ручьям
Да что ты, князь! Да что ты брюхом ищешь грязь?
Рядил в потемки белый свет.
Блудил в долгу да красил мятежом.
Ой, да перед носом — ясный след
И я не смог, не смог ударить в грязь ножом.
Да наши песни нам ли выбирать?
Сбылось насквозь. Да как не ворожить?
Когда мы вместе — нам не страшно умирать.
Когда мы врозь — мне страшно жить.
Целовало меня лихо,
Да только надвое разрезало язык.
Намотай на ус, на волос,
Зазвени не в бусы — в голос.
Нить — не жила, не кишка,
Да не рвется, хоть тонка.
А приглядись: да за Лихом — Лик
За Лихом — Лик.
И все святые пущены с молотка.
Да не поднять крыла, да коли песня зла.
А судя по всему — это все по мне.
Все по мне, да мне мила стрела
Белая, каленая в колчане.
Наряжу стрелу вороным пером
Да пока не грянул Гром,
Отпущу да стены выверну углом.
Провалиться мне на месте, если с места не сойти.[186]
Давай, я стану помелом. Садись, лети!
Да ты не бойся раскружить,
Не бойся обороты брать.
Когда мы врозь — мне страшно жить.
Когда мы вместе — нам не страшно умирать.
Забудь, что будет.
И в ручей мой наудачу брось пятак.
Когда мы вместе — все наши вести в том, что есть.
Мы можем многое не так.
Небеса в решете, роса на липовом листе,
И все русалки о серебряном хвосте
Ведут по кругу нашу честь.
Ой, да луна не приходит одна!
Прикажи — да разом сладим языком в оладьях.
А прикажешь языком молоть — молю,
Молю о том, чтоб все в твоих ручьях.
Пусть будет так, пусть будет так, как я люблю.
И в доброй вести не пристало врать.
Мой крест — знак действия, чтоб голову сложить
За то, что рано умирать,
За то, что очень славно жить.[187]
За то, что рано умирать,
За то, что очень нужно жить.
Рождественская
Крутит ветер фонари
На реке Фонтанке.
Спите, дети... До зари
С вами — добрый ангел.[188]
Начинает колдовство
Домовой-проказник.
Завтра будет Рождество,
Завтра будет праздник.
Ляжет ласковый снежок
На дыру-прореху.
То-то будет хорошо,
То-то будет смеху.
Каждый что-нибудь найдет
В варежках и в шапке.[189]
А соседский Васька-кот
Спрячет цап-царапки.
Звон-фольга, как серебро.
Розовые банты.
Прочь бумагу! Прочь перо!
Скучные диктанты.
Замелькают в зеркалах
Платья-паутинки.
Любит добрая игла
Добрые пластинки.
Будем весело делить
Дольки мандарина.
Будет радостно кружить
Елка-балерина.
Полетят из-под руки
Клавиши рояля.
И запляшут пузырьки
В мамином бокале.
То-то будет хорошо!
Смеху будет много.
Спите, дети. Я пошел.
Скатертью тревога...
Вишня
В поле вишенка одна
Ветерку кивает.
Ходит юная княжна,
Тихо напевает:
— Что-то князя не видать,
Песенки не слышно.
Я его устала ждать,
Замерзает вишня...
В поле снег да тишина.
Сказку прячет книжка.
Веселей гляди, княжна,
Да не будь трусишкой.
Темной ночью до утра
Звезды светят ясно.
Жизнь — веселая игра,
А игра прекрасна!
Будь смела и будь нежна
Даже с волком в поле.
Только радуйся, княжна,
Солнышку и воле.
Будь свободна и люби
Все, что сердцу мило.
Только вишню не руби —
В ней святая сила.
Пусть весна нарядит двор
В яркие одежды.
Все, что будет до тех пор,[190]
Назовем надеждой.
Нам ли плакать и скучать,
Открывая двери?
Свету теплого луча
Верят даже звери.
Всех на свете обними
И осилишь стужу.
Люди станут добрыми,
Слыша твою душу.
И войдет в твой терем князь,
Сядет к изголовью...
Все, что будет всякий раз,
Назовешь любовью.
Всем дается по душе,
Всем на белом свете.
В каждом добром мальчише,
В женщинах и в детях.
Эта песенка слышна,
И поет Всевышний...
Начинается весна,
Расцветает вишня.
Сядем рядом...
Сядем рядом, ляжем ближе[191]
Да прижмемся белыми заплатами к дырявому мешку.
Строгим ладом — тише, тише —
Мы переберем все струны да по зернышку.
Перегудом, перебором...
Да я за разговорами не разберусь, где Русь, где грусть.
Нас забудут, да не скоро.
А когда забудут, я опять вернусь.
Будет время, я напомню,
Как все было скроено, да все опять перекрою.
Только верь мне, только пой мне,
Только пой мне, милая, — я подпою.
Нить, как волос. Жить, как колос.
Размолотит колос в дух и прах один цепной удар.
Да я все знаю. Дай мне голос —
И я любой удар приму, как твой великий дар.
Тот, кто рубит сам дорогу —
Не кузнец, не плотник ты, да все одно — поэт.
Тот, кто
