доложил Крячко.
— Только что закипел? — с улыбкой уточнил сыщик.
— И закипел, и заварился. Проходи на кухню.
На кухне на столе уже ждал нарезанный сладкий пирог с ягодами. Пока Стас разливал чай по чашкам, Лев Иванович достал упаковку шоколадных конфет, прихваченных по пути.
— Вот еще, до кучи к чаю, — пояснил он.
— Лева, ну куда? — всплеснул руками опер. — Пирог же вон есть, да и конфетки вроде тоже где-то были.
— А это чтобы ты не лазал и не искал.
— Ну, тогда ладно.
Стас поставил чай на стол, высыпал конфеты в вазочку и присел. После первого куска он спросил:
— Виделся со старшим Залевским?
Стас не проявлял праздный интерес, а, скорее, уточнял. Гуров кивнул.
— Виделся, — ответил он, прожевав кусок. — Но не особо продуктивно.
— Что, совсем пусто?
— Практически. Папаша больше рассказывал о жизни сына, хотя я его спрашивал о Закутько.
— Это неудивительно. Как-никак он два месяца назад ребенка схоронил.
— Да это понятно. Я его и не перебивал, когда он в воспоминания ударялся. Единственное, что меня заинтересовало, так это то, что Николай за несколько дней до смерти сообщил отцу, что собирается переходить на другую работу.
— Только собирался?
— Со слов старшего Залевского, нашел местечко, где получше и побольше платят.
— Хм, — Станислав пожал плечами. — Не вижу ничего особенного.
— Так-то оно да, но, не знаю почему, как-то меня это насторожило.
— А когда Залевский сказал об этом отцу?
— За два дня до смерти.
Крячко задумался.
— Нет, — покачал он головой. — Все равно не вижу ничего странного. Если только Николаша не вляпался во что-то откровенно криминальное, но мы пока не знаем этого наверняка. Да и Даша не говорила о том, что ее благоверный вдруг резко загорелся идеей смены работы. Это если отталкиваться от версии, что Залевский с Закутько свои непонятные делишки мутили сообща.
— Ну да.
— Больше ничего?
— Ничего. Залевский подтвердил, что Семен приходил на квартиру Коли после его смерти. Вместе с родителями друга. И даже что-то оттуда взял на память.
— Зеленую папочку? — слегка оживился Станислав.
— Представь себе, нет. Взял какие-то мелкие безделушки. А про папочку, если она принадлежала Коле, Андрей Степанович, похоже, не знал. С его слов, с сыном родители виделись нечасто и больше общались по телефону. Николай маму с папой в подробности и нюансы своей личной жизни не посвящал, а если они что-то такое и спрашивали, то отделывался общими фразами.
— Это Залевский так сказал?
— Сам догадался. По намекам Залевского. Вот, Стас, собственно, и все. Теперь ты выкладывай, насколько успешно ты изучил эту самую зеленую папку.
— Допивай чай, и пойдем в зал. И сам увидишь, и я расскажу.
Но чай друзья допили небыстро. Опер налил еще по чашке, они доели пирог и полакомились конфетами, попутно болтая ни о чем. И только потом отправились в зал, где на журнальном столике дожидался объект их обсуждений.
— Скажу сразу, — пояснил Стас, открывая папку, — в моей истории будет много домыслов и догадок.
— А куда без них? — развел руками Лев Иванович. — В розыске, как и в хорошем хозяйстве, и пулемет не помеха.
— И то верно. Значит, слушай, друг Лева, что мне удалось выудить с помощью содержимого этой папки и отчасти интернета. В общем, четырнадцать лет назад компания ребят-студентов поехала отдыхать в Любино, так сказать, на выходные.
— Отдых на природе, — вставил сыщик.
— Ага, пикник на обочине. Но так и есть. Ребятишки стартанули в пятницу вечером и рассчитывали провести там все выходные и вернуться в воскресенье, если бы в первую же ночь не пропала одна из девчонок.
— Та самая Виктория К.?
— Именно она. И кстати, мы с тобой об этом деле должны были слышать — оно было громким.
— Вот как? — удивился Гуров.
— Сам в шоке. Если честно, я вспомнил с трудом, и то обрывочно. Наверное, потому, что пошумели и забыли. Девушка эта — Виктория Короткова — до сих пор не найдена ни живой, ни мертвой. А поскольку тела не было, то дело, зуб даю, мимо нашего убойного отдела прошло. Папаша у нее какой-то там влиятельный был, поэтому и раздул шумиху. Тогда и лес этот прочесали, и окрестные деревеньки, включая и Любино, но, как несложно догадаться, без толку. — Станислав вытащил содержимое папки — листы с распечатками. — Вот все заметки с интернета, газетные публикации. Все, что касается этого непонятного исчезновения.
— Да, тогда действительно надо дело поднимать. Кстати, не факт, что оно будет в архиве, по пропавшим-то нет такого срока давности, как, скажем, по убийствам или ограблениям. Может и на полвека растянуться.
— Вот я тоже об этом подумал. Пропала-то эта Виктория под Любино, но, если ее папочка действительно такой влиятельный, мог и к нам в главк прийти, к кому-то из вышестоящего начальства.
— Тогда в понедельник сходим к Орлову. Или нет, лучше сначала к ребятам, которые «потеряшками» занимаются. Попутно можно и в архив. Для очистки совести, так сказать.
— Ну да, где-нибудь да всплывет.
— А теперь, Стас, самое главное — каким боком тут покойные Закутько и Залевский?
— Вот тут, Лева, мы и переходим к области догадок и домыслов. Я полагаю, что папочка эта — Колина. Семен ее забрал уже после смерти друга и наверняка был в курсе дела. И, что вероятно, Николаша нашел следы, ведущие к разгадке тайны всего этого, — Крячко постучал пальцем по папке.
— Труп этой девчонки случайно выкопал где-нибудь в лесу?
— А почему нет? — пожал плечами Стас. — Хотя если бы выкопал, тогда бы его точно по новой раскрутили. Потому как от мертвяка в лесу просто так не отбрешешься. Хочешь не хочешь, а органы пришлось бы вызвать. Да и даже если ты наткнешься вдруг случайно в лесу на чьи-то останки, не факт, что они будут принадлежать конкретно какому-нибудь пропавшему Васе. Особенно если осталась, допустим, одна черепушка, по которой опознать сможет разве что специалист-антрополог. Ну или если только рядом не будут валяться документы. И опять же, не факт.
— Да-да, я понял, — прервал его тираду Лев Иванович. — Но, мне кажется, Коля нашел не труп, а кое-что другое.
— И я так думаю. Залевский наш отыскал того, кто может знать обо всем этом. Того, кто причастен к этому исчезновению.
— А вот это более вероятно. Да, если уж Коля действительно был таким башковитым парнем, то мог далеко пойти. На любом поприще.
— Это факт. А сейчас, Лева, предлагаю ознакомиться с бумажками, — опер кивнул на содержимое папки.
Гуров взял листки со столика. Распечатки публикаций из интернета, статьи, заметки. И фотографии. Хоть и
