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не учусь.
— Что так?
— Времени и сил не хватает.
— Зря. Надо учиться, пока молодая. Потом точно уже сил не будет.
Он говорил так, будто сам был седым старичком, и радикулит мешал ему получить образование. Стало смешно, но я спрятала улыбку в бокале, пробормотав:
