Когда Церера, мать Прозерпины, узнала о судьбе дочери, горю ее не было предела. Она немедленно отправилась к Юпитеру и стала умолять его вернуть дочь на землю, но Юпитер уговаривал Цереру оставить Прозерпину женой Плутона в подземном царстве. Мать не соглашалась, и в конце концов, смягченный ее слезными мольбами, Юпитер разрешил Церере привести Прозерпину на землю, но только если она не успела отведать никаких подземных плодов. Церера отправилась на поиски дочери, однако, к несчастью своему, обнаружила, что Прозерпина, следуя с Плутоном через загробный мир, беспечно съела выросший там гранат и таким образом отрезала себе все пути возвращения на Олимп. И все же Юпитер решил, что шесть месяцев в году Прозерпина будет жить под землей с Плутоном, а на остальные шесть месяцев будет возвращаться к матери.
Все древнее человечество благоговело перед Прозерпиной, богиней смерти. Посвященные ей ритуалы были необыкновенно пышными и торжественными. В образе ее жизни, разделенной между верхним и нижним мирами, людям виделся особый таинственный смысл, определявший основу растительной жизни, а в некотором отношении — закон жизни и смерти. И действительно, в течение шести месяцев произрастают растения, покрывая землю роскошным, плодородным зеленым ковром, в другие шесть месяцев зелень исчезает, оставляя лишь спрятанные под землей и кажущиеся безжизненными корни и семена. Таким образом, Прозерпина почиталась как символ плодородия и в некотором смысле как богиня не только смерти и загробного мира, но и возрождения и жизни.
Один из главных храмов, построенных в честь Прозерпины, и располагался в Локрах. В определенные дни там проводились пышные празднества и совершались особые обряды. Храм в Локрах накопил огромные богатства: драгоценные камни, золотую и серебряную посуду, роскошные украшения и одежды. Все это были дары царей и правителей, посещавших празднества.
Отвоевав Локры у римлян, Пирр завладел храмом Прозерпины вместе со всеми его сокровищами, и теперь, когда он сильно нуждался в деньгах, а надежды на их получение не оправдались, некоторые из его приближенных стали советовать ему воспользоваться этими сокровищами. Собственность храма можно считать общественным достоянием, убеждали они, и, поскольку жители Локр в отсутствие Пирра восстали против него, а теперь вновь покорены, Пирр имеет полное право воспользоваться храмовыми богатствами как военными трофеями. Пирр решил последовать этому совету. Он взял из храма самые дорогие предметы, погрузил на корабли, присланные им в Локры специально для этой цели, и отправил сокровища в Тарент. Он намеревался обратить ценности в деньги для нужд своей армии.
Однако, плывя вдоль побережья, корабли попали в сильный шторм, почти все разбились, а люди, находившиеся на них, утонули. Сокровища же были выброшены на берег и спасены, что приписали божественному вмешательству. Посланники Пирра нашли их на песке среди прибрежных скал. Эта катастрофа привела Пирра в ужас. Он решил, что небеса ополчились на него и наказывают за нечестивое высокомерие и осквернение храма Прозерпины. Он немедленно приказал устроить торжественную церемонию в честь Прозерпины, а чтоёы выказать раскаяние в своих грехах и умилостивить богиню, умертвил советников, подавших ему мысль воспользоваться ее сокровищами.
Несмотря на сделанное жертвоприношение, Пирр не мог избавиться от мрачных предчувствий. Его не покидала мысль о том, что он прогневал богов. Он не верил, что ему удалось умилостивить Прозерпину, и все несчастья и катастрофы, отныне постигавшие его, он приписывал недовольству богини смерти, которая не прекращала преследовать его, намереваясь окончательно погубить.
Поскольку зима была в разгаре, все военные операции как Пирр, так и римляне отложили до весны. Пирр не тратил время зря, энергично готовясь к весенним боевым действиям. Ему пришлось преодолевать множество трудностей. Финансовые его проблемы до сих пор не разрешились. Лишь незначительная часть его усилий добыть необходимые деньги увенчалась успехом. Население Тарента и его окрестностей охладело к Пирру: они не простили ему того, что он предал их, отправившись на Сицилию, не верили больше в него как своего защитника и служили ему без всякого энтузиазма. Все это явно мешало Пирру претворять в жизнь свои планы, его преследовали разочарования и тревоги.
