— Думаю, теперь можно заново вас осмотреть, — сказал он.
— Какие у меня повреждения? — поинтересовался Райан, косясь на свое перебинтованное тело.
— Пара сломанных ребер, порезы, ушибы. Еще вы стукнулись головой.
— Долго я был без сознания?
Доктор невозмутимо посмотрел на него.
— Два дня.
Райан не поверил своим ушам.
— Два дня? — повторил он, как будто слова, произнесенные им самим, уменьшат шок. — Но вы же сказали, что повреждения незначительные. Я ведь не так уж сильно ударился головой.
— Когда вас доставили сюда, вы были без сознания. На какой-то миг пришли в себя, но после операции вновь погрузились в беспамятство. Вы находились в коме сорок два часа, мистер Райан.
— В коме? — с трудом выдавил Райан. — О чем вы говорите?
— Как я уже сказал, вас доставили с незначительными травмами. Мы сделали рентген, чтобы посмотреть, нет ли внутренних повреждений.
— И?.. — прервал его Райан, ощущая холодок страха.
— Исследовав рентгеновские снимки, мы обнаружили затемнения в обоих легких, — сдержанно продолжал врач. — Потребовалась срочная операция. Биопсия опухоли в одном из легких.
Райан теперь смотрел прямо ему в глаза.
— И что же?
Доктор провел языком по губам.
— У вас рак.
Глава 35
— Рак.
Можно было подумать, что Райан еще никогда не слышал этого слова. Голос его был ровным, лицо выражало скорее удивление, чем тревогу. Он взглянул на свою грудь и вздохнул настолько глубоко, насколько это позволяли тугие бинты и боль.
Джеральд Ньюман уже начал сомневаться, правильно ли его понял пациент — настолько необычной была его реакция. Врач привык, что люди начинают рыдать, когда им сообщают этот диагноз. Некоторые падают в обморок. Большинство оказываются в прострации, пытаясь осознать случившееся.
Райан какое-то время молчал, вероятно, пытаясь скрыть свои чувства.
— Вы сказали, в обоих легких? — наконец произнес он.
Ньюман кивнул.
Райан медленно покачал головой.
Наверное, мне все-таки следовало уже давно обратиться к врачу, подумал он с еле заметной улыбкой на губах.
— Последнее время вы, должно быть, страдали от боли, — сказал Ньюман.
Райан не ответил.
Вы правы, черт побери.
— Неужели вам никто не говорил об этом? — удивился врач. — Что надо сделать рентген? У кого вы лечитесь?
— Ни у кого, — холодно ответил Райан. — Я никогда не обращался к врачам. — Он повел плечами.
Ньюман смотрел на него строгим взглядом.
— Насколько болезнь запущена? — спросил Райан.
— Как я уже сказал, мы нашли большие новообразования на обоих легких, и есть признаки того, что они распространяются на поджелудочную железу и селезенку.
Райан кивнул.
— Что вы сделали, разрезав меня? — спросил он.
— Мы немногое могли сделать, — признался Ньюман. — Это была экспериментальная операция. Мы были удивлены, насколько далеко зашла болезнь.
— Значит, вы не пытались удалить опухоль?
— Это невозможно, мистер Райан.
— Почему?
— Она слишком глубоко вросла, слишком запущена. В каждом легком по две опухоли. Одна из них, в правом легком, размером с кулак.
Глаза Райана несколько сузились, но в остальном он казался больше заинтригованным, чем напуганным. Ньюман по-прежнему не мог понять, дошел ли до больного смысл сказанного. Он давно замечал, что, когда больному сообщают особенно неприятную новость, его мозг как бы отгораживается от того, чего не хочет принять.
— И что же теперь? — настаивал Райан.
Ньюман пожал плечами. Это был вопрос, которого он боялся.
— Что вы можете сделать? — не унимался детектив.
— Мы ничего не можем сделать, мистер Райан. Рак у вас неоперабельный. И, как я уже говорил, он начинает распространяться.
— А химиотерапия?
Ньюман покачал головой.
— Слишком поздно, — ответил он не виляя.
Райан горько улыбнулся.
— Другими словами, я обречен, — сказал он. — Вы не можете меня оперировать и вы не можете меня лечить... Так?
— Совершенно верно.
— Почему же вы не сказали мне об этом сразу? — спросил он с вызовом. — Почему вы не сказали напрямик, что я обречен?
— Я думал, что об этом знает каждый и без моих объяснений. Мне очень жаль.
— Ладно, — процедил Райан сквозь зубы. — Сколько мне осталось?
— Это бывает у разных людей по-разному, — пояснил Ньюман.
— Ну а ваши предположения? — раздраженно настаивал Райан.
— Если рак будет развиваться с такой же скоростью, как сейчас, или быстрее, ну, вероятно, месяцев шесть.
Райан взглянул доктору в глаза.
