– Парни еще в резерве, сэр, – немного хриплым голосом доложил Джейкоб. Он откашлялся. – Прибыли совсем недавно.
– Хорошо, – немного помолчав, отозвался полковник. – Действуй по обстановке.
Шест убрал руку с ножа и отступил от спины сержанта. Джейкоб внезапно ощутил облегчение. Он почувствовал, как холод, охвативший его плечи, исчез и на него снова навалилась полуденная жара пустыни.
* * *
Два джипа стояли на вершине высокого полого холма. Американец вместе с генералом сидели на раскладных стульчиках под брезентовым пологом, растянутым между машинами. Ветер раскачивал брезент. От сильных порывов ветра полог вздрагивал и хлопал. Пустыня дышала на каменные безлесые холмы своим горячим дыханием. Полковник с отвращением посмотрел на кофейник, стоящий на столике, и расстегнул еще одну пуговицу на куртке. Потом провел языком по губам и ощутил на них мельчайшие, как пыль, частички песка. Он машинально сплюнул под ноги. Абу-Салим разглядывал в бинокль раскинувшуюся перед ним местность.
– Здесь совершенно нет леса, – заметил он. – Вы уверены, что русские именно здесь?
– Где-то здесь.
Брезент громко хлопнул и вновь выгнулся под напором ветра. Бронсон поднял голову. Ослепительные лучи солнца просвечивали сквозь грубую ткань. Американец выругался.
– Что такое?
– Меня раздражают эти хлопки. Такое ощущение, что стреляют прямо над ухом, и я начинаю хвататься за пистолет.
– Хотя я вижу кустарник. Вон там, чуть левее от нас.
– Там вода. И брошенная деревня под горой.
– Да, да. Именно там и находится заброшенный храм.
– Ваши люди случайно не пристрелят профессора? Хотя он не похож на русского разведчика.
– Вчера профессор не вернулся. И охрана не выходила на связь. Но я не стал поднимать тревоги. Скорей всего, этот чудак нашел что-то интересное и решил заночевать в деревне, чтобы не тратить время на переезды.
– А почему не выходили на связь?
– Да мало ли… вдруг у них села батарейка.
– Что же вы мне раньше не сказали? – выпрямился полковник.
– Думаете, это как-то связано с русскими?
– Все может быть.
Полковник поднял свой бинокль. Цепочка солдат, из-за расстояния кажущаяся маленькими светлыми копошащимися жуками, хорошо была видна на вершине плоского высокого холма.
– Сейчас парни спустятся к деревне, – сказал он. – Ну, если русские там…
– Маловероятно, – генерал отвернулся и взял кофе. – Вы меня извините, Сид, но я как-то не верю в это. Неужели они не выставили даже часового?
– Выставили, конечно.
– А почему тогда не стреляют? Чего они ждут?
– Не знаю, – сквозь зубы пробормотал полковник. – Все, начали спускаться… сейчас начнется.
Абу-Салим отставил чашку и прислушался. Над ними свистел ветер. Опять громко хлопнул брезент. Араб вздрогнул. Американец не обратил на это никакого внимания. Он не отрывал бинокля от глаз. Абу-Салим посмотрел на него и взялся за рацию. Он несколько раз повторил вызов, но рация отвечала ему громким шипением.
– Связь не проходит, – негромко сказал Бронсон, опуская бинокль. – Ладно, подождем. Думаю, все решится в течение получаса.
Больше они не разговаривали. Генерал пил кофе, а американец безостановочно курил, сплевывая на песок между широко расставленными ногами. Иногда он смотрел в бинокль, опускал его и снова брался за сигарету.
Абу-Салим прислонился к борту джипа и прикрыл глаза. Солнце поднялось еще выше. Ветер усилился.
– Есть! – вдруг сдавленно произнес Бронсон. – Вижу. Поднимаются.
– Все тихо, Сид? – спросил генерал, не открывая глаз. – Я же говорил вам, что русских там нет.
Бронсон взял рацию.
– Джейкоб, вы слышите меня?
– Да, сэр, – очень четко отозвался голос в рации. Бронсон удовлетворенно кивнул. Солдаты уже начали карабкаться на склон противоположного холма, поднялись выше, и теперь связь проходила отлично.
– Что там у вас? Никого нет?
– Никого. Деревня заброшена. Никаких следов присутствия человека. Нашли только одного профессора.
– И что с ним?
– Не знаю, сэр. Он неподвижен.
– Убит?!
Абу-Салим резко выпрямился на стульчике. Бронсон понимающе посмотрел на него.
– Нет, сэр. Похоже, что он пьян в стельку.
– Так… – выдохнул Бронсон. – А охрана, которая была с ним?
– Никого нет.
Абу-Салим расслабился.
