Даже экономисты часто не могут понять эту взаимосвязь. Они рассуждают следующим образом: структура цен, сложившаяся во время бума, является результатом экспансионистского давления. Если прекращается дальнейшее увеличение массы инструментов, не имеющих покрытия, то повышательное движение цен и заработной платы должно остановиться. Но если бы не было дефляции, то падение цен и заработной платы не смогло бы произойти.
Это рассуждение было бы правильным, если бы инфляционное давление не оказало влияния на ссудный рынок до того, как оно перестало оказывать прямое влияние на товарные цены. Предположим, что государство изолированной страны эмитировало дополнительные бумажные деньги, чтобы оказать помощь гражданам со скромными доходами. Вызванное этим повышение цен на товары дезорганизует производство; оно будет способствовать переориентации производства с выпуска потребительских товаров, обычно покупаемых несубсидируемыми группами населения, на выпуск тех, спрос на которые предъявляется субсидируемыми группами. Если впоследствии политика такого рода субсидирования некоторых групп населения будет отменена, то цены товаров, спрос на которые субсидировался, упадут, а цены товаров, спрос на которые предъявлялся несубсидируемыми группами населения, более резко возрастут. Однако покупательная способность денежной единицы не вернется на доинфляционный уровень. Если государство не изымет с рынка дополнительное количество бумажных денег, выброшенное в форме субсидий, то структура цен будет продолжать испытывать влияние инфляционной операции.
Иное дело кредитная экспансия, которая сначала оказывает воздействие на ссудный рынок. В этом случае инфляционные последствия усиливаются в результате ошибочного вложения капитала и чрезмерного потребления. Перебивая друг другу цены в борьбе за большую долю ограниченного запаса капитальных благ и труда, предприниматели возносят цены до такой высоты, где они могут оставаться только до тех пор, пока кредитная экспансия продолжается во все ускоряющемся темпе. Как только прекращается дополнительное вливание инструментов, не имеющих покрытия, неизбежно происходит резкое падение цен на все товары и услуги.
Во время бума существует тенденция покупать столько, сколько можно купить, поскольку ожидается дальнейший рост цен. С другой стороны, во время депрессии люди воздерживаются от покупок, поскольку ожидают, что цены будут снижаться. Выздоровление и возвращение к нормальности начинаются только тогда, когда цены и ставки заработной платы настолько низки, что достаточное количество людей начинает считать, что они больше не упадут. Поэтому единственным средством сокращения периода снижения деловой активности является воздержание от любых попыток отсрочить или сдержать падение цен и ставок заработной платы.
Только когда начинает намечаться выздоровление, изменение денежного отношения, вызванное увеличением массы инструментов, не имеющих покрытия, начинает проявляться в структуре цен.
Разница между кредитной экспансией и простой инфляцией
Исследуя последствия кредитной экспансии, мы предполагали, что вся масса дополнительных инструментов, не имеющих покрытия, попадает в рыночную систему через рынок ссуд, предоставляемых производству. Все, что утверждалось относительно результатов кредитной экспансии, относится к этому условию.
Однако в некоторых случаях юридические и технические методы кредитной экспансии применяются в процедурах, каталлактически отличных от подлинной кредитной экспансии. Соображения политической и институциональной выгоды иногда делают целесообразным для государства воспользоваться возможностями банковской системы для выпуска государственных бумажных денег. Казначейство берет в долг у банка, а банк предоставляет необходимые средства, выпуская дополнительные банкноты или кредитуя государство по депозитному счету. Юридически банк становится кредитором казначейства. На самом деле вся сделка равносильна инфляции бумажных денег. Дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, попадают на рынок через казначейство в виде выплат по различным статьям государственных расходов. Именно дополнительный спрос со стороны государства стимулирует производство расширять свою деятельность. Эмиссия вновь созданной массы бумажных денег не оказывает непосредственного влияния на валовую рыночную ставку процента, какой бы процент ни выплачивало государство банку. Ее воздействие ощущается ссудным рынком и валовой рыночной ставкой процента не считая появления положительной ценовой премии только в том случае, если какая-то ее часть достигает ссудного рынка до того, как завершится ее действие на товарные цены и ставки заработной платы.
