у водительского места и показал глазами Васе, чтобы обратил внимание на проржавевшее днище.
– Ну, сколько вы даёте?
– Мы ещё не даём, – ответил я за Васю. – Мы ещё думаем…
Друг удивлённо посмотрел на меня. Показал ему глазами подойти к Фирдаусу и сам пошел вслед за ним.
– Вась, – тихо начал я. – Она мне не нравится. Две аварии, а может, и больше. Состояние так себе и это мы ещё ходовой не видели.
– И что делать? – разочарованно спросил он.
– Искать, – ответил я. – Лучше пару сотен переплатить, но взять нормальную машину, на которой ты будешь ездить, а не лежать под ней.
Он расстроился. Понятно его нетерпение. Но первая машина не обязана быть геморроем. Некоторые мои знакомые считали, что надо уметь любую поломку самостоятельно ликвидировать, возили с собой запчасти, инструменты. Хотя при отсутствии мобильной связи это, безусловно, было оправдано. А то сломаешься где-то в лесу и останешься там зимовать с медведями-шатунами. Они-то будут рады, безусловно, еды в это время года в лесу мало.
– Давай лучше после праздников съездим в Южный порт на рынок, – предложил я ему.
– Это там, где новая автокомиссионка? – с надеждой посмотрел на меня Вася.
– Ну, да. Посмотрим, что там есть, а потом уже примем решение. За три тысячи, даже если он сбросит рублей двести, я бы не спешил…
– Хорошо. Тогда скажу ему, что после праздников буду решать.
– На трезвую голову, – добавил, улыбаясь, Фирдаус.
– Да, это где-то через недельку, – рассмеялся я.
Мы попрощались с Васей и Фирдаус отвёз меня домой, оставив мне пять каталогов Завода отделочных материалов «Глазцаубе».
Приехал в университет после второй пары. Нашёл наших в столовой. На меня посмотрели без улыбок. И что опять случилось? – подумал я. – И я тут причем, раз так странно встречают в канун Нового года?
– А что ты нам не сказал, что в детский дом ездил? – спросил Булатов. – Мы тоже хотели бы поучаствовать в таком мероприятии…
– Откуда вы уже знаете? – удивился, как в нашем колхозе стремительно слухи распространяются.
– Маша сказала, – ответил Витя, взглянув на меня со снисходительной улыбкой.
– Да уж, мог бы и догадаться, что Галия ей позвонит, – улыбнулся я.
– Мы работаем и в стройотряде, и в Верховном Совете, так что тоже можем себе позволить детям подарки к Новому году оплатить, – добавил Лёха Сандалов.
– Слушайте, ребят, это всё очень хорошо, и я рад, что вы готовы к этому. Но не обязательно всем ездить в один детский дом. Их же полно. Узнайте у Гусева, может, у МГУ тоже есть подшефный детский дом или дом малютки. Он, во-первых, будет территориально где-то рядом от университета, а во-вторых, наша помощь будет оказана большему количеству детей.
– А если у МГУ нет подшефного детского дома? – спросил Витя Макаров.
– Значит, надо его завести, – улыбнулся я. – Студенты же не обязательно деньгами могут помогать, кто-то будет просто приходить играть с детьми. Им же не столько подарки ценны, сколько общение нормальное нужно.
– Ну, надо будет спросить, в самом деле, – согласился Булатов.
– Если Гусев на встречу вам не пойдёт и не захочет шефство брать, то конечно, съездим в тот же детский дом, где я был, ЗИЛовский, – пообещал я. – Там ещё полотенца нужны детям, бельё постельное для маленьких, книжки детские… Полно ещё задач… Вот еще планирую стены им расписать героями мультфильмов…
– О! Это вы так серьёзно взялись? – удивлённо посмотрел на меня Булатов.
– Ну, это же дети, – развёл руками я.
Глава 7
Москва. МГУ.
Во время очередного перерыва начал прикидывать статью о помощи комсомольцев ЗИЛа своему подшефному детскому дому. Блин! Не догадался взять с собой фотоаппарат. Можно же было остаться и наделать фоток, когда директриса начнёт подарки раздавать детям. Их счастливые лица были бы лучшей благодарностью всем комсомольцам, принявшим участие в сборе денег на подарки. Ну, если Ксюша и Юра Бахтин согласятся расписывать в детском доме стены, то приеду их пофотографирую во время работы. Прославлю подругу и однокурсника жены на всю страну.
После пар поехал домой. Только дверь тихонько своим ключом открыл, как с другой стороны ее отворила Галия.
– Раздевайся, разувайся, руки мой и иди обедать, – улыбаясь, сказала она.
Обнял её и поцеловал.
– Звонила я сегодня Ксюше, – доложила она, чмокнув меня еще раз в щеку. – Она с радостью согласилась помочь деткам, сказала, будет по выходным работать. Юра тоже готов.
– Ну, замечательно, – улыбнулся я. – Почти на сто процентов был уверен, что они не откажутся.
Помыл руки, прошел на кухню.
– Юрка предложил волка и зайца из «Ну, погоди!» на стенах нарисовать, – улыбаясь, добавила жена и усадила меня обедать.
– Хорошая мысль, – одобрил я. – Они всем нравятся.
– Завтра Ксюша хотела заехать. Ты уж при ней не показывай, что обо всём догадался… Ладно? Она же в это не поверит, подумает, что я тебе о её беременности разболтала.
– Как скажешь, дорогая. Но скоро это уже будет не скрыть. Надо ей продумать, что вы будете делать дальше. Если Ксюша будет к тебе приезжать, Ирина Леонидовна, по-любому заметит и Ивану скажет.
– Да я ей это уже говорила, – вздохнула жена. – Ну так что нам, с подругой теперь и не встретиться?
– Да нет, почему, встречайтесь. Может, и неплохо было бы, если бы Иван узнал. Мало ли, у них чувства друг к другу не угасли…
– Но сами говорить не будем, – вздохнул я, – а то дело тут такое, специфическое… Если не угадаем, какие именно там чувства бушуют, то можем сильно отношения испортить с обоими… А оно нам надо?
– Да, не лезем в это! Я не хочу Ксюшу терять! Она обидчивая – страсть! – согласилась со мной жена.
До тренировки оставалось ещё время, пошёл дописывать статью про подшефный детский дом. Вспомнив слова директрисы, о том, что было очень неосмотрительно с моей стороны обещать детям приехать к ним ещё раз, написал, что детдомовские дети очень серьёзные и ждут
