Эндан молчал, не зная, что сказать, но Ахмад-хон, кажется, не нуждался в комментарии.
— Я перекинулся парой слов с Гарнеткой, она сказала, что все в оркестре остались очень довольны поездкой. Хорошие ребята. Я знаю, что это Лиза их выбрала и, конечно, что там её подруга, но всё равно, ты очень хорошо постарался. Спасибо тебе, это был правда приятный подарок.
Эндан понял, что сейчас расплачется. Ахмад-хон ничего не знал о его страданиях и знать не мог и не должен был. Но после такой похвалы… Эндан пришёл сюда, чтобы попросить расчёт. Потому что мысль, что ему придётся вытерпеть ещё один приезд этого оркестра, приводила его в агрессивное безумие. Но как он мог сказать об этом Ахмад-хону, для которого худшие дни в жизни Эндана были прекрасным подарком на день рождения?
— Я-а… — выдавил Эндан и кашлянул, чтобы справиться с голосом. — Я рад, что вам понравилось.
— Ты устал, наверное, — понимающе кивнул Ахмад-хон. — Ты и ездил ведь с ними. Я правда ценю твоё усердие, но всё же тебе тоже надо иногда о себе позаботиться. В ближайшие пару месяцев вроде меня никуда не тащат, сюда тоже никто важный не едет. Может, тебе взять отпуск? Ты давно уже больше пары дней отдыха не брал. На охоту бы сходил или на море съездил, развеялся.
Эндан хотел было запротестовать, но сообразил, что собирался брать расчёт ещё и потому, что вряд ли смог бы сейчас сосредоточиться на работе, в нём же всё кипело и болело.
— К духовнику бы зашёл, — вкрадчиво добавил Ахмад-хон, как будто видел его насквозь. — Ты парень уравновешенный, спокойный, но от визитов к духовнику это не избавляет, как, я уверен, ты и сам знаешь.
Эндан неловко кивнул.
— Наверное, вы правы, — произнёс он, не узнавая свой голос. — Мне нужно… откалиброваться.
— Я всегда знаю, что могу на тебя положиться, — широко улыбнулся Ахмад-хон, и у Эндана закралось подозрение, что он с самого начала разговора точно знал, зачем Эндан пришёл.
— Спасибо, — почти прошептал Эндан и, получив одобрительный кивок, покинул высочайшее присутствие, гадая, это должность, общение с богами или сожительство с землянкой сделали из капитана знающего? Хотя скорее всего это было отцовство. То есть то, чего самому Эндану не видать.
К Алтонгирелу Эндан пришёл без договорённости, рассудив, что если духовнику будет не до него, то уж Алтонгирел не постесняется отправить его восвояси. Однако тот без единого слова впустил его в дом, где даже не маячила его вездесущая ученица.
Усадив его в кресло, Алтонгирел всё так же молча окинул его внимательным взглядом, поводил рукой у него над головой и скривился.
— Как тебе это удаётся? — с отвращением произнёс он. — Нормальные люди за всю жизнь ни разу душу не теряют, а ты умудрился дважды, да ещё второй раз, не вернув её после первого.
— Я⁈ — выпалил Эндан, чуть не сорвав глотку в вопле возмущения. — Я не терял душу! У меня был нормальный брак!
— Ага, — скучающим тоном протянул Алтонгирел и устроился напротив на диване, манерно положив ногу на ногу. — Расскажешь мне это, когда избавишься хоть от одной её вещи.
Эндан аж захлебнулся. Это был удар ниже пояса. Алтонгирел был его духовником много лет и никогда не говорил о Яргуй в таком тоне. Все знали, что он женщин не считает не то что за людей, а и за ценность, но он не позволял себе подобного неуважения… пренебрежения к чувствам Эндана.
— Как ты смеешь⁈ — прошипел он.
Алтонгирел подался вперёд, поставив локти на колени.
— Будешь дальше заливать мне, что душу не терял?
Эндан моргнул. Неужели?.. Но так ведь не могло быть? Он не такой! Он не как капитан, он живёт не сердцем, а разумом! Но он и сам понимал, что нюхать вещи давно умершей жены — это не то поведение, которого он бы ожидал от рационального человека.
