— Если вы имеете в виду «Королеву Солнца», — сказал он, — то лучше помойте свои рты.
— Тогда ты лучше помой руки, бандит, — ответил тот, кто стоял справа.
— А ну, повтори, — предупредил Карл. — Похоже, мне самому придется почистить тебе рот.
Женщина бросила свой пузырек в утилизатор и скрестила руки на груди.
— Что, больше нравится «паршивый убийца» или «пират»?
Карл не ответил. Бывают ситуации, когда надо говорить, а бывают и такие, когда разговоры бесполезны. Он выбросил вперед руки и ринулся через стол, чтобы схватить ближайшего парня за горло.
* * *
Джелико нажал на кнопку открывания двери. По коридору, облизываясь, с высоко поднятым хвостом продефилировал Синдбад. Поскольку кот шел не со стороны камбуза, Джелико удивился, где это он попрошайничал. Синдбад с изысканной грацией нырнул на лабораторный уровень, и капитан направился за ним. Он быстро оглянулся вокруг и ступил на лестницу. Единственно, кого капитан увидел, был Крэйг Тау.
Джелико заглянул в стерильную камеру, которую медики построили для Альфы и Омеги. Одна из кошек гоняла лапой маленькую игрушку; другая вылизывала свою шубку. Синдбад вспрыгнул на стол, посмотрел на них, фыркнул, затем повернулся и, взмахнув длинным хвостом, исчез за дверью.
— Как поживают Альфа и Омега? — спросил Джелико у Тау.
— Все в порядке, — ответил доктор. — Что бы там ни поразило команду, кошек это не коснулось. Они совершенно здоровы. Можем сегодня же их выпустить, если хочешь.
— Подождем, — решил Джелико.
Тау кивнул, видимо, сразу же все поняв: лучше оставить животных в камере до тех пор, пока не будет решена загадка их родного корабля. Медик взглянул на свой стол и сказал:
— Хочешь отчет по тому делу, которое мы обсуждали?
— Есть какие-нибудь изменения?
— Собственно говоря, нет.
— Мне не к спеху, — сказал Джелико; сейчас ему меньше всего хотелось думать о долгосрочном воздействии странных веществ, с которыми они столкнулись во время предыдущих рейсов. Слишком о многом надо было поразмыслить прямо сейчас.
Медик вернулся к своей работе, а Джелико пошел к двери, но остановился, услышав голоса людей, спускавшихся по лестнице колодца.
— …забирается в мой сад и съедает все фрукты. — Это был Фрэнк Мура, и, кажется, он сердился.
Джелико нахмурился. Что бы там ни вывело из себя тихого, уравновешенного Фрэнка, капитану лучше об этом знать.
— Уверяю тебя, кошек мы не выпускали, — послышался бесстрастный, спокойный голос Раэль Коуфорт.
— Если это не кошки, значит, кто-то из людей, — сказал Мура. — Так почему же не попросить? До сих пор за все годы, что я служу на «Королеве Солнца», еще никто не обвинял меня в том, что я недокармливаю экипаж!
— А тебе не кажется, — медленно проговорила женщина, — что кто-то проголодался, когда кончилась твоя вахта или ты был в увольнении?
— Я не покидал и не покину «Королеву», — отрезал Мура. — Чем скорее мы отчалим от этого мусорного бака, тем лучше я себя буду чувствовать.
— Обещаю быть настороже, — сказала Коуфорт.
Тогда Джелико выглянул и посмотрел вверх на лестницу.
Через секунду он услышал, как дверь кубрика с шипением закрылась. На краю люка показалась Раэль Коуфорт, увидела капитана и отступила в кают-компанию, чтобы он смог подняться.
Джелико прошел следом за девушкой.
— Вещи продолжают исчезать? — спросил он.
Она кивнула и оперлась о переборку.
— Главным образом еда. А еще Мура злится, потому что тут и там появляются разные брошенные мелочи. — Раэль рассеянно поправила выбившуюся из-под ленточки блестящую золотистую прядь волос.
Джелико отвел взгляд и, чтобы чем-нибудь занять руки, взял пузырек горячего джакека.
— Привык следить за порядком на корабле. Затронута гордость…
Коуфорт кивнула и прикусила губу.
— О чем ты подумала? — поинтересовался Джелико.
Она показала подбородком в сторону кубрика.
— Фрэнк. Ты же знаешь, что он не покидал корабля…
— Правильно, — ответил Джелико.
Раэль вздохнула:
— Ну, совершенно очевидно, что его смущают канддойдцы. Ничего удивительного, если принять во внимание их внешность и аналогичное разрушение родины. И проще всего выплеснуть враждебность по отношению к Бирже в форме раздражения из-за мелкого беспорядка на борту судна…
— Так ты думаешь, он ошибается?
