– Нет, простите, Жорж, я не могу так рисковать.
Русский спокойно прибавил к написанному чеку еще один ноль. Этьен уже не мог ничего говорить. Когда сумма возросла еще в десять раз, он покорно кивнул и еле слышно сказал:
– В конце концов, на эти деньги я смогу купить себе целый остров на другом конце Галактики…
– Вот это верно, старина, – рассмеялся Жорж, хлопнув Этьена по плечу.
План был продуман до мелочей. Чтобы не возбуждать подозрений у слуг, Жорж сделал вид, что отправляется спать. Там же, в спальне, он с помощью Этьена нанес на лицо грим.
– Не забывайте, мой друг, что в джунглях ваше лицо является отличной белой мишенью.
Жорж усмехался про себя. Похоже, Этьену, хоть он и трусит отчаянно, самому нравится это приключение. Заметив, что русский достает из чемодана лазерный пистолет, хозяин быстро принес ему отличный нож с замысловатой ручкой.
– Возможно, вам понадобится бесшумное оружие, Жорж.
– Спасибо, Этьен, надеюсь, до этого не дойдет.
На случай бегства у пристани должен был стоять готовый к отходу катер. Этьен еще ранним утром собрал там самые необходимые вещи. Он старался не думать о том, что, возможно, придется внезапно расстаться с уютным отелем, к которому он так привязался за долгие годы. Жорж последний раз глянул на карту острова. Тонкая линия заграждения делила его почти пополам. И хотя прочная сетка и столбы поддерживались в полном порядке, эта граница уже давно стала формальной. Три-четыре туземца постоянно служили у месье Понтиви, регулярно в отель доставлялись местные фрукты, для любопытных туристов устраивались экскурсии на территорию племени.
– Вам не придется ее резать, под сеткой вполне можно проползти. Заходить лучше с севера, там никто не живет, по крайней мере, не наткнетесь на их деревню.
Мужчины пожали друг другу руки, и Этьен вышел из комнаты русского. Храни его Господь, да и меня тоже.
Жорж пробирался по джунглям. Вокруг было тихо, лишь где-то высоко на верхушках деревьев перекрикивались невидимые отсюда птицы. Он уже давно миновал проволочное заграждение и теперь шел по чужой территории. Изредка русский останавливался, прислушиваясь. Идти было нетрудно, но сердце все равно билось тяжело и глухо. Сейчас этот поход все больше казался ему безумием. Рискуя жизнью, пытаться найти в этом зеленом месиве сказочную женщину с фотографии? Он ведь даже не спросил Этьена, как давно сделан снимок. Может, ее уже давно нет на этом острове? Так думал здравомыслящий человек, цивилизованный господин, предпочитающий выпить стаканчик-другой виски, сидя на террасе и любуясь вечерним прибоем. Горячая же кровь авантюриста гнала его вперед, на поиски женщины-миража. Справа послышался легкий шум, и Жорж, вспомнив карту, понял, что там море. Через несколько десятков шагов прямо перед ним выросла скала. Поколебавшись, он пошел влево, постоянно оглядываясь и прислушиваясь. Если бы не внезапно вылетевшая прямо перед лицом птица, Жорж, возможно, и не заметил бы узкой расщелины, густо заросшей какими-то вьющимися растениями. Повинуясь инстинкту, он протиснулся между камнями и двинулся вперед, поминутно путаясь в ползучих стеблях и помогая себе ножом. Где-то впереди громко кричали птицы. Скоро растения над его головой сомкнулись, образовав сплошной зеленый потолок, но впереди уже посветлело. Последние несколько метров Жорж почти полз.
Он раздвинул ветки и тут же отпрянул, больно оцарапав щеку колючкой. Там были люди. Когда же он осторожно выглянул во второй раз, мигом забыл и про боль, и про острые камни под коленками. На крошечном пляже, зажатом со всех сторон скалами, резвились три богини. Три абсолютно голые богини. Браслеты на их ногах позвякивали именно так, как он себе представлял. Они смеялись. Они болтали друг с другом на своем непонятном языке, который он уже слышал, но принял за птичьи крики. Все три были удивительно похожи: гибкие некрупные тела, казалось, без единого сустава – только плавные изгибы и струящиеся движения. На голове ничего похожего на жесткую вьющуюся проволоку местных мужчин – совершенно прямые шелковистые волосы. Девушки бегали друг за другом и падали на песок. И все это происходило на расстоянии нескольких метров от его горящих глаз и разом вспотевших ладоней. За ними, казалось, можно было наблюдать вечно. Одна из девушек, видно решив отдохнуть, легла в тени так близко, что Жорж перестал дышать. Другая подошла к ней и присела на корточки, широко разведя колени. Ему пришлось укусить себя за руку, чтобы сдержать рычание. Он чувствовал, что вот-вот превратится в дикого зверя. Лежащая девушка, видно, сказала что-то смешное, потому что ее подруга рассмеялась, запрокинув голову, и чуть не упала на песок. И тут ее взгляд остановился прямо на измазанном гримом лице Жоржа.
