потяжелевшее тело, а по дороге умудрялась ещё шуточки отпускать. Быстро же она пришла в себя после стресса!
– Правильно говорят, что блондинки дуры! Вот зачем ты за мной погналась, а? Какого, спрашивается, лешего?
– Испугалась за тебя, дуру!
– Па-а-адумаешь! Одной блондинкой на свете меньше, невелика потеря!
– Надо было вместе сигать, ага. Две ещё лучше, чем одна!
Голос мой приобретал силу, чем ближе мы продвигались к берегу. А когда мы очутились на земле, я почувствовала совершенное, ни с чем не сравнимое счастье!
– Уф-ф-ф, и тяжёлая же ты! – Света растянулась на мокрой траве, прошлогодней и оттого невзрачной, и раскинула руки в стороны.
– С ума сошла! Вставай сейчас же! Лето тебе, что ли? Застудишься! – заговорил во мне врач. – А тебе ещё детей рожать! Ну-ка вставай!
– Да ладно, я же чуть-чуть!
– Даже чуть-чуть опасно!
Я потянула её за руку, но Света оказалась сильнее – я шмякнулась на землю рядом с ней, а эта глупая девчонка расхохоталась.
– Вот дурёха! – рассмеялась и я. Земля под нами была на удивление тёплая, мягкая, и мне тоже захотелось поваляться немного, самую малость, чуть-чуть!
– А хорошо всё-таки жить, да? – умиротворённо протянула соседка.
– Согласна! – выдохнула я.
– Даже если твой молодой человек оказался подонком!
– И даже если через две недели ты останешься без работы!
– Фи, подумаешь! Вот скажу своему отцу, он тебя устроит в самую лучшую клинику города!
– А кто у нас папа?
– Заместитель главы администрации Арбузова!
– Большой человек!
– Ага! – с гордостью сказала Света. – Папа может всё! Ты только свистни…
– Не, я свистеть не буду. Я вообще в медицину больше не хочу!
– А куда хочешь? – сказала она тоном феи, готовой исполнить любое желание.
– А я пока не решила!
– Круто! А я вот пока учусь… На экономическом.
– Папа захотел или сама?
– И папа, и сама.
– Тогда здорово!
– Ага! Ну что, встаём?
– Встаём!
Мы дружно поднялись и так же дружно принялись отряхивать одежду. На душе было легко и чуточку грустно – быть может, оттого, что мне уже не двадцать лет и я не могла, как эта девушка, с надеждой смотреть в будущее и выбирать профессию по душе, а вовсе не по причинам, далёким от зова сердца…
– Мне сюда, а тебе? – она махнула рукой направо.
– А мне туда! – кивнула я в другую сторону.
– Тогда пока?
– Пока!
Мы уже отошли друг от друга шагов на двести, когда я услышала с дальнего конца набережной звонкий голос:
– Со-о-оня-я-я, спасибо тебе-е-е за всё-ё-ё!!
Глава 15
Итак, какое же мне найти дело? Выбирать хотелось тщательно, с чувством, с толком, с расстановкой – как говорила моя бабка. И не спеша – я вполне могла позволить себе не торопиться, потому что скопила немного на чёрный день за эти годы. На годик беззаботной жизни хватит, если, конечно, не сильно шиковать. К тому же я всегда могла вернуться к тому, чем с таким успехом занималась параллельно с основной работой. Хотя стоило мне только подумать об этом, как меня затошнило. Что такое, почему? Откуда вдруг взялся этот червячок отвращения, если не сказать больше – ненависти? И к кому эта ненависть – к себе ли самой или к тем обстоятельствам, которые вынудили меня топтать грязными ногами чужие сны, чужие судьбы?
– Ну уж грязными ногами, скажешь тоже! – вслух возмутилась я.
– Это вы мне?
Ко мне повернулся мужичок в серой шляпе, который сидел рядом со мной в автобусе и о существовании которого я совсем забыла. Боже мой! Я уже начинаю разговаривать сама с собой!
– Ну если у вас грязные ноги, то да! – нахально хмыкнула я и отвернулась к окну.
Мужичок смутился, бросил быстрый взгляд на свои ботинки, которые, кстати, были заляпаны землёй, и… пересел на другое сиденье на пару рядов дальше.
Поздравляю, Соня, от тебя уже люди начали шарахаться!
Зазвонил мой телефон. Оскар!
– Добрый вечер, Соня! Я вас не отвлекаю, можете говорить?
– Могу. Я в автобусе еду.
– А в каком вы районе сейчас?
– Ну… – я вгляделась в темнеющий город за окном, – Пушкинскую проехали, сворачиваем на Зелёный проспект.
– Отлично! Выходите на ближайшей остановке, Соня!
– Но зачем?
– Выходите, я вас сам довезу. Я тут недалеко.
– Ну ладно, – пожала я плечами.
Автобус тряхануло на повороте, впереди показалась светящаяся арка остановки. Я вскочила и направилась к выходу. Мужичок в серой шляпе уже пришёл в себя и теперь рассматривал меня со своего места с явным осуждением. Меня так и подмывало показать ему язык, но сдержалась неимоверным усилием воли. Он долго ещё смотрел на меня, пока автобус удалялся от остановки, и я всё-таки не выдержала и помахала ему рукой. Пока, сударь, не поминайте лихом!
Рядом с остановкой притормозил большой тёмно-вишнёвый автомобиль. У господина виноторговца и машина была цвета вина. Гармония во всём, что делает этот человек.
– Садитесь, Сонечка! – Оскар изнутри распахнул передо мной дверцу.
Я уселась и словно провалилась в мягкий и тёплый кокон.
– Удобно?
– Вполне!
– А я здесь недалеко был по работе, – он плавно тронул автомобиль с места. В салоне запахло чем-то свежим, приятным. – Закончил с делами, и вдруг мне захотелось услышать ваш голос. Вот я и позвонил… Вы не расстроились, что я вас из автобуса вытащил?
– Напротив! – улыбнулась я, вспомнив мужичка в шляпе. – В вашей компании гораздо веселее.
– Рад слышать! Итак, Соня, куда мы поедем?
– Вы же собирались меня к дому отвезти? – лукаво улыбнулась я.
– А что вы сами думаете? – ответил он улыбкой. – Куда бы вам хотелось сейчас?
– Ну… В своём доме утром я уже была…
– Вас понял! Тогда позвольте мне пригласить вас в свой!
– В сво-о-ой, – протянула я растерянно.
– Вам не нравится моя идея?
– Ну отчего же… Просто неожиданно. Но ведь ваш дом находится в Золотом Бору! За городом!
– Совершенно верно. И ехать туда минут двадцать. Почти столько же, сколько и до вашего любимого «Летучего голландца».
– Умеете вы уговаривать, – усмехнулась я.
– Это значит – да? – он повернул ко мне голову.
– Да.
– Вы не разочаруетесь, Соня!
В его голосе не прозвучало ни капли пошлости, иначе я бы сразу же развернула его обратно. А так – пусть. В крайнем случае я смогу за себя постоять…
Он вновь перевёл взгляд на дорогу.
– И вы правильно решили, что в моих намерениях нет двойного дна.
– Вы очень проницательны, – невольно вздрогнула я.
– Просто я немного умею читать по лицам. Вот сейчас вам показались двусмысленными мои слова, но тон моего голоса вас успокоил.
