Житель г. Цхинвала, 1961 г. р.
Обстрел временно прекратился в середине ночи – около 3 часов ночи 8 августа 2008 года. В этот момент по улицам Цхинвала пошли грузинские танки. Танки шли со стороны Грузии. Танки окружала пехота, одетая в полевую форму иностранного производства, похожую на форму военных США. (...) В подвале дома находилось примерно 45 взрослых жителей дома, а также много детей, точного количества назвать не смогу. В какой-то момент один из моих соседей (...), когда проходили пехотинцы, выглянул через окошко подвала на улицу. (...) Я выглянул из второго окошка (...). В этот момент один из грузинских военнослужащих, одетый в военную форму иностранного производства, выстрелил из автомата прямо в лоб (...), который упал на пол подвала замертво. Стрелявшего военнослужащего грузинской армии я смогу опознать по характерным чертам лица (...).
После того как грузин (...) убил (...), он начал заглядывать в каждое окошко (...) и производить из автомата беспорядочную стрельбу внутрь подвала. По подвалу послышались звуки рикошета пуль, выпущенных из автомата. К тому времени все спрятались по углам и не производили ни звука. По счастливой случайности никто из находившихся внутри подвала не пострадал.
Хочу показать, что через окошко подвала я рассмотрел грузинские танки, на башнях которых были нарисованы кресты фашистской свастики, а с другой стороны знаки вооруженных сил США. После того как прошла пехота и танки, обстрел возобновился. Обстрел был плотный. Артиллерийский обстрел сопровождался авианалетами, в ходе которых также обстреливали и бомбили кварталы и районы, которые населяли мирные жители.
Жительница г. Цхинвала, 1957 г. р.
На следующий день мы уже не могли сидеть в подвале – дети просили еду. Тогда мы решили выйти из дома и найти что-нибудь из еды. Когда я, моя дочь вместе со своими малолетними детьми вышли из подвала на улицу, мы увидели, что к нам во двор заехал танк, принадлежащий грузинской армии, это я поняла по надписям грузинскими буквами на броне танка. Башня танка повернулась в нашу сторону, и мы поняли, что он собирается по нам стрелять. Тогда мы все разбежались в разные стороны. Я вместе со своей дочерью и еще несколькими соседями забежала в подъезд и спряталась за бетонными стенами. Затем я услышала и ощутила три выстрела из танкового орудия по нашему дому. После этого по данному танку стали стрелять солдаты Южной Осетии, и этими своими действиями они отвели танк от нашего дома (...).
Рядом с нашим домом течет река, и течет она в сторону Грузии. В этот же день со стороны Грузии кто-то, а скорее всего грузинские военные, перекрыл реку, и вся вода пошла в подвалы домов. Это они сделали, чтобы выманить людей из своих убежищ. Подвал, в котором я находилась, также был затоплен по колено, и в этой воде мы провели целые сутки, так как не могли выходить на улицу, где шли ожесточенные бои (...).
Агрессия грузинских войск была направлена только на мирных жителей Южной Осетии, так как они бомбили наш город и били не по постам, где находились военные, а по жилым кварталам и домам, в которых не было ни одного солдата, даже ополченцы находились на окраинах города. Минометный обстрел и обстрел ракетными установками «Град» проводился только по жилым домам, школам и больнице. Увидев гражданских людей, грузинские солдаты стреляли в них на поражение и из города никому не давали уходить (...).
Жительница г. Цхинвала, 1974 г. р.
9 августа 2008 года около 15 часов жильцы нашего подъезда (...) и (...) решили выйти из подвала во время затишья, чтобы пробежать к соседям. Они только сделали два или три шага из подвала, как прозвучал взрыв, как мне кажется, от гранатомета. Они упали. Их затащили в подвал. У (...) было осколочное ранение в области шеи. Мы пытались остановить кровотечение, но не получалось. Через пять минут он умер. У (...) были осколочные ранения в области живота и ранение левой ноги. Мы останавливали ему кровотечение. Он был еще живой. Примерно в 21 час мы услышали, как на русском языке прозвучали крики: «Выходите, сдавайтесь, мы пришли убивать русских и осетин». После этого в подвал, в котором мы сидели, залетела граната, которую поймал (...). Он сразу выбросил ее на улицу, раздался взрыв на улице. Потом было слышно, как на этажах нашего дома происходит перестрелка. Потом я услышала крик женщины на русском языке. Она ругалась матом и кричала, что ее ранили. После этого в подвал пришли наши ополченцы (...). Со слов ополченцев, они находились на пятом этаже нашего дома, чтобы обезвредить грузинского снайпера, который находился в помещении средней школы № 12, расположенной напротив нашего дома. Со слов ополченцев, до этого грузинские солдаты захватили помещение этой школы, расстреляв из танка.
