Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Куда мы идем? — окликнула ее я, спеша следом.
Не замедляя шага, мисс Тейлор обернулась и небрежно, через плечо, обронила слова, которых я совершенно не ожидала услышать:
— Как это куда? В библиотеку, конечно, куда же еще!
13В эту ночь было тихо, ветер не завывал, и все же я ворочалась в постели без сна. Не от беспокойства, хотя и от этого тоже — разве могла я не опасаться, увидев, как мисс Тейлор так хищно склоняется над спящим Джайлсом? — а больше из-за того, что вновь и вновь вспоминала события прошедшего дня и никак не могла остановиться. Столько всего случилось — во всяком случае, для девочки, которая всю жизнь провела заточенной в Блайт-хаусе, точнее, в Блайт-гробнице. Здесь произошли разные вещи, хорошие и плохие, и хотя плохое (черный грач на снежном поле) тревожило, зато хорошее было очень-очень хорошим! Я говорю о нашем походе в библиотеку. Мы с Джайлсом едва поспевали за мисс Тейлор, так быстро она шагала. Мы запыхались и не могли даже переброситься словом, только переглядывались у нее за спиной и недоуменно пожимали плечами на ходу, стараясь не отставать. Я не знала, что и подумать. Что может означать упоминание о библиотеке? Почему она решила повести нас туда? Знает ли об этом миссис Граус? Известно ли это дядюшке? Я была уверена, что ему ничего не известно, и сомневалась, чтобы он вдруг разрешил это после стольких лет недвусмысленных и строгих запретов.
Наша новая гувернантка остановилась у входа в библиотеку и подождала нас. Потом, широко распахнув дверь, отошла в сторонку и дружески подтолкнула меня и Джайлса, приглашая войти. Мы раскрыв рты стояли в дверях, глядя на открывшуюся нам картину и не веря собственным глазам. Тяжелые шторы были отдернуты, и внутрь устремился солнечный свет, заполняя собой пустоту, которая столько лет не признавала его существования. Залежи пыли, покрывавшие пол, исчезли, а Мэри и сейчас продолжала трудиться у окна, протирая тряпкой стекло. Два окна были раскрыты, что, признаться, меня немного опечалило, потому что хотя в комнату и ворвалась свежесть летнего вечера, но мне тут же затосковалось по привычному и такому утешительному затхлому воздуху, по запаху старинных книг.
— Хорошо, Мэри, вы можете закончить это позже, а сейчас вы свободны, — обронила мисс Тейлор.
Мэри мгновенно распрямила спину, подхватила ведро с водой и, пропев «Да, мэм» (да так любезно, что казалось, она вот-вот преклонит колени перед мисс Тейлор), покинула библиотеку.
Как только дверь за ней закрылась, мисс Тейлор повернулась к нам. Джайлс переводил беспокойный взгляд с нее на меня, и я понимала, что он думает о том же, о чем и я. Как нам повести себя? Стоять на своем, что бы там ни было, и вести себя так, будто мы сюда никогда в жизни не заглядывали? Или во всем ей открыться, признав то, что она и так уже поняла?
Джайлс, как обычно, так нервничал и беспокоился, что выдал нас с головой.
— Ух ты, — воскликнул он ужасно ненатурально, — сколько книг. Кто бы мог подумать?
Гувернантка внимательно посмотрела на него и чуть скривила губы в улыбке, но на сей раз улыбалась она не очень ласково. Мне казалось, она не может взглянуть на Джайлса, чтобы не облизнуться, и теперь, увидев эту улыбку, я поняла, что ей все известно про нас и библиотеку. И все же я не собиралась сдаваться без боя. Я отвернулась от брата и мисс Тейлор и медленно пошла по библиотеке — здесь потрогаю корешок книги, тут проведу рукой по полке. Таким зевакобеспечным манером я окольными путями добралась до дальнего конца комнаты, до шезлонга, за которым находилось мое свечеодеяльное укрытие. Обходя кресло с самым безразличным видом (по крайней мере, я надеялась, что все выглядит именно так), я услыхала голос мисс Тейлор. Он плыл ко мне через весь огромный зал, вместе с пылинками, которые, после того как их побеспокоила Мэри, носились в лучах солнца, бьющего из высоких окон.
— Их там нет, ни свечей, ни одеял. Все убрано.
Я обернулась и посмотрела ей прямо в глаза, готовая отрицать все, даже очевидное:
— Совершенно не понимаю, о чем это вы говорите.
Гувернантка пересекла комнату стремительно, будто удар хлыста; рука ее, метнувшись проворней кобры, схватила меня за запястье. Она приблизила свое лицо вплотную к моему, и меня обдало запахом мертвых лилий.
— Не умничайте со мной, юная леди, не пытайтесь меня перехитрить. И думать не смейте!
Она выпустила меня, подняла руку к голове и пригладила волосы, словно жалела о том, что сделала. Я прошептала:
— П-простите.
