— Ты убиваешь меня такими словами!
— Правда? Не бойся. Боль пройдет. Она всегда проходит. — Харт открыл дверь и принял выжидательную позу.
Франческа не была уверена, что сможет сделать шаг, казалось, все тело ее изрублено на мелкие куски.
— Я обидела тебя. Прости! Я люблю тебя и буду любить всегда — даже таким, как сейчас, когда ты делаешь все, чтобы разрушить нашу любовь.
— Разве я выгляжу обиженным? Нет. Мне даже стало легче.
Франческа покачнулась и едва устояла на ногах.
— Боже, как в дешевой пьесе. Тебе нравится? По-моему, эта драма не только кажется отвратительной, она стала утомлять. Мне надо заняться делами.
Она должна любой ценой сохранить самообладание. Взгляд Харта был холодным, словно Ледовитый океан.
— Харт, я не сниму это кольцо и не откажусь от нашей любви.
— Тогда мне остается только пожалеть тебя. Но кольцо ты можешь оставить. Выкупишь за него портрет, дорогая.
Она больше не могла терпеть его жестокость. Она выбежала из комнаты и помчалась по коридору, заливаясь слезами от бессилия и тоски, чувствуя, как вокруг все рушится, рушится ее мир.
И тут за спиной раздался голос:
— Франческа! И не трать время на визиты сюда. Если я что-то решил, это окончательно. Тебя больше не ждут в моем доме.
Глава 5
Суббота, 28 июня 1902 года. 19:00
Франческа была убита горем. Неужели все кончено? Неужели Харт действительно уверен в том, что говорит? Впрочем, разве Брэг не предупреждал, что ждет ее в будущем, если она не остановится и осмелится полюбить Харта?
О боже, сердце, казалось, разрывается на куски!
Когда несколько недель назад Харт расторг их помолвку, все выглядело совсем иначе. Он поступил так из желания защитить ее, уберечь от скандала, связанного с убийством Дейзи. Ее доброе имя было для Харта важнее любви к ней. После этого их чувства друг к другу стали даже сильнее. Она никогда не сомневалась в его любви и преданности.
Сейчас же Харт относился к ней с полным безразличием, словно вырвал из своего сердца — вычеркнул из жизни — так легко и так быстро.
— Мисс Кэхил? Позвольте помочь вам присесть.
Она поняла, что стоит посредине холла и плачет. Альфред был рядом и не сводил с нее испуганных глаз. Она изо всех сил постаралась собраться с мыслями — задача не из легких.
Если Харт ее не любит — их отношения были основаны лишь на увлечении и страсти, — значит, все кончено, и она ничего не сможет изменить. Но если Харт просто очень оскорблен, настолько, что притворяется равнодушным, чтобы скрыть свои чувства, если она по-прежнему остается его лучшим другом, то надежда есть. Однажды ей удалось вызвать в нем страсть и любовь, удастся и во второй раз.
Но настоящее положение она изменить не в силах.
А проклятый портрет все еще висит в галерее Мура.
Франческа вытерла слезы, ей показалось, что стало немного легче. У нее есть дело, которое следует закончить; сейчас ей просто необходимо сосредоточиться на чем-то другом.
— Боюсь, я не могу задержаться, Альфред. У меня новое дело.
Дворецкий смотрел на нее с удивлением.
— Мы серьезно поссорились с мистером Хартом, но это лишь временная размолвка. Завтра будет новый день. — Она улыбнулась уголками губ. — Надеюсь, тогда он будет ко мне более благосклонен.
— Мне очень жаль, мисс Кэхил.
Франческа пожала плечами.
— Я всегда знала о его непростом характере, — сказала она и продолжила уже с большей уверенностью: — Можно попросить лакея найти мне кеб?
Домой она сейчас не сможет ехать, она еще не готова увидеться с Джулией. Разумеется, мать будет счастлива ее возвращению, но лишь на короткое время. Затем она впадет в бешенство оттого, что Франческа посмела пропустить собственную свадьбу, и уже не вспомнит о грозившей дочери опасности. Родителям нельзя рассказывать о том, что произошло в действительности, тогда они узнают о существовании портрета.
Более того, Джулия обязательно докопается до самой сути вопроса. Она умна и проницательна, кроме того, обожает Харта. Мать потребует объяснить, виделась ли дочь с женихом и пыталась ли вымолить у него прощение. Джулия Кэхил потратила много сил, чтобы этот брак был заключен, поэтому у Франчески не было ни малейшего желания рассказывать матери о недавнем разговоре с Хартом.
Ее близким достаточно знать, что она жива и здорова. Франческа попросила Альфреда отправить сообщение к ней домой, что с ней все хорошо и она приедет, как только сможет. Дворецкий заверил, что будет счастлив помочь. Франческа поблагодарила слугу и вышла на улицу, где уже наступил теплый летний вечер. Над головой сияла удивительно яркая луна в обрамлении россыпи сверкающих звезд. Было так тихо, что не слышалось дуновение даже легкого ветерка. Великолепная ночь для свадьбы. С болью в сердце Франческа вспомнила о встрече с Хартом и закрыла глаза, стараясь прогнать тяжелые воспоминания. Она знала, каким жестоким может быть Харт, но никогда не думала, что он способен зайти так далеко.
— Мисс Кэхил? Вы в порядке? — раздался рядом мальчишеский голос.
В голове мелькнула догадка, и Франческа распахнула глаза. Джоэл Кеннеди коснулся ее руки. Ей очень нравился Джоэл; он стал ей младшим братом. Поддавшись внезапным чувствам, она крепко обняла его и прижала к себе.
— Харт невероятно зол на меня, — прошептала она, прежде чем отпустить Джоэла.
— Вы его очень подвели. Конечно, он с ума сходит, но он вас любит и простит. — Темные глаза казались огромными на маленьком, бледном лице.
«Устами младенца», — подумала Франческа. Хочется надеяться, что он прав.
— Вы вся поцарапались. Что случилось?
— Джоэл, у нас новое дело. Ты можешь помочь мне сегодня вечером?
Мальчик кивнул, выражение глаз сразу изменилось, в них появилось не ожидаемое любопытство, а скорее немой вопрос.
— Нам нужны копы? Вы разминулись с комиссаром. Он был здесь час назад, вас искал.
Франческа ласково улыбнулась:
— Разумеется, мне нужен Брэг. Нужен так, как никогда раньше.
— Петер, — мягко начала Ли Анна, — не могли бы вы принести мне бренди? У меня разболелась нога. — Интересно, сможет ли он ей отказать.
Великан-слуга, который был выше всех окружавших его мужчин, оставил ее просьбу без ответа. Мог ли он заметить, что она уже подлила себе немного бренди в чай? Выражение лица Петера не изменилось, он развернулся и вышел из маленькой, скучно обставленной столовой, где Ли Анна сидела за столом вместе с Кейти и Дот.
Кейти ела без особого желания, а сейчас вовсе отложила вилку и подняла на мать всегда тревожные темные глаза. Ли Анна уже пожалела, что заговорила на эту тему при девочках. Она протянула руку и накрыла ладошку Кейти.
