***
Вишневая «пятёрка» красиво блестела на солнце своими лакированными дверцами — несмотря на своё подержанное состояние, выглядела машинка ещё хоть куда. Вокруг «красавицы», как её уже успела окрестить Лизавета, неторопливо прохаживались по кругу Фил и Витя, оценивающе осматривая транспортное средство Соболева, который, как ни в чем не бывало, стоял в сторонке и периодически самодовольно ухмылялся, будучи полностью удовлетворённым тем впечатлением, которое сумел произвести на товарищей по работе.
— Да, Пчёл, там только движок бы посмотреть. Батя твой не сможет попросить там знакомых своих?
— Да без проблем, когда?
— Ну, когда ему удобно будет.
— Ладно, я поговорю.
Лизавета не выдержала, и, открыв дверцу, запрыгнула на водительское сидение. Внутреннее убранство машины было, конечно, весьма скромным, но зато — подумать только! — у её друга появился свой личный транспорт! Пусть и весьма потасканный, из-за чего, собственно, и обошёлся Соболеву в относительно небольшую сумму. Какая вообще к чёрту разница, сколько хозяев у неё было?
— Юр, покатаешь?
Соболев выкинул бычок в урну и подошёл к подруге. Казалось, ещё чуть-чуть, и он просто лопнул бы от гордости.
— Конечно, о чём речь?
— А ты как вообще на ней приехал-то? — подал голос Валера, ударив ногой по правому заднему колесу. — У неё же колеса сдуты.
— Ну, вот доехал как-то. Насос я тебе где сейчас искать буду?
— Лиз, — Пчёлкин отвлекся от изучения содержимого капота и взглянул на подругу. — Сгоняй домой, на антресоли насос ножной есть.
— Откуда он у тебя? — девушка удивлённо посмотрела на парня. На антресоль она ещё как-то не залезала ни разу, поэтому о вещах, которые там хранились, не знала.
— Откуда у сына бывшего автомеханика насос? Действительно, глупость какая, зачем он сдался?
— Ладно, не бухти, — Черкасова улыбнулась и нехотя вылезла из машины.
…Связка со звоном выпала из рук, и Лизавета, чертыхнувшись, присела на корточки в поисках ключей — даже днём в подъезде из-за постоянно отсутствовавшей лампочки было темно. Громкий топот донёсся с лестничной клетки, и, стоило девушке подняться, держа в руках заветное колечко с брелком, как в неё тут же со всей силы влетел…
— Артур, твою мать, — Лиза отшатнулась и потёрла ушибленное плечо. — Ну осторожнее же, ну.
— Извини, я тебя совсем не заметил.
— Это я уже поняла.
— Сильно ударилась?
— Нормально всё. Куда ты так летишь-то?
— Да, там… — и Лапшин неопределенно махнул рукой. Впрочем, его стойкости не хватило и на пару мгновений: — Меня в банк на работу берут. Пока что пятым колесом, но ведь и расти можно, правда?
— Конечно! Поздравляю. Давай, не опаздывай, — Лиза усмехнулась, махнула Витиному соседу рукой и двинулась вверх по лестнице. Артур Лапшин давно уже посматривал в её сторону, но куда ему, простому парню-третьекурснику, было тягаться с Пчёлкиным? Хотя, в отличие от последнего, Артур хотя бы пытался пробиться в люди честными и законными способами…
***
К сигаретному дыму она давно уже привыкла. Но когда курили посреди ночи в постели… Нет, это было уже чересчур.
— Убери, а?
Витя закатил глаза и нехотя встал, закутавшись в одеяло. Тушить цигарку в его планы никак не входило, проще было открыть окно и высунуться на улицу, чтобы дотравиться до конца. Лизе же достался плед, который она не замедлила схватить с края постели и накрыться им.
— Артур сегодня из подъезда выскочил, счастливый такой.
— Ещё бы, — Лиза села повыше и сладко потянулась. Сладкая нега всё ещё не отпускала её, давая возможность насладиться расслабленностью. — Он в банк устроился работать. Легальный заработок, есть, чем гордиться.
— А ты откуда знаешь? — Пчёлкин повернулся к подруге, и та улыбнулась, заметив не очень добрые искорки в его глазах.
— В подъезде встретила его. Он со мной поделился.
Витя рыкнул что-то нечленораздельное и выкинул окурок в окно.
— Интересно, как часто вы с ним вот так вот пересекаетесь.
