Помню, на первом уроке я сидела и смотрела на чистый лист. Как баран на новые ворота. Она подошла ко мне и говорит: “Нарисуй пару линий и покрути лист, и увидишь, на что это похоже”. Я сделала, как она велела, и ничего не увидела. Она говорит: “Еще крути”. Ну я и давай крутить – и вдруг вижу, будто бы девочки танцуют. Но как же их нарисовать? “Главное – это увидеть, а уж нарисовать – это пара пустяков!” Правду сказала Фридл – я нарисовала хоровод, сама, первый раз в жизни… Иногда я пыхчу-пыхчу, стараюсь, чтобы вышла голова принцессы, а она подойдет, проведет пару линий – “пар чар” [ «пара линий» – чешск. ] – и готово! Она учила рисовать быстро. Портреты я тоже рисовала. Да все что угодно рисовала. Но больше всего зверюшек. Цветы тоже… в музее есть мои рисунки с тюльпанами и колокольчиками. У Фридл так: только начнешь рисовать, она подходит и интересуется, на что бы это могло быть похоже. Что из этого может выйти. У нее все крути-да-гляди…»
Эва Брандейс
В есна. Соцветия каштанов еще собраны в белые фитили, из кафе без кофе доносится скрипка. А ночью опять раздают повестки в Биркенау, первый транспорт уйдет 15 мая, второй – 18-го. Первая очередь, резерв, второй резерв…
Транспорты уходят и приходят. 17 мая из Праги приезжает Эва Брандейс, племянница Павла и Фридл. Эва привезла с собой коробку акварельных красок и тюбики с темперой. Может, хоть это как-то утешит детей. Место уехавших подружек заняли новенькие, девочки принимают их в штыки, конфликтуют с ними по поводу и без повода. «Убери свои носки, Эва никогда сюда носки не клала, не трогай книгу, это книга Ханички…» Нужно рисовать, вырисовать из себя всю тьму.
Фридл никогда не рисовала при детях. А тут выдавила темперу на кусочек картона, ударила кистью, и из-под нее посыпались ярчайшие лепестки. Девочки окружили Фридл, а она, забыв обо всем на свете, рисовала и рисовала на маленьком кусочке картона, который поначалу хотела использовать как палитру.
Убрав темперу – краски надо экономить, – она открыла коробку акварели, девочки сбегали за водой на колонку, устроились все вместе вокруг Фридл. Теперь они рисуют цветы, а Фридл – что-то непонятное: лазурь, фигуры, словно расслоенные в воде… Тени… Черная туча…
«Дорогие мамочка и папочка! Рада вам сообщить, что у меня все хорошо и я здорова, – пишет Эва Брандейс родителям в июле 1944 года. – Надеюсь, вы тоже. Буду снова играть в “Брундибаре”. …Как наш сад? Я тоже работаю в саду каждый день до обеда. Мы с Герти вместе, ходим к ее дяде и моей тете. В нашей комнате самые лучшие девочки. И там очень весело, особенно по вечерам… Каждый день я по несколько раз у дяди и тети. Тетя много рисует».
Заключительная сцена оперы «Брундибар». Кадр из нацистского пропагандистского фильма «Еврейское поселение». Лето. 1944.
Последнее лето
Бурное лето 44-го – Терезин готовится к двум эпохальным событиям – к посещению комиссии Красного Креста и съемкам рекламного фильма о счастливой жизни обитателей крепости. Павел подновляет полки-развалюхи, спиливает перекладины, соединявшие второй и третий этаж нар, – третий этаж ликвидирован. Если те, кого отправили в мае, вернулись бы сюда, им не нашлось бы места. Но никто не возвращается.
23 июня международная комиссия явилась в образцово-показательный город и осталась им очень довольна. В июле в Терезин приезжает Эйхман. Неужели снова транспорты? Нет, на сей раз – по делу художников. Обличительные рисунки Хааса, Блоха, Унгара и Фритты[93] просочились на волю. «Клеветники» арестованы и посажены в тюрьму Малой Крепости. Блоха расстреляют в тюрьме, остальных отправят в Освенцим… А пока можно снимать «правдивый» фильм про город, который фюрер подарил евреям. Кафе на открытом воздухе, девушки в фартучках разносят прохладительные напитки, на площади перед детским домом выстроен павильон, там играют свинг, и – никаких транспортов!
Афиша. «Ганс Краса. Шарманщик Брундибар. Детская опера в двух частях. Музыкальный постановщик и дирижер: Рудольф Фрейденфельд; режиссер-постановщик: Франтишек Зеленка; хореография – Камилла Розенбаумова; поют, играют и танцуют дети терезинских детдомов».
