— На Андрея?
— Во-во. По-моему, Савичева он решал. Евстигней сам рук марать не станет.
Раздался звонок. Боровков поднял трубку.
— Да, да. Хорошо, сейчас едем.
Положив трубку, тихо сказал:
— Петр Митрофанович Лисин умирает.
В больнице Боровкова и его товарищей встретил главный врач Сухов, пожилой, с редкой седой бородкой человек.
— Сделали ему две операции, но безрезультатно, — извиняющимся тоном сказал он сотрудникам милиции. — Не перенес дороги, слишком тяжелой оказалась она для него.
— Ведите к нему, — сказал Боровков.
Главврач открыл дверь небольшой палаты. На широкой железной кровати лежал Лисин. Шатров едва узнал в исхудавшем, странно вытянувшемся человеке красивого, подтянутого милицейского командира. Глаза его запали, нос заострился.
— Здравствуйте, Петр Митрофанович. — сказал Боровков. — Вот пришли проведать.
— Спасибо, — едва слышно ответил тот. — Умираю я.
— Да что вы, дорогой, — ободряюще улыбнулся начальник милиции. — Профессора вызовем из губернского центра…
— Не надо, я знаю. Как с Волкодавом?
— Дружков его взяли, теперь до него добираемся.
— Неудачно я провел операцию, — виновато прошептал Лисин. — Мало узнал.
— Твое сообщение было очень важным, — возразил Боровков. — Оно помогло нам разобраться в замыслах Волкодава.
— Да? — слабо улыбнулся раненый. — Это очень хорошо. У меня к вам просьба. В Москве живет моя сестра, сообщите ей, пожалуйста, о моей… Она единственный близкий мне человек после смерти отца с матерью.
— Хорошо, сделаем, — сказал Боровков.
— А теперь я хочу побыть один…
Глава двадцать восьмая
Неподалеку от города крестьянин Никита Полозов, ехавший на рынок, догнал молодую женщину, которая устало шагала по обочине дороги.
— Садись, молодка, подвезу! — крикнул он ей.
Улыбнувшись, женщина ответила:
— Спасибо.
Когда она устроилась на телеге, Никита спросил:
— Издалека шагаешь?
— Из Сергиевки.
— В гости?
— В гости.
— А не боишься в такую рань-то?
— Да ведь уже светло.
Никита умолк, вспоминая, где он видел эту красивую бабенку. Положив вожжи на колени, не спеша свернул козью ножку, закурил, искоса посматривая на профиль попутчицы.
— Давно в городе не была, не знаете, как там?
— Что ему поделается? Все на месте.
— Цены-то на базаре какие?
— Дешево все стало, хучь не продавай. Везу сейчас провизию, а не знаю, хватит ли выручки на портки.
«Ладная бабенка», — подумал Никита и вдруг вспомнил: да это же хозяйка заезжего двора, жена Егора Савичева. Когда самого убили, о ней многое болтали. Одни утверждали, что грабители спустили Екатерину в реку, другие говорили о ее причастности к преступлению. И вот сама Савичева сидела теперь перед Никитой, живая и невредимая.
Разговор не вязался, и они ехали молча. Лишь на окраине города женщина вдруг сказала:
— Знаете заведение «Париж»? Довезите меня туда, пожалуйста.
— А что? Можно, — согласился Никита, сворачивая на улицу, ведущую в центр города.
Женщина стала проявлять нетерпение. Она то и дело поправляла волосы, зачем-то развязывала и завязывала небольшой узелок. Когда подъехали к двухэтажному с двумя башенками зданию, вдруг быстро соскочила с телеги.
— Спасибо тебе, дядечка, — торопливо поблагодарила она Полозова и направилась к подъезду.
Никита покачал головой. Отъехав метров триста, он остановился, стал поправлять гужи, чересседельник. Потом, потоптавшись у телеги, неожиданно спросил раннего прохожего:
— Скажи, мил человек, а где здесь милиция?
Тот удивленно посмотрел на него.
— Езжай по этой улице прямо, там увидишь…
Луковин не зря беспокоил Капустина. Большую часть добра, награбленного им во время бандитских рейдов по уезду в двадцатом-двадцать первом годах, он переправил верным людям в уездный город. Значительная часть его попала к Егору Савичеву, который был в банде казначеем. Тут большую роль сыграла любовница Луковина — Екатерина. Это по его настоянию она вышла замуж за Егора. Она убедила Луковина, что лучшего места, чем у Савичева, для хранения золота не найдешь. Однако молодая красивая женщина не мирилась жизнью со стариком. Она стала заводить тайные знакомства. На ее пути встретился Андрей Дубровин, завхоз и доверенное лицо Евстигнея. Это был сильный широкоплечий мужчина с черными, как смоль, усами. Между ними начался роман.