Такие условия, например, существовали в Соединенных Штатах во время второй мировой войны. Помимо кредитной экспансии, осуществлявшейся правительством в предвоенный период, государство интенсивно брало в долг у коммерческих банков. Технически это была кредитная экспансия; по существу это был суррогат выпуска долларов. Еще более сложные методы применялись в других странах. Например, германский рейх во время второй мировой войны продавал облигации населению. Рейхсбанк финансировал их приобретение, выдавая большую часть средств, необходимых покупателям, в виде ссуд под залог этих же самых облигаций. Не считая той доли, которую покупатели платили из личных средств, в этой сделке роль как банка, так и населения была чисто формальной. Фактически дополнительные банкноты были неразменными бумажными деньгами.
Очень важно обратить внимание на эти вопросы, чтобы не смешивать последствия собственно кредитной экспансии и инфляции государственных бумажных денег.
8. Денежная, или основанная на фидуциарном кредите теория цикла производства
Теория циклических колебаний производства, разработанная британской денежной школой, неудовлетворительна в двух отношениях.
Во-первых, она не смогла понять, что фидуциарный кредит может предоставляться путем не только выпуска банкнот сверх резерва наличных денег в банке, но и создания сверх этого резерва банковских вкладов, с правом выписки чека (чековые деньги, депозитные деньги). Следовательно, она не понимала, что вклады до востребования также могут быть механизмом кредитной экспансии. Эту ошибку легко исправить. Достаточно подчеркнуть, что все, что относится к кредитной экспансии, касается всех видов кредитной экспансии, вне зависимости от того, являются ли дополнительные инструменты, не имеющие покрытия, банкнотами или вкладами. Однако еще до того как этот фундаментальный дефект был осознан, на основе теорий денежной школы было создано британское законодательство, нацеленное на предотвращение повторения бумов, вызванных кредитной экспансией, и депрессий как их неизбежного следствия. Закон Пиля 1844 г. [64] и его аналоги в других странах не достигли поставленной цели, и эта неудача подорвала престиж денежной школы. Незаслуженную победу одержала банковская школа.
Второй недостаток денежной школы был более серьезен. Он ограничил ее изучением проблемы внешней утечки. Она исследовала частный случай, а именно кредитную экспансию в одной стране в условиях, когда в других странах кредитная экспансия либо отсутствует, либо осуществляется в меньшем масштабе. В целом этого было достаточно, чтобы объяснить кризисы в Англии в первой половине XIX в. Однако проблема затрагивалась лишь поверхностно. Основной вопрос так и не был поднят. Ничего не было сделано, чтобы прояснить последствия общей кредитной экспансии, не ограниченной числом банков с ограниченной клиентурой. Не была проанализирована взаимосвязь предложения денег (в широком смысле) и ставки процента. Разнообразные проекты снижения или упразднения процента посредством банковской реформы высокомерно осмеивались как шарлатанство, а не подвергались критическому анализу и опровержению. Неявно утверждалось наивное предположение о нейтральности денег. Тем самым были оставлены лазейки для попыток объяснить кризисы и колебания производства с помощью теории прямого обмена. Прошло много десятилетий, прежде чем чары были рассеяны.
Причиной поражения была не только теоретическая ошибка, но и политическое предубеждение. Общественное мнение склонно считать процент не более чем просто институциональным препятствием для расширения производства. Оно не отдает себе отчета в том, что скидка на будущие блага по сравнению с настоящими благами является необходимой и вечной категорией человеческой деятельности и не может быть упразднена посредством банковских манипуляций. В глазах критиканов и демагогов процент это следствие злых козней ненасытных эксплуататоров. Вековое осуждение процента было полностью реанимировано современным интервенционизмом. Его фундамент догма о том, что первейшей обязанностью хорошего правительства является снижение насколько возможно процентной ставки или упразднение ее вовсе. Все современные государства фанатически придерживаются политики легких денег. Как уже отмечалось, британское правительство утверждало, что кредитная экспансия продемонстрировала чудо... превращения камня в хлеб[См. с. 438.]. Председатель Федерального резервного банка Нью-Йорка заявил, что для любого суверенного государства, в котором существует институт, функционирующий на манер современного центрального банка, и валюта которого не разменивается на золото или какой-либо другой товар, открываются перспективы полной независимости от внутреннего денежного рынка[Ruml В. Taxes for Revenue Are Obsolete//American Affairs. 1946. VII. P. 3536.]. Правительства, университеты, экономические исследовательские институты щедро спонсировали публикации, основной целью которых было восхваление благословенности необузданной кредитной экспансии и возведение клеветы на всех оппонентов как на подкупленных защитников эгоистичных интересов ростовщиков.