В Цхинвале грузинские танки прямой наводкой стреляли по жилым домам даже тогда, когда из них никто не вел огонь по грузинским военнослужащим.
Жительница г. Цхинвала, 1965 г. р.
Грузины стали бомбить город. Мы спустились в подвал, где спряталось 10 человек. Выходить было нельзя, так как всю ночь сильно стреляли. Утром с южной стороны в город вошли танки. Мы думали, что подошли русские, и даже выбежали им навстречу, но на танках увидели грузинские надписи. От колонны отделились два танка и начали стрелять по нашему корпусу дома. Соседи говорили, что утром 8 августа грузины спускались в подвалы и забирали молодых женщин, а мужчин выводили и расстреливали.
Житель г. Цхинвала, 1957 г. р.
Около 1 часа 8 августа 2008 года услышали выстрелы со стороны грузинского села Никози и звуки разрывов снарядов в городе. Кроме того, город подвергся бомбежке авиации. Огонь не был выборочным и велся по всем объектам города: домам, школам, больницам, детским садам.
Около 7–8 часов утра 8 августа началось наступление грузинских войск на город (танки, БРДМ, пехота). На танках были надписи на грузинском языке, они двигались по городу и расстреливали дома мирных жителей. Обстрел продолжался еще два дня.
Я и моя семья находились в полуподвальном помещении. Отец сидел на табурете возле входа. Возле дома раздался взрыв, осколки которого пробили дверь и смертельно ранили отца. Спасти отца не удалось, так как ранения оказались несовместимые с жизнью.
Житель г. Цхинвала, 1965 г. р.
Во время обстрела и бомбежки города 8 и 9 августа 2008 года находился вместе с семьей и другими жителями в подвале жилого дома. В первый подъезд нашего дома попала мина, осколками которой был убит 22-летний (...) и смертельно ранен (...). Грузинские войска не давали людям выходить на улицу из укрытий, они расстреливали все машины, которые двигались по городу.
Жительница г. Цхинвала, 1949 г. р.
Находясь в указанном подвале, я услышала сильный грохот. Посмотрев в щель, я увидела, что по улице движется грузинский танк. Что танк грузинский, я поняла по тому, что на корпусе белой краской было написано грузинское слово (значение которого мне не известно). Я сказала находящимся в подвале людям, что это грузинский танк. Все люди замолчали, так как боялись быть обнаруженными. Но я продолжала наблюдение. Проехав несколько метров от дома, где мы находились, по ул. Харитона Плиева в сторону с. Кехви, танк наехал на одноэтажный дом (номера я не помню), в котором находилась наша родственница (...) и ее трехлетняя дочь, и раздавил их. Их раздавленные трупы извлекли из-под обломков миротворцы и отвезли в морг (...).
Житель г. Цхинвала, 1951 г. р.
В ночь с 7 на 8 августа 2008 года, около 23 часов 30 минут (...) начался сильный артиллерийский обстрел города Цхинвал. С началом обстрела города я и мои близкие быстро спустились в подвал нашего дома. В это время мой брат (...) также укрывался в подвале своего дома вместе с соседями и родственниками. В период с 7 по 11 августа 2008 года я неоднократно, пользуясь короткими затишьями между обстрелами нашего района, бегал к брату – в подвал, где он укрывался. Моя мать (...), которая была очень больна, также находилась вместе с братом (...) в подвале его дома. Я ходил навещать ее, поскольку очень беспокоился за то, что старая женщина не сможет выдержать такого потрясения.
10 августа 2008 года в район, где расположены наши с братом дома, вошли грузинские военнослужащие и танки. Я, выглядывая из подвала в сторону моста, расположенного в конце ул. Ленина, видел, как в г. Цхинвал заехали 28 танков с грузинскими эмблемами (белые кресты на красном фоне) и надписями на грузинском языке. Я видел очень большую группу грузинских военнослужащих, их было не менее 200 человек. Прибыв в наш район, грузинские военнослужащие стали ходить по кварталам, заходя в подъезды наших домов. Когда грузинские военнослужащие зашли в подъезд дома моего брата – ул. Героев, д. (...), они поднялись по лестнице подъезда и стали вышибать двери и закидывать внутрь квартир гранаты. Было слышно, как они ломают двери, кричат, а затем происходили взрывы.