До Капустина как перекупщика краденого доходили сведения, что луковинское добро конфисковано лишь частично, а остальное хранится у верных людей, в число которых входил Егор Савичев. Евстигней начал осторожно выяснять, где оно. К этому времени Екатерина уже крепко привязалась к Дубровину.
Евстигней поручил Андрею выведать у Екатерины о луковинских «припасах». Он обещал ему половину выручки. Савичева помалкивала. Любовник разыграл ссору. Не выдержав, Екатерина указала ему, где хранится золото. Чтобы ввести милицию в заблуждение, Евстигней с Андреем «сработали» под луковинскую банду, переправив лошадей с конюшни Савичева в Башкирию. Волкодав в это время уже появился в уезде.
Однако Екатерина вскоре надоела Андрею. И тогда она решила отомстить Евстигнею, которого считала виновником разлада. Нет, она не пошла в милицию. Слишком много щекотливых дел числилось за нею. Екатерина решила навести на Капустина людей Волкодава. Через старые связи она вошла в контакт с Егором Сопиным. Екатерина рассказала ему о том, что казна Луковина у Евстигнея Капустина. Тот сообщил об этом Луковину. Демьян Прокопьевич хотел сначала уладить дело миром и прислал к Капустину своего человека. Однако посланец пропал без вести. Это разозлило луковинцев.
Было решено выманить Евстигнея из его норы, притом выманить, чтобы об этом никто не догадывался. Так родилась мысль «легального» ареста владельца «Парижа». Но хитрый делец, почуяв опасность, скрылся.
Обо всем этом, плача, рассказала Шатрову сама Екатерина Савичева, которую задержал Леонтий Корнеев в тот момент, когда она стучала в двери заведения «Париж».
— Где вы скрывались в последнее, время?
— На заимке у Федота Кутырева. Туда меня привез Андрей Дубровин. Сказал, на три дня, а потом совсем дорогу забыл. Хотела сама уехать, не пустили. Спасибо Клементьеву, выручил.
— Зачем же вы направились в город?
— Хотела спасти Андрея. По приказу Луковина его хотели убить.
— За что?
— Он будто бы спустил в реку нужного человека.
— Понятно. А теперь, Екатерина Петровна, о главном: кто убил Егора Савичева? Вы или Дубровин?
— Не я, не я, — испуганно отодвинулась от стола Савичева.
— Тогда Дубровин?
Екатерина молчала.
— Значит, будем считать, что это дело ваших рук. Вы знаете, что полагается за преднамеренное убийство?
— Андрей убил, — дрожа всем телом, выдавила из себя Савичева. Страх исказил ее лицо.
— Но в теле вашего мужа оказалась всего одна пуля. Кому остальные достались?
— Стреляли несколько раз, верно, но для того, чтобы люди подумали — действительно банда напала.
— Что ж, Дубровин один был?
— Нет, с ним еще двое, но их я не знаю.
— Хорошо, Екатерина Петровна. Вы все это подтвердите при очной ставке с Дубровиным. Теперь нас интересует, где вы последний раз видели Клементьева?
Савичева ответила не сразу.
— На заимке у Кутырева. Там к нему из города какой-то мужчина приезжал, за колчаковского офицера выдавал себя.
«Это о Лисине», — подумал Шатров и спросил:
— Вы сами видели того офицера?
— Да. В тот вечер я подавала мужчинам на стол.
— Больше с Клементьевым не встречались?
— Нет.
— Ну, добре. Сейчас отдыхайте, а потом продолжим разговор.
Глава двадцать девятая
И на следующий день допросы главарей ничего не дали. Сопин угрюмо отмалчивался, а Корецкий юродствовал, открыто насмехаясь над следователями. Полностью отрицал свою вину в убийстве Егора Савичева и Андрей Дубровин. После очной ставки с Екатериной Савичевой этот красавец-мужчина как-то сник, посерел лицом и совершенно потерял свой бравый вид. Его, по-видимому, удручал подлый побег Евстигнея Капустина.
Привезли Гришина. Трегубов нашел-таки в архивах умершей старухи два письма некоего Коленьки Свиридова, фотография которого так напоминала тихого, всегда уравновешенного начальника секретной части уездной милиции Романа Перфильевича Гришина. В письмах упоминался «дорогой брательник» Жоржик.
Когда Гришина ввели к Трегубову, тот в упор спросил:
— Георгий Свиридов?
Арестованный вздрогнул.
— Откуда вам известно мое имя?
— Где Луковин с Клементьевым?