Лапшин Вите не нравился. Не нравился, прежде всего, тем, что имел виды на девушку, которая по праву принадлежала только ему, Виктору Пчёлкину. А, стало быть, когда клали глаз на твое, надо было быть очень осторожным и держать ухо востро. А то ещё уведут, не ровен час.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Лиза закусила губу и взглянула на парня. Эта его очевидная ревность так сильно льстила ей, что на лице сама собой появлялась плутовская улыбочка. Девушка встала и подошла к Пчёлкину, который по-прежнему смотрел в окно. Пришлось первой поцеловать его, отвлекая от малоинтересного вида на двор и увлекая вслед за собой. И даже настойчивая трель телефона не сразу привлекла их внимание.
— Подожди-подожди… — девушка с трудом отстранилась от уже порядком возбудившегося Пчёлкина и трясущейся рукой схватила трубку. — Да.
— Спите? — мрачный голос Космоса заставил что-то внутри тревожно затрепыхаться. Лиза машинально ответила на поцелуй и в следующий миг несильно ударила настойчивого Витю по плечу.
— Нет. Что-то случилось?
— Дай мне Пчёлу.
— А что такое-то?
На том конце провода шумно вздохнули.
— Парамона на перо посадили, наши сейчас встречаются. Давай.
Лизавета взглянула на Витю и безмолвно протянула ему трубку. Тот закатил глаза, ещё не зная невесёлых вестей и злясь на Космоса за прерванную прелюдию.
— Ну?
Всё так же молча девушка стояла перед Пчёлкиным, наблюдая за тем, как менялось в темноте выражение его лица, и не знала, что теперь делать.
========== 15. Лучше уж подольше и в опасности, но с тобой ==========
— А что, если следующим будешь ты? Что, если тебе не повезёт, как Парамону? Да счастье, что он выжил. А я так не хочу. Я не хочу постоянно бояться. Постоянно, слышишь?
— А ты не бойся.
Кривая усмешка пополам с гримасой боли и очередная футболка, небрежно брошенная в сумку. Она собирала вещи. Просто потому, что иного выхода, как ей казалось в эти минуты, не было. Ведь он её словно не слышал.
— А как мне не бояться? Просто махнуть рукой на мысли о том, что тебя в один день могут прирезать где-нибудь? Вить, мне двадцати лет нет, и что ты мне предлагаешь при худшем варианте — статус соломенной вдовы в таком возрасте?
Фраза про вдову резанула слух, но он не подал вида, продолжив молча стоять у дверного косяка, сложив руки на груди и глядя в пустоту. А в самом деле, что он мог ей предложить? Криминал, бандитскую романтику? Да она же какие-то полгода с небольшим назад была наивной девчонкой, которая с ужасом в глазах рассказывала ему про деньги, заплаченные ей за сохранность сумки с товаром! А теперь он выдернул её из заварухи в самый последний момент. Только вот как не выдергивай и не пытайся оградить, а опасность всё равно всегда будет где-то рядом. Причём конкретно в их случае эта самая опасность исходила и будет исходить от него, от Вити Пчёлкина. Случись с ним что, и она станет уязвимее слепого котёнка. А с ним рано или поздно непременно что-то случится, ведь нельзя ходить по краю вечно. А думать об этом очень уж не хотелось, хотелось жить настоящим моментом. Но в груди всё равно предательски щемило. Ведь она была его. Его. Его девочкой…
— И что, значит, всё?
Кинула очередную тряпку на подлокотник и обессилено опустилась на диван. И столько в её движениях какой-то усталости и тяжести, что отчаянно хотелось схватить её и не отпускать. И впервые он понимал, что не мог этого сделать, что могло выйти только хуже.
— Я не знаю, — голос дрогнул, и девушка согнулась пополам, обхватив себя за колени. Сердце рвалось на куски при одной лишь мысли о том, что осталось сделать немного — застегнуть сумку и отдать ему ключи. И почему-то даже пошевелиться было тяжело, тело словно не желало слушать свою хозяйку, предпочитая упрямо имитировать усталость.
Он напоминал самому себе загнанного в угол зверя. Впервые от него не зависело ровным счетом ничего, впервые в жизни не он решал, и не за ним было последнее слово. Да даже если он сейчас вытряхнул бы все шмотки из этой чёртовой сумки, если подлетел бы к ней и скрутил в бараний рог, что, ну вот что изменилось бы? Она только возненавидеть его ещё больше смогла бы…