Они одновременно поднялись, не спуская друг с друга глаз. Плохо понимая, что делает, русский раздвинул ветки и шагнул вперед.
Казалось, девушки ничуть не испугались. Через мгновение все три стояли перед ним, по-детски удивленно его рассматривая. Не убавить, не прибавить – три грации. Но что-то неуловимо странное, необычное было в них, не звериное, но и совершенно нечеловеческое. На дикого зверя больше походил Жорж, исцарапанный, с безумными глазами и грязным лицом, по которому струился пот. «Если хотя бы одна сейчас побежит, – подумал он, – я рванусь следом и возьму ее прямо здесь».
В глубине души он хотел именно этого, но просто не мог пошевелиться под взглядом этих странных созданий. Его тело стремилось к обладанию, руки сами тянулись ласкать и мучить, но сознание мутилось, мозг приказывал просто сесть и смотреть.
Дальше произошло неожиданное. Одна из девушек подошла к русскому и тихонько лизнула его щеку. Скривилась, рассмеялась и, обернувшись, что-то сказала своим подругам. Тут же ласковые руки, нежно и невесомо касаясь, повлекли его куда-то, голова закружилась. Жорж пришел в себя в воде. Когда и как они умудрились снять с него одежду? Девушки плескались рядом, переговариваясь на своем птичьем языке. Вот одна нырнула, почти сразу Жорж почувствовал ее руку на своем бедре. Затем под водой исчезла другая. Эти необыкновенные подводные ласки становились все более настойчивыми. Гибкие тела были совершенно неуловимы, и это еще больше распаляло желание. Вода доходила ему до груди. Он неловко шарил вокруг руками, безуспешно пытаясь поймать соблазнительниц, и только сильнее распалялся. Вдруг сильные ноги обхватили его, прямо перед ним из воды показалось мокрое лицо, и эта дикая морская кошка резким рывком овладела им. От неожиданного и острого наслаждения, пронзившего все тело, он закричал и упал в воду, сразу же захлебнувшись. Девушка не отпускала его, тянула вниз. Краешком сознания он удивился, как ей хватает воздуха, потому что сам уже задыхался. Тут ее хватка ослабла, Жорж смог выпрямиться. Он жадно хватал воздух ртом, перед глазами плыли разноцветные круги. Девушки как ни в чем не бывало плавали рядом. И снова голова одной из них исчезла под водой, что-то коснулось его живота – он понял, что игра начинается снова. Теперь Жорж уже знал правила, поэтому нырнул сам. Он не чувствовал никакой усталости, все мысли исчезли – в мире уже не существовало ничего, кроме этой безумной забавы.
Он почти поймал одну из них, когда внезапный гортанный крик с берега заставил его обернуться.
Четверо. Не шоколадных – черных как головешки мужчин, казавшихся злой карикатурой на человека рядом с его богинями.
Их лица ничего не выражали. На них просто была написана СМЕРТЬ.
Где-то на берегу осталась одежда и оружие.
Позади было море.
Сразу же вернулась способность четко соображать. Он представил себе карту острова и поплыл вправо, огибая скалы.
Жорж лежал на дне катера, не чувствуя своего тела. Только огромное сердце устало стучало внутри. Этьен вовремя заметил его и успел втащить на борт в тот самый момент, когда левую ногу русского уже свело судорогой. Остров давно скрылся за горизонтом, а Жорж все еще не мог прийти в себя.
– Я понял. У вас получилось. Вы их видели? – не выдержал Этьен.
Никогда прежде месье Понтиви не видел у людей такой улыбки. Еле разжимая губы, русский ответил:
– Я всегда получаю то, что хочу…
Интерлюдия IV
– Илона, вы меня слышите?
– Да.
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Нормально.
– Голова не кружится?
– Нет… да, немножко кружится.
– Слышите музыку?
– …Да. Кажется, да. Тихо очень.
– Расслабьтесь. Подумайте о чем-нибудь хорошем. Вспомните что-нибудь приятное.
– …Да, вспомнила…
– Я начинаю считать. Когда я скажу «пять», вы уснете. Приготовились. Раз. Два. Три. Четыре. Пять.
Илона бродила по квартире, принимаясь за всякие дурацкие дела и тут же бросая их. Она даже начала мыть посуду, но мать посмотрела на нее с таким удивлением, что пришлось оставить тарелки и чашки в покое. Родители собирались часов триста, не меньше. Когда Илоне уже стало казаться, что они никогда не уедут, отец наконец-то подхватил огромную сумку и скомандовал:
