class="p1">– Остановись. Замолчи. Прошу тебя, риши Брамья…
Я крепко зажмурился. Черт, когда же мир перестанет крутиться. Пожалуйста, хоть на секунду… Несколько глубоких вдохов позволили мне наконец прийти в себя. Открыв глаза, я наткнулся на внимательный взгляд риши. Бесстрастный взгляд, словно у судьи, ждущего, что ты ответишь на предъявленные тебе факты.
– Ты столкнул меня с чертовой башни, – спокойно констатировал я. Обвинять не пытался – что толку?
– Верно, – лучезарно улыбнулся Мастер. – Как видишь, волею Брама – не без моего участия – ты выжил. Однако я не слышу ответа на мой вопрос. Ты создал грани? Ты верил в благополучный исход?
Я кивнул. Имеет ли смысл скрывать, чем еще пришлось заниматься в полете?
– Верил и надеялся. Молился, правда, не знаю – кому и о чем. Просто убеждал себя, что не умру.
– Так на твоем месте поступили бы многие. В этом и кроется ошибка, Ари. Большинству людей плетения недоступны, ими не могут овладеть даже самые талантливые. А ты талантлив, признаю. Однако ты пока не готов.
Я повернулся к нему лицом – и напрасно, учитывая обуревавшие меня чувства. Череп распирало так, что глаза вылезали из орбит. Я подождал – не пройдет ли неприятное ощущение? Не прошло. Заговорил сквозь боль:
– Не готов? Откуда такой вывод? Ты пришел к нему, швырнув своего ученика с Вороньего гнезда? Ты действительно чокнутый, риши! Что я, по-твоему, должен был делать? Создать плетение, которое помогло бы мне выпутаться? А ты меня разве чему-то научил?
Мастер молча разглядывал мое лицо.
– Не потому ли будущие маги попадают в башню? Угадал? Ведь это же твои ученики? Прекрасно понимаю, почему они очутились в заточении: потому что их учителем был ты! Похоже, ты затаскивал каждого из них на самый верх Вороньего гнезда, скидывал вниз, а потом объявлял, что они, мол, не готовы! Как же, ведь они не сумели сделать то, на что способен ты!
Вряд ли следовало так говорить, и вскоре я убедился в своей ошибке.
Риши пошевелил губами и стиснул зубы, уставившись на лежащую внизу площадку. Его глаза затуманились, и пылающий в них огонь сменился дымом. Между нами повисла тишина, которую не могли нарушить ни ветер, гулявший в вершинах гор, ни шелест падающего снега.
Надо было извиниться. Хотя бы сказать, что понимаю: у меня нет права бросать в лицо Мастеру подобные слова. Сказать следовало многое, но я промолчал. Нанес удар ниже пояса, а к таким приемам прибегать не стоит никогда в жизни.
Я разбудил его боль.
– Я их учил… – Три произнесенных шепотом слова словно ножом вспороли пелену безмолвия. С тем же успехом Мастер мог их выкрикнуть так, что в горах заметалось бы эхо. – Вот почему знаю цену, которую берет с мага искусство плетения. Слишком хорошо представляю себе, как оно ломает людей. – Его голос надломился. – И все же рад, что их обучением занимался именно я, а не человек, не имеющий об этом никакого понятия.
У меня в голове что-то щелкнуло:
– Ты… ты не хочешь, чтобы ученики Ашрама изучали твой предмет? Ходишь вокруг да около, даешь почувствовать его на вкус, но не желаешь выпускать их на опасную дорогу…
– Скорее да, чем нет, – слабо махнул рукой риши. – Далеко не каждый создан для подобного рода магии. Моя задача – найти таких людей до того, как они нанесут себе непоправимый вред. – Он бросил на меня изучающий взгляд, словно Мастер исцеления на пациента.
– Ты и меня к таким причисляешь? – Я все еще не пришел в себя от шока, однако мне стало гораздо лучше. – Несмотря на то что я способен складывать грани, умею противостоять чужим плетениям?
И этого говорить не стоило…
Мастер плетений поднял руку над головой.
– Так! – Опустил руку на уровень моего лица. – Рох!
С потолка сорвался камень и полетел вниз в облачке пыли и мелких осколков, целя мне прямо в лоб.
Я невольно пригнулся и на миг пожалел о резком движении. Тело мне после падения еще толком не подчинялось. Камень ударился о кромку пола и вылетел наружу. Оставалось лишь надеяться, что никому из учеников не вздумалось гулять рядом с башней.
Я вытаращился на Мастера:
– Совсем с ума сошел? А если внизу кто-то есть?
– Может, и сошел, – пожал плечами он. – Может, и есть.
Оба ответа прозвучали настолько беспечно, что я утратил дар речи.
– Попробуем еще разок, Ари? Не забудь создать грани!
Интересно, насколько сложное плетение он придумает теперь? Как догадаться, какое количество граней потребуется?
– Слишком много думаешь, а вот делаешь мало. Умелый плетущий порой полагается в своих действиях исключительно на веру. На веру и опыт, Ари. Ну, покажи мне, на что ты способен. Так!
Черт, сколько граней создать? На занятиях я доходил до десяти. Точно до десяти. Или до двенадцати? Голова отказывалась соображать.
– Рох!
От крыши отвалился огромный – величиной с меня – тяжелый кусок камня и устремился вниз.
Я напрягся в попытке создать столько граней, сколько смогу. Например, двадцать. Сложил две, отразив в каждой из них пролетающий мимо меня камень. Восемь. Времени маловато! Я упорно верил в то, что видел в гранях: стою на верхнем этаже и огромный кусок крыши падает рядом. Моя голова остается при мне. Десять, двенадцать… Виски заломило, и я снова вспомнил о своем головокружительном полете.
Желудок опять едва не вывернулся наизнанку – вот-вот вырвет. Работать с гранями, чувствуя себя из рук вон плохо, оказалось делом непростым. Если выживу, наверняка уделаю рвотой мантию Мастера.
Шестнадцать…
Я неуязвим. Камень не причинит мне вреда. Моя вера непоколебима. Мой Атир крепок, словно сама башня. Я – гора, я не упаду. Не сдамся!
Двадцать…
Больше граней я создать не мог при всем желании и, укрепившись в уверенности, ждал единственно возможного исхода: фрагмент крыши пролетит мимо.
Так и вышло. Огромный камень прошел совсем рядом, всколыхнув ветерком мои волосы, стукнулся о кромку пола и исчез из вида.
Я вдохнул полной грудью. Надо же, не сознавал, что невольно задержал дыхание. Обессилев умом и телом, опустился на колени. Тяжело дыша, долго сидел на полу, пытаясь прийти в себя. Встретившись глазами с Мастером, я мысленно выразил то, чего не мог сказать словами:
Ты меня не остановишь! Что ни выдумывай, я все равно останусь в Ашраме, все равно буду изучать искусство плетений. Освою его и без твоего благословения, а со временем достигну вершин мастерства.
Некоторые мысли облечь в слова невозможно. Да и не нужно.
Риши прекрасно меня понял, кивнул в ответ,