Слово вырвалось неожиданно для меня самой, и я мгновенно раскаялась. Ох, если бы можно было вернуть сказанное. Не собираюсь раболепствовать перед ней. Но, как показало дальнейшее, я поступила верно, во всяком случае, мисс Тейлор как будто смягчилась. Не потому, что я ей нравилась — ей понравилось, что я поступила наперекор своему желанию, а значит, признала за ней главенство.
Повернувшись к Джайлсу, она приступила к допросу:
— И ты, полагаю, тоже никогда здесь не бывал?
Джайлс заюлил:
— Ну… я… знаете, мисс Уит… я хотел сказать, мисс Тейлор, я… — Он сбился и беспомощно посмотрел на меня.
Подойдя, я встала рядом с братцем и обняла его. Лицо мисс Тейлор внезапно разгладилось, она улыбнулась, и довольно благосклонно:
— Мне сказали, ты не умеешь читать.
Я не отвела глаз и выдержала ее взгляд.
— Но мы-то знаем, что это полная чепуха, ведь так? — Понаблюдав за тем, как я лихорадочно ищу ответ, она продолжала: — Я знаю, ваш дядюшка запретил тебя учить, но это доказывает лишь, что он безнадежно отстал от жизни. С тем же успехом можно приказать солнцу не светить или велеть морским волнам повернуться вспять.
— Как король Канут![8] — угодливо воскликнул Джайлс, желая подольститься к гувернантке.
Мисс Тейлор снизошла до улыбки:
— Да, как король Канут.
Круто развернувшись, она немного походила по комнате взад-вперед, вернулась, наконец, к тому месту, откуда начала, и остановилась напротив нас. Затем она снова обратилась ко мне:
— А теперь слушай внимательно, вот что я предлагаю. Я, разумеется, не могу открыто преступать запреты вашего дядюшки, какими бы нелепыми они ни были, но нет никакого смысла в том, чтобы ты тайком бегала сюда за книгами, как, несомненно, делаешь уже не первый год. Не собираюсь тратить время на то, чтобы выслеживать и останавливать тебя. Когда я буду приводить сюда Джайлса на занятия, ты можешь приходить с нами, взяв с собой какое-нибудь рукоделие, шитье или вышивку. Что-то обширное, больше, чем, скажем, книга средних размеров…
Мне стоило большого труда сохранить бесстрастное выражение лица. Я не верила своим ушам.
— Чтобы, в случае, если кто-то нас застанет, скажем заглянет прислуга, под рукоделием можно было спрятать… нечто, некий предмет — ты и сама понимаешь. Я не называю предмет, который… вдруг может оказаться у тебя на коленях. Ты можешь также… — она сделала паузу, — выбирать книги, которые, по-твоему, понадобятся Джайлсу в классе, и я отнесу их туда. Пожалуй, важно отметить, что ни миссис Граус, ни слуги не способны понять, какие книги подходят для мальчика этого возраста, а какие ему пока рано читать. Таким образом, у них не может возникнуть вопрос о том, почему те или иные книги очутились в классе. Ну, что скажешь?
— О да, мисс. Спасибо, мисс, благодарю вас, мисс.
Мисс Тейлор отвернулась к окну и долго смотрела на залитую солнцем лужайку, погрузившись в свои мысли. Я тем временем окинула взглядом библиотеку. Ни разу еще я не видела книги вот так — разом, во всем их великолепии. Зрелище потрясло меня настолько, что я едва не лишилась сознания. Внезапно мисс Тейлор повернулась к нам:
— Да, и вот еще что… — Она посмотрела на Джайлса: — Ты, насколько я знаю, все эти годы хранил тайну своей сводной сестры, и хранил хорошо. Так и поступай впредь, а если проговоришься, нас всех ожидают большие неприятности. А вы, юная леди, должны научиться поменьше интересоваться чужими делами. Не стоит совать в них свой нос и шпионить за другим людьми, будь то днем или ночью, а не то и я могу поинтересоваться, что это у вас там, под шитьем. Понятно?
— Конечно, мисс. Все понятно, мисс.
Мы пробыли в библиотеке до ужина, я в одном ее конце, а мисс Тейлор с Джайлсом — в другом, где она обучала его французским глаголам. Я их все, конечно, уже знала, но безмолвствовала и на этом языке, и на родном своем английском, не желая спугнуть удивительные перемены к лучшему. На коленях у меня лежал раскрытый том «Женщины в белом» Уилки Коллинза, а на столике у моего правого локтя — вышивка, наволочка для подушки. Ей предстояло разделить участь рукоделия Пенелопы:[9] я тоже не собиралась заканчивать работу. Пусть вышивка просто всегда будет наготове и помогает мне исполнить мою мечту: прочитать все книги в библиотеке. Как падок наш ум на выгоду! Как корыстен! Как легко мы забываем о грозящих опасностях ради сиюминутных радостей! Я, как пескоголовый страус, предпочла ничего не замечать ради книг. Я подвергла риску жизнь любимого своего братца, чтобы только заполучить запретный плод, и сейчас это открыто признаю.
- Женщина в черном и другие мистические истории - Артур Уолтермайр - Готические новеллы
- Загадочный золотой прииск - Гай Бусби - Готические новеллы
- Мадемуазель де Марсан - Шарль Нодье - Готические новеллы