— Ты никогда не говорил мне об этом, — обвинил он духовника в ответ, чтобы хоть не так обидно было. И это тоже не было поведением рационального человека, но Эндан чувствовал, что понятия не имеет, с какой стороны голова у той лошади, на которой он сейчас скачет. Он не видел пути и не знал направления, и всё, что ему оставалось, это хвататься за что подвернётся, чтобы не упасть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тебе надо упасть, — прочитал его мысли духовник. Зараза, прокачался за последние годы, неудивительно, что его раньше срока в Старейшины пригласили. — Пока ты не упадёшь, ты не будешь знать, где земля. Только тогда ты сможешь нащупать путь. Я не тормошил тебя раньше, потому что ты нормально функционировал. Я не ломаю то, что работает. Но ты сломался сам, и теперь тебя надо чинить. Поэтому теперь я говорю тебе: да, твоя жена забрала твою душу с собой в Подземное царство. Я был уверен, что она там так навсегда и останется, и ты спокойно проживёшь свой век в тихой грусти и без волнений. Но ты умудрился каким-то образом вытащить свою душу обратно только для того, чтобы впихнуть её кому-то ещё. И теперь, если я всё правильно понимаю, она улетела на Землю. Объясни мне одно: почему ты всё ещё здесь?
— Я не могу, — замотал головой Эндан. — Я не переживу этого ещё раз. Я не могу ещё раз всё потерять.
Алтонгирел на мгновение нахмурился, но потом лицо его разгладилось.
— Тебя никто не заставляет делать ей ребёнка. Это же землянка, с ней можно договориться.
— Нет! — отрезал Эндан. — Это так не работает! Если я сейчас пойду хоть на одну уступку, я уже не остановлюсь. С Яргуй было так же. Я же знал, всегда знал, что нельзя. Что и думать в ту сторону не стоит. Знал всю жизнь, что у меня дурная кровь. Но сначала — ничего страшного же не случится, если просто поухаживать, а потом ничего страшного же не случится, если жениться, а потом ничего страшного же не случится, если проводить с ней каждую ночь… А потом… Потом… — он всхлипнул, — а потом, может, повезёт, может, пронесёт, мы проведём моцог, мы попросим богов, мы отправим лучшие дары… Понимаешь, если я встану на этот лёд, я так и буду катиться, я уже не остановлюсь, пока не убью ещё одну жену! Я знаю себя, Алтонгирел, эту идею надо зарубить в зародыше!
Алтонгирел смотрел на него долго и изучающе.
— А твой духовник, — сказал он наконец, — который до меня был, он тебе будущее предсказывал?
Эндан вяло кивнул.
— Сказал, что всё сложится, тварь. Подбодрял ещё, мол, не трусь, боги тебя любят. Где вот они любят⁈ — внезапно взорвался он. — В каком месте⁈ Вот покажи мне!!!
Духовник смотрел на него с каменным лицом и молчал.
— Что мне теперь делать? — прошептал Эндан, вытирая глаза. — Я… ты прав, я сломался. Я не понимаю, как мне собраться заново. Наставь меня… — он сложил руки передо лбом и сгорбился в жесте прошения.
— Для начала тебе нужно освободиться хотя бы от мёртвых оков, — медленно сказал Алтонгирел. — Очисти свою жизнь от груза памяти. Пока ты этого не сделаешь, никакой путь тебе не откроется, потому что ты придавлен на месте. Если справишься, у тебя будет шанс. Тогда приходи снова, посмотрим.
— Я понял, — просипел Эндан и украдкой вытер лицо. — Я… я подумаю об этом.
Духовник кивнул, не сводя с него тяжёлого взгляда, встал и проводил его до двери.
Когда Эндан переступил порог дома жены, он к собственному удивлению был готов там просто всё сжечь. Конечно, поджигать дом в столице, пусть даже и находящийся у него в собственности, было противозаконно и опасно для соседей. Этого он сделать не мог. Но мог вытащить все вещи, загрузить их в унгуц побольше и сжечь где-нибудь в степи, благо по снегу огонь не пойдёт. Он прямо представлял себе, как сейчас возьмёт охапками все эти тряпки и побросает в ящики, не глядя, не думая.
Его целеустремлённости хватило до первого шкафа. Из-за первой же открытой дверцы выглянул рукав домашнего диля с вышитыми лилиями. Эндан бездумно погладил блестящие нитки, мягкие, как куний мех. Они как будто всё ещё хранили нежность рук Яргуй. Сжечь это?
Эндан попятился. Духовник сказал, что он не сможет никуда двинуться, пока не избавится от мёртвых пут. Но как, как⁈ Неужели он так и обречён вечно сидеть в этом пустом доме — да, пустом, не морочь себе голову, Яргуй не выйдет сейчас из спальни, не позовёт из гостиной, как бы крепок ни был морок, — среди гор вещей, которые уже никому не принадлежали? Вот кончится его отпуск, и что? Обратно в офис, обратно притворяться перед собой, что всё хорошо и под контролем, а в выходной приходить сюда прижиматься лицом к её вышивке?
