страшно зол на отца из-за пророчества, я знаю… Я думал, если у меня получится, он простит его…
— А если не получится? Если вы погибнете? — тихо спросила Марина Николаевна. — Вы же единственный сын, верно? А даже если выживете, но завалите задание, Драко, вас накажут. Я полагаю, вы знаете, как именно.
Он снова кивнул и сильнее сжал голову, запустив пальцы в волосы.
— Вы можете сказать, что вы сильны и выдержите это, — добавила она, — но люди старше и сильнее вас ломались под пытками. Вспомните хотя бы Лонгботтомов, слышали о них? Наверняка ведь слышали!
Малфой промолчал.
— И не забывайте о том, что это будет происходить на глазах у ваших родителей, потому что наказание предназначено в первую очередь для них, — серьезно сказала Марина Николаевна. — Вы пока никто. Так… личинка Пожирателя: может, вылупитесь во взрослую особь, а может, бесславно сгинете. Ваша смерть что-то значит только для ваших родных, но никак не для Темного лорда… хотя, возможно, он огорчится — жаль терять чистую кровь!
— И что мне делать? — прошептал он. — Что так, что этак… Но если я хотя бы попытаюсь, может…
— Драко, повторяю, Темный лорд дает вам шанс попытаться, но вовсе не рассчитывает, что задание выполните именно вы. И без вас есть, кому это сделать.
— Тому самому?.. — он поднял голову. — Опытному человеку?
— Да. И не только по приказу повелителя.
— А как же еще?
— Нет, вам точно за лето мозги ампутировали, — в сторону сказала Марина Николаевна. — Потому что он вас знает с младенчества и любит, кретин вы малолетний! И потому, что ваша мать стояла перед ним на коленях и умоляла спасти вам жизнь! Хотя и без этого, полагаете, он бросил бы вас в беде?
— Что?.. — Малфой, и без того бледный, сделался каким-то зеленоватым.
— Что слышали. И не вздумайте отбрыкиваться от помощи, ясно вам? Вы всегда можете прийти к своему декану или ко мне, и мы что-нибудь придумаем, — она протянула руку и взяла его за плечо. — Главное, глупостей не натворите, а с остальным мы как-нибудь разберемся.
— Прятаться за чужими спинами, да?..
— Вы вроде бы не гриффиндорец, чтобы бросаться грудью на врага, — прищурилась Марина Николаевна. — Стратегия, планирование — нет, не слышали? Не торопитесь. Впереди целый учебный год. А там, глядишь, повелитель сменит гнев на милость, если удастся еще кое-что… о чем вам знать не полагается.
— Но он же будет ждать… действий, — пробормотал Малфой. — Я не могу сидеть и ничего не делать, ему доложат!
— Драко, есть такой старый-престарый анекдот, — сказала она. — Приходит старик лет восьмидесяти к доктору и говорит: знаете, вот моему соседу девяносто, а он говорит, что может пять юных девушек за ночь… гм… привести в восторг. А доктор ему меланхолично отвечает: ну так и вы говорите…
— То есть? — не понял он.
— Изображайте вид бурной деятельности, — пояснила Марина Николаевна. — Побольше распространяйтесь при своих спутниках о важности миссии. Напускайте туману. Сидите в библиотеке, обложившись книгами и уверяйте, что ищете способ… неважно, для чего. Говорите о каком-то плане… подробности им не нужны. Придумывайте им дурацкие задания, скажем, покараулить где-нибудь, пока вы будете заняты чем-то секретным. Знаете какое-нибудь место, где можно надолго уединиться?
Малфой кивнул.
— Тем лучше. А еще, — добавила Марина Николаевна, — не забывайте о том, что вы староста. И о том, что обязаны учиться как минимум на «выше ожидаемого». Продержитесь этот год — честь вам и хвала.
— А если нет?
— Тогда придется придумать что-нибудь, — ответила она. — И, Драко, не считайте, будто взрослые ничего не понимают и лезут в ваши дела, чтобы присвоить вашу славу. Вовсе нет. Представьте, они могут просто переживать за вас.
— Что, вы тоже? — он всё еще пытался казаться дерзким, но выходило жалко.
— Да. Иначе бы я с вами не разговаривала. А сейчас, Драко, вы вытрете нос, возьмете себя в руки, дадите мне подпис… тьфу ты, клятву молчания и отправитесь патрулировать вагоны вместе с мисс Паркинсон, — сказала Марина Николаевна. — И никаких стычек с Гриффиндором хотя бы до прибытия, ясно вам? А то вас не я буду разводить по углам, а авроры, которые деликатностью не отличаются.
— Да, мадам, — тихо ответил Малфой.
— И не забывайте, — серьезно добавила она, припомнив еще один древний анекдот, — даже если вас съели, у вас есть минимум два выхода!
— Вы умеете поднять настроение, мадам! — искренне ответил он, подумал и добавил: — Три.
— Что — три?
— Три выхода. Можно вспороть брюхо съевшего изнутри.
— А слово «минимум» вы не заметили? — осведомилась она. — А теперь извольте клятву, мистер Малфой. И примите ваш обычный наглый вид, не то вас гриффиндорцы не признают!
Когда он вышел, привычно вздернув нос, Марина Николаевна с облегчением перевела дыхание. Неглупый ведь парнишка, но, похоже, позволил себя убедить — а то и сам себя убедил, — что ему досталась редчайшая возможность проявить себя и выйти в фавориты! А немного поразмыслить и понять, что именно стоит за этим поручением, не смог, что ли? Вряд ли, скорее, побоялся и запретил себе даже думать об этом: шестнадцатилетний мальчишка не сумеет противостоять легилименции Волдеморта, а что тот сотворит, узнав истинные мысли юного Пожирателя, можно только гадать…
Да и жаль его было, как и остальных, угодивших в этот водоворот! И родителей его: отца Драко Марина Николаевна знала только в образе члена попечительского совета, этакого великосветского щеголя (хотя здешний «высший свет» — курам на смех), но зато прекрасно помнила тот вечер в доме Снейпа, панический ужас Нарциссы… У Марины Николаевны не было своих детей, но она могла представить себе чувства этой женщины. А что до ответственности за учеников… ее однокурсница погибла в далеком — с какой стороны ни посмотри, — будущем или прошлом, во время захвата школы боевиками, закрывая убегающих детей собой. Так же, как погибли еще полтора десятка учителей, пытавшихся спасти хоть кого-то… И чем же происходящее здесь и сейчас отличалось от тех страшных дней? Разве что террористы были вооружены не автоматами, а волшебными палочками, а заложники не страдали от жажды, но суть-то не менялась…
Поглощенная этими мрачными мыслями, Марина Николаевна вышла в коридор, и тут же на нее кто-то налетел.
— Аберкромби! — узнала она. — Вы почему бегаете по вагону?
— Я не бегал, я вас искал, а мистер Финниган сказал, что вы пошли в купе старост! — выпалил тот. За лето мальчишка заметно вырос.
— И зачем я вам понадобилась?
— Ну… — Аберкромби опустил голову и принялся ковырять пол мыском ботинка. — Я… мадам Амбридж, я летом…
— Говорите живее!
— Я
