— Тогда поехали, путь неблизкий, — сообщил он, легко подхватывая меня на руки. В этот раз я про недопустимость подобного поведения заикаться не стала, решив не мешать своему спутнику делать его работу.
Мгновение, легкий рывок вверх — и Одержимый вполне уверенно сидит верхом на незе, устраивая меня перед собой. Так что в итоге избежать физического контакта со скакуном не удалось, и я осторожно коснулась его холки. На ощупь тень была… странная. Податливая, но упругая, как неплотно наполненный водой мешок. А рядом с ее телом ощущалось легкое сопротивление, как будто пытаешься сблизить два слабых однополюсных магнита.
— А мужчин вы так же возите? — иронично уточнила я, поднимая на ротмистра взгляд.
— Вот еще, на крупе потрясется, — хмыкнул он и звонко цокнул, понукая «лошадь».
Нез прянул вперед текучим кошачьим движением, мир вокруг дернулся, закручиваясь спиралью, пол и потолок несколько раз поменялись местами, и мы оказались… где-то еще. Наверное, на дороге-между-мирами.
Это место выглядело совершенно сказочно. Такое ощущение, что нез бежал по окутанному легкой серебристой дымкой Млечному Пути — не галактике, а именно дороге, состоящей из искорок звезд. Звезды пружинили под мягкими лапами невиданного зверя, а иногда его когти высекали искры. Шаг его был гладкий, как у иноходца, и убаюкивающий.
Яркие звездные огоньки медленно плавали и вокруг нас, больше похожие на светлячков. Они прихотливо менялись местами, собирались в хороводы и небольшие стайки. А еще где-то на фоне, на границе слышимости мне чудилась легкая и смутно знакомая музыка. Странное ощущение, когда кажется, что еще пара секунд — и ты узнаешь мелодию и удивишься, как сразу не распознала. Пара секунд проходит, но ничего не меняется — память оказывается бессильна.
— Какое необычное место, — тихо проговорила я. Голос звучал приглушенно и неуверенно, как будто звуки жались к нам и не хотели никуда уходить.
— Да уж, — озадаченно кашлянул Ветров.
— Что-то не так? — насторожилась я, переводя взгляд на него. В свете дороги лицо мужчины было видно очень отчетливо, и на этом лице так же отчетливо читалось глубокое недоумение.
— Как сказать… Так или не так — не знаю, но я с подобным прежде не сталкивался, — неожиданно спокойно пояснил он, в этот раз не огрызнувшись коротким «не твое дело». — У каждого Одержимого своя дорога, такая, какой мы ее себе представляем в первый раз, и пассажир видит именно ту дорогу, которую мы ему показываем. А сейчас… Учитывая, что это не моя дорога, она может быть только твоей.
— Как это возможно? И чем это грозит? Я что, тоже становлюсь Одержимой?! — напряженно уточнила я. А вот и причина разговорчивости мужчины: дело-то, оказывается, вполне «мое».
— Ничем не грозит. Это никак не сказывается ни на времени пути, ни на сути процесса — просто картинка, которую воспринимает мозг. Вполне возможно, это его самозащита, чтобы не рехнуться, — видимо, решив начать с главного, ответил Ветров. — По последнему вопросу тоже не о чем беспокоиться. Это исключительно мужское заболевание, женщины не бывают Одержимыми. А как это возможно… Черт его знает!
— И долго нам так ехать? — осторожно уточнила я. От окружающей красоты, конечно, захватывало дух, но после высказанных Ветровым откровений стало очень неуютно.
— Долго, по субъективному времени — часов восемь-десять. Незы не нуждаются в отдыхе, так что без остановок.
— А вы?
— А я привычный. Спи, здесь ничего не происходит и пейзаж не меняется.
Некоторое время мы молчали. Сначала я пристально вглядывалась в окружающий странный мир, ожидая, что Одержимый ошибается и вот-вот случится какая-нибудь неприятность. Дорога безмолвствовала, а парящие огоньки хоть и вносили некоторое разнообразие, но весьма незначительное. И я в конце концов была вынуждена признать правоту мужчины: любоваться окрестностями, несмотря на всю их необычность, действительно было скучно.
— А как выглядит ваша дорога-между-мирами? — полюбопытствовала я.
— Как дорога. Грунтовая дорога в осеннем тумане, — отозвался он.
Мерная поступь неза в самом деле убаюкивала, и я в конце концов расслабилась, устроив голову на плече мужчины. Было удивительно уютно сидеть вот так — в коконе плаща, в кольце сильных рук Одержимого. Сейчас, как тогда в танце, он казался надежным и уверенным, внушал безотчетное доверие. Наверное, потому что молчал.
Глава четвертая
Первые впечатления
Я вижу корни танца в богатстве природы.
Кадзуо Оно
Спать я не собиралась, лишь прикрыла глаза, отвлекаясь от мельтешения светлячков, — а в следующее мгновение очнулась от легкой встряски.
— Прибываем, — сообщил Одержимый. Я выпрямилась, растирая лицо и затекшую шею и пытаясь размять спину.
— Как я умудрилась заснуть? — растерянно пробормотала я. Вопрос был риторический и задан себе под нос, но на него неожиданно ответили.
— Нормальная реакция. Мозгу проще отключить сознательное восприятие действительности, нахождение здесь для него слишком неестественно.
Хотелось задать еще пару сотен вопросов, но я поспешила отогнать несвоевременные мысли и сосредоточиться на предстоящей встрече. Для чего сначала надо было поправить плащ — не хотелось бы провалить всю миссию в первый же момент, да еще так глупо.
Моему примеру последовал и Ветров, и вскоре сидеть стало уже не так удобно, как раньше. Но через несколько секунд все это потеряло смысл, потому что мы прибыли.
Финиш оказался еще более неожиданным, чем старт. Мир вокруг несколько раз быстро кувыркнулся через голову, вызывая головокружение и тошноту, порыв ветра дернул полы плаща. Странный парадокс восприятия: тело не ощутило никаких изменений, а разуму почудилась резкая остановка. Наверное, если бы не надежная опора в лице Одержимого, я непременно упала бы, спутав реальность с вымыслом.
Неза рядом не было, и только что завершенное путешествие по дороге-между-мирами казалось сном.
Мое внимание привлек звонкий щелчок, который у варов соответствовал нашему междометию «эй!», и я поспешила сосредоточиться на настоящих событиях, а не прошедших. И первым делом мягко, но настойчиво попыталась вывернуться из объятий почему-то не спешившего выпускать меня мужчины. Одержимый на пару мгновений замешкался, но руки убрал. А я с интересом огляделась, добрым словом поминая создателей моего плаща, изнутри почти прозрачного и позволяющего свободно ориентироваться в окружающем пространстве.
Я смотрела голограммы с видами планет и строений, созданных варами, но сейчас отчетливо понимала, что это была бледная тень реальности. Довольно просторная комната имела необычную с нашей точки зрения форму. Здесь не было ни одной прямой грани и острого стыка; сферическая поверхность, образующая стены и потолок, внизу закруглялась и плавно переходила в неглубокую вогнутую тарелку пола. Отдельного упоминания был достоин и цвет: насыщенная темная зелень вершины купола плавно перетекала в солнечную желтизну центральной части пола через яркие, сочные оттенки настолько плавным градиентом, что взгляду было не за что зацепиться.