Однако его решимость и энергия были столь неисчерпаемы, что к весне, подготовив достаточно крупную армию, он отправился из Тарента навстречу римлянам. Но и римляне не сидели сложа руки. И они собрали огромную армию и отправили на войну два отряда под командованием двух консулов. Эти два отряда отправились разными дорогами: один на север через Самнию, а другой на юг через Луканию; обе эти дороги вели к Таренту. Пирр также разделил свое войско на две части. Один отряд он послал на север в Самнию навстречу северному отряду римской армии, а другой сам повел южной дорогой навстречу римскому консулу, продвигавшемуся через Луканию. Звали консула Курий Дентат.
Итак, Пирр вошел в Луканию. Обнаружив, что враг приближается, Курий Дентат счел более благоразумным подождать подхода отряда, продвигавшегося через Самнию, и только тогда дать бой Пирру. Он отправил необходимые распоряжения Лентулу, командовавшему северным войском, а сам разбил укрепленный лагерь в местечке Беневент, и Пирр приблизился к Беневенту и, разобравшись в обстановке и планах Курия, остановился на некотором расстоянии от римских позиций, пытаясь решить, как лучше действовать. В конце концов он пришел к выводу, что необходимо сразиться с армией Курия прежде, чем подойдет подкрепление во главе с Лентулом, а следовательно, атаковать римлян и захватить их врасплох. Этот план он и попытался реализовать. Пирр, не скрываясь, вел свою армию по обычным дорогам, пока не оказался в непосредственной близости от Беневента. К концу дня он по традиции разбил лагерь, но вместо того, чтобы дождаться рассвета и затем продолжить движение, он нанял проводников, чтобы провести свое войско кружной горной тропой и ранним утром неожиданно напасть на римский лагерь с гор. Дабы провести воинов через темные леса и мрачные ущелья, заготовили большое количество факелов.
Несмотря на все предпринятые меры предосторожности, путь был столь затруднен, что войско продвигалось медленно. Дорогу преграждали разросшиеся кустарники, камни, упавшие деревья и болота. Множество факелов погасло по неосторожности или из-за нехватки горючего. Очень многие воины заблудились в темноте. Однако, преодолевая все эти трудности, большая часть армии непоколебимо продвигалась вперед и перед рассветом вышла к вершине, находящейся над римским лагерем. Как только собралось достаточное число воинов, они построились боевыми порядками и, спустившись с гор, яростно набросились на врага.
Римляне действительно были захвачены врасплох, и первое время в их лагере царил хаос. Однако, придя в себя, они взялись за оружие и вскоре смогли эффективно сопротивляться. Сначала они вытеснили нападавших из лагеря, а затем, воодушевленные успехом, перешли в наступление. Вскоре римляне сломили греков и заставили их отступить. Множество воинов Пирра погибло, а слоны, которых удалось провести к римскому лагерю, были захвачены. Разумеется, одержав столь важную победу, римляне ликовали.
Курий был так окрылен победой, что решил более не ждать Лентула, а дать Пирру решающий бой. Он вывел свои войска на равнину около лагеря и построил их, воспользовавшись преимуществами местности. Поскольку между римлянами и греками расстилалась ровная долина, его действия по традиции означали вызов на бой. Пирр принял вызов, вывел на равнину свою армию, и сражение началось.
Очень скоро один из флангов Пирра дрогнул и начал отступать. Второй фланг, тот, где сражался сам Пирр, наоборот, одерживал победу. Пирр лично вел своих воинов в атаку, поднимал их боевой дух своей силой, энергией и безрассудной храбростью. В конце концов уцелевшие противники бежали в лагерь. Однако этот успех нельзя всецело приписывать личной доблести Пирра. В огромной мере победу обеспечили слоны, сражавшиеся в этой части равнины. Римляне, мало привычные воевать с боевыми слонами, не знали, как успешно противостоять им, и огромные животные сметали все живое на своем пути. В критический момент Курий выдвинул на поле боя свежие войска. Этот резерв, готовый к бою в любую минуту и в любом месте, где могла понадобиться их помощь, бросился на слонов. Воины были вооружены мечами и горящими факелами. Приближаясь к слонам, они метали в них огненные стрелы, чтобы, испугав их, сделать неуправляемыми. Выполнив первую задачу, вооруженные мечами римляне нападали на погонщиков и всех, кто сопровождал слонов. Успех этой атаки оказался столь ошеломляющим, что слоны совершенно вышли из-под контроля людей. В испуге и бешенстве, ослепленные болью, слоны ринулись обратно, топча самих же греков.
