— И какая это магия? — с неподдельным интересом спросил я.
— Я могла превращать воду в лед и обратно. И этот клубочек был тоже изо льда. Может, эта маленькая рыбка возле пещеры не забрала мои силы, а мне сказала, что отобрала? — спросила у меня, а я даже не знал, что ей ответить.
Мне слабо верилось во все происходящее, и я все время искал подвох, но все казалось до жути простым и открытым, вот только я слеп.
Пообщавшись еще ни о чем, Эрика пошла спать. Ей уже лучше, но не настолько, чтобы она была такая же, как прежде. Хоть температура спала, и девушка могла самостоятельно ходить, а то мне как-то неудобно было нести ее на руках в туалет и обратно. Я же ей практически посторонний человек, или не такой уж и чужой?
Отложив мысли на потом, я взял телефон и начал обзванивать больницы все подряд и спрашивать, не пропадала ли у них рыжеволосая пациентка?
Потом начал звонить в учреждения для душевнобольных, то есть психов, по-простому говоря, и уже там спрашивать, если ли у них пропажи, но и тут было глухо.
Радовало только то, что обзвонил я не все учреждения, но на сегодня и так неплохо.
— Как ты себя чувствуешь? — садясь на кровать возле девушки, спросил я, положив руку на ее лоб. — Температуры вроде бы нет.
— Мне уже лучше. Спасибо.
— Давай померяем температуру, на всякий случай, а потом поедим. Хорошо?
— Угу, — легко согласилась девушка и взяла градусник под мышку.
За сегодня мы говорили немало, но в основном я, рассказывая Эрике, что такое болезнь, температура, а еще пробовал пояснить, как работает телефон и что нужно делать, чтобы позвонить или взять трубку.
Было и смешно, и больно одновременно. Эрика похуже младенца! Ведь в наше время даже малые детишки умеют включать мультики, а взрослая женщина нет!
А ее выражение лица? Это многого стоит!
— 29.8 градусов, — огласил я. — Когда поправишься, надо будет тебя отвезти в клинику на проверку, или нет? — задался вопросом. Ведь если у девушки нормальная температура сейчас, то тогда какая у нее кровь, или что у нее в середине? Чем вообще рыбы напичканы?
— А там будет тот самец?
— Который? — не понял я.
— Тот, что приходил вчера, — опустив глаза к земле, объяснила русалка.
— А что с ним не так?
— От очень злой, и мене он совсем не нравится.
— Тогда понятно, — усмехнулся я, ведь успел позабыть об ее даре.
Поздний ужин прошел удачно, после чего я сходил в душ и улегся спать. Один! Эрика сегодня осталась у себя, и я мог нормально поспать. Но наутро я проснулся не один, а с обнаженной девушкой под моим одеялом.
Выругался вполголоса и пошел в душ. Потом кофе, одеваться и дорога в свой офис.
— Добрый день, мистер Гилберт, — улыбнулась Стелла. — Сделать вам кофе? — привстала она, и взгляд против воли упал на ее грудь.
«Постарались на славу!» — сказал я себе.
— Привет, Стелла, — улыбнулся, как никогда раньше. — А сделай-ка мне кофе и принеси в кабинет.
— Хорошо, — обрадовалась девушка и побежала на кухню.
— И что это было?
— А ты тут как тут, — сказал я Чарли, который жадно пожирал каждое движение моего секретаря.
— Сам не знаю, — пожал я плечами и пошел в кабинет.
— Ты не хочешь ничего узнать насчет вчерашних встреч? — донеслось мне в спину.
— Давай позже, Чарли. Окей? — Парень кивнул, после чего я уединился в кабинете.
Не успел включить свой компьютер, как в помещение вошла Стелла с дежурной улыбкой, глубоким декольте, кофе в одной руке и круассаном во второй.
— Подумала, что так будет вкуснее, — сказала она, глядя на меня, — мистер Гилберт, — выдала, как только заметила мой взгляд. — Еще что-то? — спросила она, стоя передо мной с ровной спиной.
— Да, — грубо сказал я, ослабляя галстук на шее. — Во-первых, — продолжил, но Стелла была как будто не здесь.
Ее непонятный взгляд был направлен на мой ослабленный галстук, а грудная клетка вздымалась очень часто. Неужели она… о Боже! О чем это женщина думает? А еще говорят, что мужчины думают не той головой!