— Значит, я умру через шесть месяцев, — вздохнул он.
— Это может произойти и раньше, — сказал Ньюман. — Конечно, мы могли бы прооперировать опухоли на поджелудочной железе и на селезенке. Мы могли бы их удалить. Но проблема не в них. Это вторичные опухоли. Основные опухоли на легких неоперабельны. Рак можно остановить, но не вылечить.
— Состояние пытки, — усмехнулся Райан.
— Существуют лекарства, которые облегчают боль и замедляют рост основной опухоли. Но они не излечивают.
— Какие лекарства?
Ньюман неопределенно развел руками.
— Я имею право знать, — разозлился Райан. — Это моя жизнь, черт возьми!
— Хлорамбоксил, триазикон, циклофосфамид, — перечислил доктор. — Есть ряд других. Морфий — чтобы облегчить боль.
— Спасибо, — тихо произнес Райан.
Ньюман посмотрел на детектива с чувством беспомощности и вины, которое ему не раз пришлось испытать за время своей практики.
— Мне необходимо знать кое-что еще, — сказал Райан. — Симптомы. Как прогрессирует болезнь?
— Зачем вам это знать?
— Затем, что мне предстоит все это пережить, — напомнил ему Райан. — Мне придется с этим столкнуться. Так что же со мной произойдет?
— Раковые клетки будут делиться, расти, — начал врач. — Станет тяжело дышать, потом больно. Наконец, невозможно. Легкие просто прекратят функционировать. В результате вы задохнетесь.
Райан кивнул.
— Но до тех пор я смогу двигаться? Вести более или менее нормальный образ жизни? — поинтересовался он.
— Когда опухоли в легких разрастутся, будет почти невозможно двигаться. У вас просто не будет сил. Вы не сможете вдохнуть достаточное количество кислорода. В ослабленном состоянии вы станете более подвержены инфекциям.
— Но я не собираюсь лежать здесь и ждать, пока эта зараза меня убьет, — сказал Райан вызывающе.
— У вас нет выбора, мистер Райан.
— Я не буду лежать и ждать смерти, — заявил детектив сквозь стиснутые зубы. — Ни за что.
Ньюман ободряюще кивнул, еще раз проверил капельницу и направился к двери.
— Я пришлю сестру, — сказал он, открывая дверь. — Если вам что-нибудь понадобится, нажмите кнопку у кровати. — Он повернулся, чтобы выйти.
— Есть одна просьба, — окликнул его Райан.
— Какая?
— Неплохо бы выкурить сигарету.
Глава 36
Он то засыпал, то просыпался. Ему не удавалось заснуть больше чем на полчаса. Боль и невыносимая жара делали свое дело.
Повернувшись на бок, Райан остановил взгляд на часах.
В полумраке сверкали светящиеся зеленые стрелки. Был уже почти час ночи. В больнице было тихо Райану казалось, что его хриплое дыхание разносится по всему зданию.
Изредка он слышал, как кто-то проходит мимо его двери. Шаги удалялись и замирали в тишине.
На лбу его выступил пот. Он смахнул его одной рукой, а другой сбросил одеяло.
Боже, какая, жара.
Он посмотрел на свое забинтованное тело. Ну и подумаешь, синяки.
Рак.
Этот чертов рак.
Райан вдруг ощутил страшный холод, будто жидкость в капельницах превратилась в ледяную воду. Он мгновенно забыл о жаре. Приступ боли в груди вывел его из задумчивости. Он судорожно глотал воздух, зажмуриваясь при каждом вдохе.
Шесть месяцев.
— Черт, — ворчал он.
Люди редко размышляют о своей грядущей смерти. Даже в моменты одиночества, думал он. Конечно же, и он не беспокоился о том, как и когда умрет, пока Ньюман не сообщил ему о приближении неотвратимого. Наверное, каждому приходит в голову мысль, что же такое смерть и когда придется встретить свой конец. Но если тебе заранее сказали об этом, совсем другое дело. Знать о таком приговоре само по себе страшно, но когда известно, что осталось жить всего несколько месяцев, это просто невыносимо.
Быть беспомощным в такой ситуации — еще страшнее.
Райан ощущал странное сочетание гнева и дурных предчувствий. Он ерзал в кровати, скомкав влажные от пота простыни.
Ему сказали, что он умрет приблизительно через шесть месяцев. Это, по мнению Ньюмана, неопровержимая истина, и ее нельзя опровергнуть.
И они думают, что он будет беспомощно лежать здесь и ждать конца?
Ну уж нет!
Райан стиснул зубы.
Он будет бороться. Бороться с этой чертовой болезнью, которая пытается его убить. Бороться с ней, как он всегда боролся со злом. Он не позволит ей взять над ним верх. Вся его жизнь была борьбой. Вся его работа, все его отношения с людьми. Теперь ему предстоит сразиться с самым грозным противником. С самой смертью.
