чужая.
* * *
«Грачи прилетели!»… Саврасов… Как сейчас помню картину весеннего дня, эти краски пробуждающейся жизни, это такое, чисто русское, настроение… Касается воспоминание души… и улетает!
* * *
И почему, собственно, ты исключила для себя всех американцев? Что за однобокость такая? Просто даже ограниченность. Упрямство. Каприз. Ты познакомься, сделай хотя бы попытку понять их, этих кажущихся тебе чужими и далекими, американцев! Попробуй! Нужно с разных сторон подходить к тупикам.
* * *
Вышла на улицу: народ так и кишит, старые, молодые, черные, белые, арабы, индусы, пуэрториканцы, русские, поляки. Все куда-то бегут, и у всех – лица, как у зомби. Такое равнодушие и отсутствие на всех лицах, что порой охватывает сомненье: если облить себя бензином и поджечься в знак протеста, от отчаянья, чтобы хоть на минуту получить чье-то неравнодушие, чей-то участливый взгляд, заметит ли кто-нибудь, приостановится ли на минутку? Здесь никому ни до кого нет дела, а такие запутавшиеся и сбившиеся с пути, как я, умирающие от одиночества ходят в офисы к психотерапевтам. Получают тепло и участие живого человека за деньги или если оплачивает медикейд.
Подошла к киоску. «Русская жизнь». Нет, не буду больше покупать русскую газету: это уже столько раз было… «Daily news». «Village voice». «Time magazine».
А может, и вправду, попробовать с американцами?
Принесла газеты домой. Открыла «Daily News». На первой странице сногсшибательная новость! Мать зажарила в духовке своего грудного ребенка. Уложила на противень, помазала противень растительным маслом, обложила его яблочками, орешками – и в духовку. Зажарила, как гуся, до румяной корочки.
Мне трудно описать, свои реакции на подобные публикации. Здесь, наверное, уместнее всего, оставить без комментариев.
Передергиваясь физически и морально, бросила газету в мусор. Долго сидела, прежде чем решилась открыть журнал «Тайм». Наконец, как прыжок в холодную воду, набралась мужества, открыла первую страницу.
Открыв «Тайм», я почувствовала облегченье. Никаких травмирующих сообщений, никаких страшных заголовков крупным шрифтом я не прочла, потому что все было написано таким мелким шрифтом и так много текста было впихнуто на страницу, что я вообще ничего прочесть не могла. Бросила, как нереальную задачу. «Тайм» пока не для меня. Облегченье: остается еще надежда, что не все так плохо.
Раскрыла «Village Voice». Отделы: политика, бизнес, искусство… Ли-те-ра-ту-у-ура! Вот это моя газета! Здесь хоть признают право литературы и искусства на существование. Пока листала, мои руки покрылись какой-то черной, как смола, гадостью. Что это? Наши газеты листаешь сколько угодно, руки чистые остаются. Здесь газету в руки взять невозможно, руки чернеют, и противно от этой гадости, остающейся на руках. Читать все эти газетные секции мне, конечно, не по зубам. Я могу со словариком… только на прочтение одного абзаца у меня уйдет полдня. А на одной странице абзацев двадцать-тридцать. Пятнадцать дней, чтобы прочесть газетную страницу! О, какая жизнь!
Зато объявления я могу легко читать. Отдел «Знакомства». Нет, все-таки это классная газета: «Voice». Блондинка, добрая порядочная, искренняя, познакомится с мужчиной сорока лет, таким же добрым, порядочным и искренним, как она сама. Молодая пара, ищет молодую девушку bi – для сексуального времяпрепровождения. Глаза вышли из орбит, осветили еще раз написанное. Да, действительно: молодая пара ищет молодую девушку bi для сексуального времяпровождения… Как это? Пара – ищет девушку? Зачем паре девушка? Да еще для сексуальных утех? Секс втроем?! Как это возможно? Как один мужчина может любить двоих девушек, одновременно?! Как при этом, одна не ревнует к другой? Да и зачем им это?
Больные люди – американцы. Моральные уроды.
А вот, нормальное объявление. W s m 29/ (Надо понимать, это сокращенно – white single male,[18] 29 лет.) Познакомится с молодой девушкой с чистой душой и хорошей фигурой. Вполне человеческое объявление. Может, написать? А вот еще… во! Вот на какое объявление я точно отвечу!
G w m, 24, музыкант, любит поэзию, эстет и очень страстный любовник. Вот это да! Как хорошо, что я купила эти газеты! Чтобы найти что-то хорошее, надо перелопатить кучу дерьма, но главное, нельзя сидеть пассивно. Только что такое «G»? Jewish?[19] Нет, начинается не через «G» a через «J». Single – через «s». Divorced[20] – через «d». Что же означает «G»?
В объявлении, где абсолютно все мне идеально подходит, можно, наверно, проигнорировать один маленький непонятный мне знак. Главное, что это мужчина, ему 24 года и он не женат. Ведь есть и такие, которые прямо пишут, что женатый парень ищет секс на стороне. Я решилась отправить письмо.
Выбрала свою лучшую фотографию. Долго выбирала. Два дня сочиняла и переписывала ему письмо. На английском ведь выразить себя в двух словах – это не то, что на русском! Отправила и принялась ждать. Каждый день был наполнен ожиданием, оптимизмом и предчувствием скорого выхода из тупика и темницы, из одиночества и душевного голода.
Наконец пришел ответ. Первое – выпала моя фотография. Что это? Письмо вернулось, что ли? Нет, письмо вложено другое, почерк не мой. Очень культурно и вежливо молодой человек благодарил меня за мое прекрасное письмо, фотографию и затем объяснял, что он давал объявление в поисках мужчины, а не женщины, т. к. женщину любить он по природе своей не может, он гомосексуалист. «G» – означало «gay», а «gay» это – «gomosexual». Он понял, что, будучи новоприбывшей из России, я эту мелочь не поняла и, чтобы избежать неловкой ситуации, решил мне написать, прежде чем встретиться. А вообще, он мог бы стать мне просто другом.
Я сидела с письмом в руке. Несколько недель моей энергии, моего ожидания, моих внутренних сил – все было перечеркнуто одной маленькой буквой, которую я позволила себе не учесть: «G».
* * *
В конце концов, я познакомилась потом с американцем – писателем, театралом и интеллектуалом. Он был высокого роста, русый, худощавый, словом, все в моем вкусе.
Он пригласил меня в кафе, как здесь принято, и на первом же свидании я поняла, что с американцем у меня никогда не получится ничего. Да, он читал книги: ничего из того, что он читал, я не знала. Да, он писал книги, но я не могла ни прочесть, ни оценить ничего из того, что он написал. Моих любимых писателей он никогда не читал, а кого и читал, вроде Достоевского, то не понимал. Он не видел ни одного из моих любимых мультфильмов, не понимал текста ни одной бардовской песни, наши киногерои были для него инопланетянами, так же как его герои для меня. Мы с ним, как лиса и журавль, как