Франтишек Зеленка. Поздравление ко дню рождения. «Да будет жить Эва Байерова! 16.3.1944.» Семья Байеров прибыла в Терезин из Праги одним траспортом с семьей Франтишка Зеленки. В марте Зеленка поздравил Эву с тринадцатилетием. А в октябре 1944 года обе семьи погибли в Освенциме.
Фридл Дикер-Брандейс. «Цветы». 1944. Умирая, Владимир Павлович Эфроимсон попросил повесить на двери, лицом к нему, репродукцию этой картины Фридл. «Бестии вы, женщины, – сказал он, – концлагерь, голод, дети… и цветы! Детей не завел, в цветах ни черта не смыслю… А вы откопали богиню. Ее цветы со мной говорят».
Дорис Вейсерова (17.5.1932—4.4.1934). «Цветы, вышитые на бланке».
Китти Пассерова. 1930. Живет в Австралии. «Цветы».
Рая Энглендерова. 1929. Живет в Праге. «Цветы». 1944.
Подарки на день рождения
30 июля, в день рождения Фридл, композитор Ульманн дарит ей ноты песни «Вендла в саду». «Изменились ли мы с того времени, когда я посвятил тебе, дорогая Фридл, песню на день рождения? Нет, мы остались такими же… И так будем продолжать! Виктор. 30.7.44. Терезиенштадт».
Фридл – Марии: «6.8.44… Дорогие мои… Мы счастливы, что у нас вдруг образовалась своя маленькая семья. Обе девочки очень милые и веселые, они уже полностью привыкли. Если все так будет продолжаться, они действительно получат пользу от пребывания здесь… Мы ими очень довольны. У меня было свободное время, и я много рисовала… Большое спасибо за все. Я вас всех обнимаю. Фридл».
Вилли Гроаг и Елена Макарова. 1991. Израиль.
«Летом 1944 года мы были уверены, что война вот-вот кончится, и думали о будущем, – рассказывает Вилли Гроаг. – Продолжить ли начатое в Терезине или вернуться к прежней профессии, в моем случае – химии? Я советовался с Фридл, которая знала меня не только как воспитателя, но и как своего ученика, я брал у нее уроки. На день рождения она подарила мне письмо, в котором был ответ на все мои вопросы».
8 августа 1944 года. Дорогой Вилли, будь я феей, я бы преподнесла Вам на день рождения волшебный дар… Увы, я не фея, к тому же, как Вы знаете, эти негодницы посещают лишь новорожденных в колыбельках, после чего визитами себя не утруждают.
И все же, как заполучить волшебный дар? Прежде всего следует разобраться, что это, собственно, такое. Для начала предположим, что волшебный дар у вас уже есть. Займитесь поисками его источников в Вашей душе – и этот процесс Вам уже принесет удовлетворение. Я твердо убеждена, что «творческость» – одно из основных Ваших качеств. Возможно, я еще недостаточно изучила Вас, но, как правило, общее представление о предмете заключает в себе частные детали.
Вы не выбрали религию или науку, не выбрали и простую жизнь. Равно как и карьеру политика. Вас влечет к творчеству. У тех, кто занят религией, наукой, светской жизнью или политикой, свой путь. Я полагаю, что Вы к этой группе не принадлежите и ничем ей не обязаны.
Вот вам мой совет: постоянно распутывайте клубок трудностей, руководствуясь вдохновением и инстинктом. В день по ниточке – и клубок постепенно распустится, уже сам этот процесс обогатит Вас.
Георг Люстиг. Портрет Вилли Гроага. 1943.
Поверьте, если мы забетонируем наши внутренние источники (из боязни, что ничего не выйдет или выйдет что-то не то), то они будут казаться нам серыми и ничтожными – откуда же тогда черпать силы и на чем строить жизнь?
Рассмотрим варианты: 1. Талант не был нам дан природой с колыбели, 2. Сейчас неподходящий момент для его раскрытия и 3. Он раскроется, но необходимо долгое ожидание.
Талант – это тоска по чему-то. (Часто сковывает не недостаток таланта, но горький взгляд внутрь.)
Подходящий момент – любой; сама тоска создает необходимое свободное пространство в плотном теле жизни, но, если достанет душевных сил, Вы соберете необходимый материал и в той области, которая не имеет ничего общего с вашей нынешней, и будете готовы к творчеству.
Долгое ожидание – это да, часто оно длится куда дольше, чем мы думаем, но если Вы на правильном, на Вашем пути, то и самый малый успех подкрепит Вас.
Не думайте, что я считаю свои методы единственно правильными. Сказать по правде, я постоянно ищу новые источники и стараюсь держать все опции открытыми.
Только здесь я узнала, насколько сложны и причудливы все эти трансформации и что в конечном итоге все определяется выдержкой и безграничным преодолением. Как ни банально это звучит, но это честный вывод из прожитого опыта.