Она быстро мотнула головой.
— Просто не знаю, что и думать. Мне на самом деле цилдом нравится, и лично я считаю, что канддойдцы, которых я встречала, весьма дружелюбны; даже шверы — по крайней мере те, кто желает разговаривать с землянами — довольно интересны. Но меня не оставляет ощущение, что здесь что-то не так.
— Например?
Раэль пожала плечами:
— Не могу точно сформулировать. Всякие пустяки… даже то, что у Муры пропадает еда. Потом еще коммуникационный центр вдруг так неожиданно закрылся, когда Дэйн и Рип заглянули туда вчера.
— Ты считаешь, что они перешли какие-то границы?
— Нет, только не эти двое, — убежденно ответила медик. — Должна признать, что с нетерпением жду их возвращения после сегодняшней проверки… Может, просто у меня разыгралось воображение.
Джелико усмехнулся:
— Стало быть, ты тоже все время посматриваешь на часы?
Ее щеки вспыхнули, и девушка улыбнулась в ответ.
На мгновение капитан позабыл обо всем, кроме очаровательного изгиба ее губ и веселого блеска глаз. Чувствовала ли Раэль тоже это притяжение, возникающее между железом и магнитом?
К его облегчению, на этот раз она отвернулась первая.
Танг Я снова вгляделся в цифры на мониторе компьютера.
Он обнаружил это накануне и с того времени работал, ничего еще не говоря товарищам по команде. Инженер-связист хотел иметь под рукой все факты, прежде чем идти к капитану и отвечать на краткие, но всегда бьющие в самую точку вопросы Джелико.
Сонливость застилала ему глаза, затылок пылал. Танг Я взглянул на кучу пустых пузырьков из-под джакека на краю консоли и почувствовал непреодолимое желание принять что-нибудь покрепче — вроде семени Кракса.
Хотя, когда он отдаст капитану эти данные, его работа не закончится и он не сможет позволить себе роскошь на некоторое время расслабиться после семени Кракса.
Так что придется полагаться на собственный адреналин.
Инженер еще раз набрал даты.
Компьютеры, разумеется, не подвержены эмоциям, и шрифт не отражает чувств оператора, если, конечно, тот специально не манипулирует для этого гарнитурами. Однако почему-то странно было наблюдать, как этот текст появляется на экране, написанный теми же самыми простыми альфацифрами. Вот оно, прямо перед глазами, — немое свидетельство того, что здесь творится какая-то нелепость. Если только сравнительные таблицы для всех зарегистрированных планет не врали — а такого еще ни разу не случалось за все годы, что он ими пользовался, — то от «Звездопроходца» официально отказались восемнадцать месяцев назад — по Земному Стандарту.
Полтора года.
Полтора года назад отказались от корабля — а на его борту остались кошки, которых бросили, если верить Крэйгу Тау, не более чем десятью неделями ранее.
Танг Я опять очистил экран и теперь вызвал закодированный журнал гидросада «Звездопроходца». Он работал над журналом в редкие свободные минуты во время дежурств и иногда в часы отдыха, но сильного желания расшифровывать его не ощущал.
Сейчас Танг Я изменил свое мнение.
Это несколько придало ему сил. Он согнул кисти, вытянул руки и проделал несколько упражнений, которым его учили в детстве. Инженер чувствовал, что находится на пороге чего-то… Чего? Надо сосредоточиться.
— Мало оперативной памяти, — пробормотал он, ударяя по клавишам корабельного компьютера. Ему бы хотелось попробовать соединиться с линией, связывающей «Королеву» с компьютерными терминалами Биржи. Тогда он бы быстро решил эту задачу, поскольку имел бы огромное поле поиска и моделирования. Однако такой возможности не было, приходилось изо всех сил работать головой.
Танг Я вывел на монитор запущенные им информационные матрицы и удовлетворенно кивнул. Генетически нейтральные алгоритмы терпеливо выискивали скрытые модели в системе чужого компьютера — и, кажется, продвигались в направлении решения. Прежде чем декодировать данные, требовалось узнать, как компьютер был первоначально настроен.
Он взглянул в угол экрана. Маленькая картинка, установленная в качестве индикатора продвижения работы, внезапно дрогнула, а затем превратилась в линию.
Через секунду экран мигнул, и на нем возникли упорядоченные колонки альфацифр. Это все еще был своего рода код, но Танг Я умел раскалывать шифры. Главной проблемой было найти схемы, которые дали бы понимание организации незнакомого компьютера.
