Близко не подпускала.
– Саид, пожалуйста, - тянет тихо, когда вжимаю девку в стол. – Не надо.
Не слышу её, кровь шумит. Ревность жгучая, которую нужно под контролем держать. Не выпускать, не сейчас. Повода нет, а всё равно изжогой внутри сидит.
Сжигает быстро, вспыхивает за минуту. Стереть с неё чужие прикосновения, подчинить. Доказать право собственности, оставить миллион меток.
Мысли мечутся, бросая перед глазами разные фантазии. Рвет сознание.
– Саид.
Повторяет, будто поможет. Но в этот раз застываю. Словно окатили холодной водой, швырнули в прорубь. По мозгам бьёт током, когда тяну ладонь к лицу девчонки.
А Ника прикрывается, дёргается.
Слишком характерным жестом.
– Ты чего надумала, - сжимаю подбородок, заставляя посмотреть на себя. – На кого ты смотришь, когда я говорю с тобой.
– На тебя.
– Ну?! – рявкаю, потому что не нравится её реакция. Как кислотой по внутренностям – неприятно, свербит под кожей, разъедает. – Ника!
– Смотрю. Только не надо…
– Чего не надо? Ты говори, озвучивай. Нет? – получается слишком зло, девчонка дергается. Отшвыриваю ремень подальше, сгребая Нику двумя руками. Прижимаю крепко к себе, не выпуская. Касаюсь губами подбородка, скул. – Я жду.
– Ничего не надо. Я не…
– А теперь, пташка, рассказывай.
– Что?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Ника молчит, только дрожит. Вжимает лицо в мою грудь, пачкает слезами рубашку. Но сейчас поебать, этих тряпок миллион куплю. И себе, и ей. Больше догадка тревожит.
Тяну девчонку за собой на диван, усаживая к себе на колени. Сжимаю хрупкое тело. Злюсь на дурацкое платье. Идеальное: закрытое, почти не показывает тела, никакого повода для ревности. Словно для меня выбирала заранее, знала, как угодить.
Но сейчас бесит всё. И длинный подол, и невозможность задрать его повыше. Приходится через плотную ткань поглаживать ноги и бедра. Ждать, когда Нику немного отпустит.
– Ну, пташка? Я жду. Когда я спрашиваю – ты отвечаешь. Без вариантов.
– Я не хочу, - хрипит, сильнее вжимаясь. – Просто ты… И ремень… И…
– Не собирался я тебя лупить.
– Но ты говорил, угрожал. Что отшлепаешь. И… - всхлипывает, ловит влажными от слез губами воздух. Едва отстраняется, смотря на меня. Помнит закон, умница. Легко с ней будет, если начнет включаться. – Я…
– Не лупить, а отшлепать. Сама сказала. Пройтись ладонью по упругой заднице, раззадорить. В итоге ты сама начнешь поддаваться, просить большего. И к этому мы вернемся. И тебе понравится. Но ты испугалась.
– Ты видел себя злого? Кто угодно испугается…
– До этого ты пугалась совсем не так. Поэтому вопрос открыт.
– Какой ублюдок на тебя руку поднимал? Это он, твой муж?
Если он, то могилу сам себе выроет.
Этой же ночью.
Глава 25. Ника
Я не могу выдавить ни слова. Рыдания душат, а я жмусь сильнее к Саиду. Он меня напугал, довёл до такого состояния. И в нём же я ищу утешение, поддаваясь непонятным импульсам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Обхватываю руками его шею, втягиваю запах табака. От Саида он нравится. Терпкий, сильный. Как те крепкие сигареты, которые он курил. Дышу, пытаясь собраться.
– Ника, кончай истерику.
Мужчина сжимает мои бедра, задирает платье. Не понимаю в какую секунду, но он разворачивает лицом к себе. Оказываюсь верхом, колени упираются в диван по бокам от ног Саида. А платье неприлично задрано до талии, позволяя сесть удобнее.
