и помахал ему рукой. После такого дружелюбного приветствия он почему-то быстрыми шагами покинул столовую, даже не доев завтрак. С едой покончено, самое время отправиться на поиски разгадок.
. .
Через некоторое время дорога вывела меня к медпункту. Там мне уж точно делать нечего. Хоть медсестра и показалась мне весьма доброжелательной, лучше держаться от неё подальше. Такая доброжелательность, скорее, пугает! Возможно, она что-то и знает, но я не решался вот так запросто взять и зайти в медпункт. Тем более нет никакого повода. Даже самого малюсенького. Погружённый в свои мысли, я не заметил медсестру, стоявшую на крыльце.
– Привет… пионер! – она подошла ближе. – Никак заболел, подлечиться пришёл?
– Да нет, я гулял просто.
– Понятно всё с тобой, прогульщик, – она сняла очки и прикусила дужку зубами. – Ну, раз уж пришёл, у меня для тебя есть ответственное поручение.
Я вопросительно посмотрел на неё. От слова «поручение» мне стало не по себе, уж слишком добровольно-принудительно оно прозвучало.
– Вы мне поможете составить опись лекарств, которые сегодня привезли, – медсестра ехидно улыбалась.
Мы? Кто мы? Неужели она решила, что недостаточно вежлива со мной? Хотя куда уж вежливее.
– Привет, – из-за спины медсестры выглянула Лена. Странно, что я её не заметил.
– После ужина приходите сюда, я Лене всё объяснила, она тебе потом расскажет, – выходит, не только я у Виолы в обороте.
Лекарства, значит? Привезли сегодня? Но, по словам Ольги Дмитриевны, автобуса не будет ещё несколько дней.
– Получается, сегодня кто-то приезжал в лагерь? – осторожно спросил я.
– Да, с утра из райцентра, а что?
– Нет, ничего, просто.
– Вот и славно… пионер! Значит, вечером, после ужина, сразу сюда!
– Может быть, я… – всё это время я совсем не замечал Лену. Действительно, её навыкам маскировки позавидовал бы и опытный спецназовец. – Я и одна могла бы справиться.
– Там много, несколько коробок, ты что! – с явно наигранным участием запричитала медсестра. – Тем более пионер всегда готов! Так… пионер? – она взглянула на меня и как-то не по-доброму улыбнулась.
Тратить весь вечер на подобную работу мне совсем не хотелось, тем более есть дела и поважнее. Но и отказываться вроде как неудобно. Хотя, не будь здесь Лены, я бы что-нибудь обязательно придумал.
– Знаете, меня Ольга Дмитриевна попросила вечером ей помочь, – неуверенно произнёс я.
Может, врать и не стоило. Но надо было сначала думать, а потом говорить.
– Да? И чем это ты собрался ей помогать? – медсестра точно не поверила.
Дело принимало неприятный для меня оборот, но я решил идти до конца.
– У неё в домике… в домике уборку сделать, вещи разобрать и всё такое. Вы же знаете, какой у неё там бардак!
– Небось и шкафчик свой попросила разобрать? – медсестра посмотрела на меня так, что фиаско Наполеона при Ватерлоо показалось мне всего лишь досадной неприятностью по сравнению с моим нынешним поражением.
Я уже было собрался что-то ответить, но она продолжила:
– Ладно уж… пионер. Без тебя разберёмся.
– Ты извини, просто, понимаешь… – сказал я, посмотрев на Лену.
Она стояла, всё так же уставившись куда-то себе под ноги, и краснела, краснела всё больше.
– Да ничего. Я сама, – наконец еле слышно откликнулась девочка.
– Ну, ладно тогда.
Воцарилось неловкое молчание. Хотелось сквозь землю провалиться из-за неудавшегося вранья, из-за того, что наверняка обидел Лену.
– Ну, я пойду тогда? – ей что, нужно моё разрешение?
– Пока!
Медсестра всё так же ехидно улыбалась. Я развернулся и быстро направился прочь от медпункта. Хотя мне безумно хотелось перейти на бег, здравый смысл подсказывал, что стоит идти обычным шагом.
Немного прийти в себя я смог только на площади. И что дальше? Я решил зайти ненадолго «домой», чтобы забрать мобильник. Неизвестно, куда меня ещё сегодня занесёт, а время знать нужно всегда! Хотя не проще ли завести часы?
В обычный фоновый шум пионерлагеря закралась какая-то новая мелодия. Я прислушался. Похоже на электрогитару. Три повторяющихся аккорда, не более того. Однако эта мелодия казалась какой-то тёплой, словно пропущенной через ламповый усилитель. Но откуда тут такая роскошь? Звуки доносились, очевидно, со стороны сцены. Интересно, кто бы это мог быть? Стоит пойти посмотреть.
Выйдя к концертной площадке, я увидел на сцене Алису. Девочка вся отдавалась музыке – глаза закрыты, одну ногу она поставила на колонку и всем телом покачивалась в такт. Мелодию я узнать не смог, хотя был точно уверен, что слышал её раньше. Что-то из советского рока, наверное. Навскидку я бы, конечно, смог перечислить с десяток названий групп этого жанра, но в их творчестве разбирался плохо. На слух песня казалась на удивление простой, буквально три аккорда. Возможно, даже я, немного потренировавшись, смог бы её осилить. Интересно, где Алиса научилась играть? В советское время подобная музыка не пользовалась всенародным уважением.
Будущая рок-звезда же меня не замечала. Она словно пыталась слиться с музыкой, стать каждой нотой, каждым квадратом, каждой триолью. Сразу вспомнились рок-герои восьмидесятых – многие из них так же сильно отдавались музыке. Одень её вместо пионерской формы во что-нибудь более подходящее веяниям тогдашней эпохи, никто и не за– метит подмены.
Выступление подходило к концу. Взяв несколько последних аккордов, Алиса наконец посмотрела в мою сторону.
– Понравилось? – кажется, она совсем не удивилась мне.
– Да, весьма неплохо.
– Как будто можешь лучше! – Алиса хитро улыбнулась.
– Я и не говорю, что могу лучше. Я в музыке не спец.
– Кто бы сомневался.
– Такие дела, – я не знал, о чём с ней говорить дальше, и уже собирался уходить.
– Подожди, – сказала она, стараясь казаться незаинтересованной.
– Что?
– Слышал про вечернюю дискотеку?
– Я думал, что это просто танцы.
– Дискотека, танцы – какая разница? – она нахмурилась.
– Слышал, а что?
– Собираешься идти? – бросив эти слова, она отвернулась.
– Я пока не решил. А ты?
– Что там делать-то? Смотреть на толпу дебилов?
Может, в словах Алисы и была доля правды, но такое наигранное пренебрежение меня удивило. Ясно, что ей не нравится не дискотека как таковая.
– А почему?
– Что почему?
– Ну, почему ты не хочешь идти? Дискотека – это же весело.
– Ты так считаешь? – в её голосе промелькнуло раздражение.
– Не знаю. Но я думал, что для тебя…
– Никогда их не любила, – перебила она меня. – Совершенно там нечего делать!
– Ясно. И чем планируешь заняться тогда? – спросил я лишь для поддержания разговора.
– Буду репетировать дальше.
– А что ты репетируешь?
– Песню, придурок! Ты же слышал! – Алиса совсем вышла из себя, так что ещё пара неудачных вопросов, и пришлось бы спасаться бегством.
– А