— Вы здесь? — проговорил я очень громко, а то секретарь витала в своих мечтах и явно не собиралась меня слушать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, — вздрогнула она. — Извините.
— Во-первых, — сделал я паузу и, когда взгляд Стеллы остановился на моем лице, продолжил: — Застегните верхние пуговицы. Ваша внешность очень привлекательна, но вы на работе. — Девушка стушевалась и быстро выполнила мое требование. — Вы не стойте, присядьте, — проговорил чуточку добрее, ведь она и так вся покраснела. — Во-вторых, — снова сделал паузу перед броском, — о каком таком зелье вы говорили вчера по телефону? — положил локти на стол, подперев голову, и пристально посмотрел на секретаря.
Слепой бы заметил, что она в растерянности. Ее глаза выдали такой испуг, что я сам начал переживать за девушку.
— Я вас не уволю, если расскажете все честно, — проговорил я очень разборчиво. Может, Стелла плохо меня слышит. Такой стресс!
— Откуда вы уз…
— Это не так важно, — перебил ее. — Так что ответите на мой вопрос?
— Это любовное зелье, — проговорила она не своим голосом.
— А дальше? — подтолкнул я ее. — Для кого оно предназначалось? Откуда взялось? Продолжайте. Я же не кусаюсь. Пока что…
— Для вас, — выдавила она, разглядывая пол. — Взяла я его у старухи, она его заколдовала на вашей фотографии и обещала, что как только вы его выпьете, у вас вырастет любовь ко мне, — говорила, не смотря на меня, даже в мою сторону. Пол красивее.
— Я так понимаю, я его уже выпил? — я не чувствовал ничего к девушке, но вот глюки были.
— Нет. Оно в кофе.
— Этом? — показал я на черный напиток, принесенный Стеллой.
— Угу, — кивнула она и сразу же отвела взгляд.
— Если это то самое зелье, тогда пейте, — и подсунул к ней тот самый кофе, — не стесняйтесь.
Ее руки тряслись, но она все-таки выпила весь кофе, после чего встала и, не глядя на меня, спросила:
— Я уволена, мистер Гилберт?
— Я тебе обещал, что если скажешь правду, то не уволю.
— Я могу идти работать?
— Да.
Стелла вышла из моего кабинета, а я принялся за работу. Первым делом позвонил в отдел кадров и попросил, чтобы моего секретаря перевели на место секретаря Чарли. Думаю, он будет рад. Может, что-то и получится из этого?
До обеда я проверял отчеты и всякую чепуху и время от времени прослушивал, кто что говорит. После обеда только работа без сплетен, и, как только стукнуло шесть часов вечера, я помчался домой и, пока Эрика была занята просмотром фильмов, на которые я ее подсадил, снова взялся за телефон и начал обзванивать больницы — обыкновенные и те, где лечат мозг.
— Ты снова весь в делах, — услышал я возле себя тихий голос.
— Ты чего так тихо плывешь? — спросил я. У меня от ее бесшумного шага телефон упал на пол. Я мысленно взмолился, чтобы все было хорошо, ведь лишних забот мне не надо. Оставалось вздохнуть с облегчением: еще не сбили вызов. — Идешь. Я имел в виду идешь, а не плывешь, — обратился я к Эрике, которая стояла и хлопала пушистыми ресницами.
— Вы это мне? — прохрипел человек в трубку, и мне сразу стало понятно: он точно зол. Я же его уже минут десять допрашиваю. Но он сам виноват — не надо было говорить, что у них имелась пациентка с рыжими волосами, а потом ее выписали, так как она выздоровела.
— Нет. Извините, — быстро проговорил я, пока он не сбросил звонок. Ясно, что в этой ситуации тормозить не надо. — Это так… — я задумался, — неважно. — А что ему сказать? Если правду, даже частично, то за мной приедет этот самый тип и запихнет в больницу для душевнобольных, а в своем здоровье я сам пока не уверен! — А можете дать мне адрес этой женщины? — я посмотрел на Эрику, которая все так же стояла и глазела на меня. Хорошо, что не мешала. Запомнила, что не нужно этого делать. Молодец! Похвально, детка, похвально. Мне нравится, что хотя бы здесь ты молчишь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вы издеваетесь? — прокричал этот тип. — Может, вам еще сказать, где я прячу деньги? — А вот это мне не понравилось. Я, конечно, понимаю, что моя просьба звучит странно, но зачем орать, а?