– Наверное, где-нибудь мародерничают. Знаю я этого Мубу. Никогда своего не упустит. Ну, я ему устрою по возвращении…
– Хорошо, – устало сказал Бронсон в рацию. – Идите дальше. Впереди, в двух километрах, проселочная дорога. Там вас ждут машины третьей роты. Снимешь оцепление и возвращайтесь. Оставьте с профессором пару солдат.
– Есть, сэр. Я только вернусь на пару минут.
– В чем дело?
– Я вижу каких-то солдат на вершине, которую мы уже прошли. Скорей всего, кто-то отстал.
– Хорошо, Джейкоб. Разберись с этими разгильдяями, – проворчал полковник и выключил рацию.
– Вы расстроены, Сид?
Генерал снова откинулся к борту джипа и внимательно посмотрел на американца. Бронсон не ответил. Он опустил бинокль и, прищурившись, задумчиво осматривал рыжеватые пустынные холмы, тянущиеся к северу.
– Ну что, полковник, сворачиваемся? Отсутствие результата – тоже результат.
Абу-Салим с кряхтеньем поднялся и уперся головой в брезентовый полог. Он пригнулся, чтобы колыхавшийся брезент не сбил с него высокую кепку.
– Чертовы русские, – пробормотал Бронсон. – Я был уверен, что они тут. Рядом есть вода, жилье и интересующий их объект.
– Да бросьте вы, – генерал махнул рукой и вышел из-под навеса на палящее солнце.
– Халим, – позвал он водителя. – Собирай тут все, мы едем домой.
Халим, молодой вспотевший шустрый паренек, выскочил из кабины, где он добросовестно просидел в течение двух часов, и принялся отвязывать веревки от кузова джипа. Другой водитель стал собирать столик и стулья.
Когда все было упаковано и собрано, полковник обернулся и еще раз посмотрел в бинокль.
– Поехали, Сид, – генерал опустил стекло и высунулся из кабины. – Что вы там еще рассматриваете?
– Мне интересно, кто там отстал.
– Поехали. На базе разберетесь.
– Иду.
Бронсон сел в машину. Халим завел двигатель и стал осторожно спускаться с холма, умело выбирая дорогу среди камней, ям и бугров. Второй джип медленно следовал за ним.
– Не расстраивайтесь, Сид, – снова повторил генерал, – найдем русских в другом месте. Они ведь не уйдут, пока не возьмут Гиваргиса? Так вы мне говорили?
Бронсон молча кивнул.
– А вообще-то ваши люди не должны сбиваться с маршрута, – продолжил араб. – Если кто-то отстал или наемники собрались в кучу, как бараны, то это значит, что какой-то участок местности не осмотрен. Я понимаю, что это мелочь, но вы не хуже меня знаете, как важны мелочи на войне. Ладно, мои… вчерашние крестьяне. Неужели этот ваш Джейкоб не был даже скаутом?
Абу-Салим решил немного подразнить американца и сбить с него спесь.
– Джейкоб – отличный сержант, – бросил сквозь зубы полковник, – боевой и опытный.
– Да? – с иронией спросил генерал – У меня сложилось несколько иное мнение. Я заплачу вам меньше, чем обычно, за сегодняшний день.
– Это ваше право, сэр, – полковник перешел на официальный тон.
В это время заговорила рация. Полковник вслушался в переговоры сержанта и принялся выяснять подробности.
– Значит, к вам прибыло пополнение? – спросил Абу-Салим по окончании разговора.
Бронсон поморщился.
– Да, – нехотя ответил он, догадываясь о том, какой оборот примет разговор.
– И вы об этом ничего не знаете, конечно? А ведь вас должны были предупредить.
Американец стиснул зубы.
– Вот он, хваленый американский порядок. В борделе порядка больше. Как вы считаете, полковник?
– Послушайте, генерал…
– Накладки бывают у всех, – притворно, как бы сожалея, вздохнул Абу-Салим, устраиваясь поудобней. – Я понимаю… Халим, включи кондиционер на полную мощность. На базе разберетесь.
Горячие лучи солнца освещали сквозь грязное стекло колени полковника, и, несмотря на работавший на полную мощность кондиционер, ощутимо нагревали ноги. Он попытался отодвинуться, но из этой затеи ничего не получилось. Рядом вальяжно развалился Абу-Салим. Бронсон раздраженно посмотрел на непроницаемое лицо генерала и понял, что тот в глубине души потешается над ним. Бронсон вытащил сотовый телефон и набрал номер. В машине было шумно, и полковник вывел громкость на максимальное звучание.
– Слушаю, сэр! – голос в трубке ответил после первого же гудка.
– Макферсон, – вкрадчиво начал полковник. – За что ты получаешь деньги?
Сержант Макферсон, давно служивший с полковником и по состоянию своего педантичного ума определенный на канцелярскую работу, вполне серьезно задумался. Полковник терпеливо ждал.
– За выполнение своих непосредственных обязанностей, сэр, – наконец ответил сержант.
