Но в этот момент, ушедший довольно далеко Изомов призрак повернул и снова стал приближаться к ловчему дереву.
– Ох, как он пахнет… – прошептало оно и принялось трясти ветвями, высвобождая еще несколько штук из общего переплетения.
– Дашь хоть хвостик?.. – тихонько промямлило правое дерево, помогая левому обрести большую свободу маневра.
Левое протянуло ветви в направлении приближающейся добычи, и уставилось на нее всеми тремя глазами, поручив, видимо, своему коллеге наблюдать за дорогой. Земля вокруг него неожиданно зашевелилось, словно из нее начали выбираться корни дерева.
В этот момент рядом с Изомом появилось еще одно такое же существо. Чуть меньше ростом, но зато гораздо толще, оно, немного потоптавшись на месте, двинулось вправо.
Правое дерево немедленно затрясло всеми своими сучьями и даже, как мне показалось, стволом, чтобы освободиться для захвата идущей ему в… ветви добычи. Его глазки заметались между толстой животиной и нами и, наконец, замерли на призрачной медвеобезьяне.
– Ну что ты там дергаешься?! – недовольно зашипело левое, на что правое, не менее раздраженно, ответило, – Всем кушать хочется…
Между тем, добыча левого дерева, оказавшись метрах в шести от охотника остановилось и… уселось на землю, разгребая вокруг себя траву передними лапами.
Вторая зверюга расположилась на таком же расстоянии от правого дерева и также принялась размахивать передними лапами.
На висках у Изома выступили бисеринки пота, и я заметил, что его руки, находящиеся в непрестанном движении начали подрагивать.
И, несмотря на это, с обеих сторон от его лошади появилось еще два призрака медвеобезьян!
Также неуклюже потоптавшись, они направились к своим предшественникам, и скоро две пары зеленовато бурых толстяков уселись на травке и принялись… заигрывать друг с другом.
Земля вокруг правого дерева также зашевелилась, и на поверхность вынырнули два толстенных корня. Тяжело перекинувшись в сторону добычи, они немедленно зарылись на новом месте, и неожиданно белесый ствол дрогнул, дернулся и чуть сдвинулся в сторону от Зеркального пути.
Левое дерево проделало практически такую же манипуляцию, только оно выбросило в направлении Изомовых зверей три корня, которые были значительно короче.
Спустя пару минут деревья разошлись настолько, что сплетенными над дорогой остались всего пара длинных тонких веток, да и те цеплялись друг за друга самыми кончиками, словно деревья боялись потерять связь между собой.
– Впред!.. – обессилено прохрипел Изом и бросил свою лошадь в галоп.
Мы, наблюдая за операцией графа, непроизвольно приближались все ближе и ближе к нему, а потому лишь на мгновение отстали от его броска.
Через секунду мы были по другую сторону от прожорливых деревцев. Они, правда, попытались бросить на нас свои не занятые ловлей призраков ветки, но действовали недостаточно быстро и целеустремленно.
Оказавшись вне досягаемости ловцов мы чуть задержались – любопытство свойственно человеку. Изом сразу же сбросил контроль за своими призрачными животными, и они беззвучно растаяли, не оставив на травке даже примятин.
Оба дерева в недоумении остановились, а затем развернулись глазами в сторону Зеркального пути.
– Пожевал?.. – презрительно поинтересовалось правое дерево.
– Сам такой!.. – немедленно отозвалось левое.
– Ах, как он пахнет… – продолжало издеваться правое, – Ах, какой он на вкус…
– Сам такой… – повторило левое, но в его голосе было невыразимое отчаяние.
– Хоть бы один глаз у дороги оставил, так нет, пусть одними глазами, да пожрать!
– Сам такой…
– Ничего, ты переехал удачно… – вовсю разошлись правое дерево, – Свежей травки пощиплешь. Вон, рядом с тобой и кустик крапивы проклюнулся…
– Где?! – обрадовано воскликнуло левое дерево и его глаза с поразительно скоростью забегали по стволу.
– Жвачное!.. – полным презрения голосом бросило правое дерево.
Левое, видимо, сообразив, что его с крапивой обманули, уныло ответило: – Сам такой… – и протянуло пару ветвей к высокой густой травке.
Мы развернули лошадей и тронулись дальше но Зеркальному пути к границе Покинутых земель.
Глава 10
Человек может действовать быстро. Человек может действовать правильно. А вот действовать быстро и правильно может далеко не каждый человек!
Я лежал в густой траве около весело потрескивающего костерка и смотрел в высокое темное небо, усыпанное неземными звездами. Усталое тело отказывалось шевелиться, а усталая голова тяжело перекатывала самые разные вопросы, главным из которых был сакраментальный – «Что делать?»
Когда мы добрались до места своего последнего привала, солнце уже садилось. Повозка Твиста стояла под тем же раскидистым деревом, и козлики беспечно паслись рядом. Шатер Твиста тоже был раскинут на прежнем месте, а сам Твист и донельзя рассерженный Фродо расхаживали взад-вперед по зеркалу дороги.
Стоило нашим лошадям показаться на вершине холма, через который пролегал Зеркальный путь, как оба малыша припустились бегом нам навстречу с глазами, горящими от терзающих их вопросов.
Коротко и сбивчиво доложив, что сами они добрались до места встречи без особых приключений, да и какие у них могли быть приключения, если козлы несли повозку выше облаков, они потребовали рассказать, что произошло с нами и почему мы такие пораненные и измученные.
Однако, Эльнорда, как наименее пораненная и измученная из нас, пресекла эти неуместные требования и заявила, что поскольку рассказывать все равно придется Гэндальфу, то есть мне, необходимо сначала нас накормить и дать нам отдохнуть.
Фродо и Твист были не слишком довольны такой постановкой вопроса, однако, видя наше состояние, не стали спорить, а принялись за приготовление ужина.
Провозились они, несмотря на мудрое руководство эльфийки, довольно долго, так что и я, и Изом успели немного прийти в себя. Что касается тролля, то тот словно бы и не замечал своего порванного плеча. Правда, его рана уже начала затягиваться. Душегуб, понаблюдав несколько минут за суетой поварской команды, решил обозреть окрестности. Было очень заметно его беспокойство. Я и сам тревожился, потому что Тринт-тат до сих пор не явился к месту встречи, и это навевало невеселые мысли.
Тролль не стал снова трудить свою лошадь, а, прихватив гердан, отправился назад, по дороге, ведущей к Сотдану, пешком.
Изом, сидевший рядом со мной под деревом, улыбнулся и негромко произнес:
– Слабоватый я маг?.. И сотворил-то всего пять примитивных призраков, а вымотался, словно целый день на мечах рубился. Вам бы моего Дубль-тауна в команду, он бы эти деревца в щепки разметал!..
Я в ответ покачал головой:
– Не знаю, как там у твоего друга получилось бы, а вот ты нашел отличный выход… И вообще, я, как правило, предпочитаю обходиться без применения грубой силы. Изящно, непринужденно… как ты со своими зверушками. И каких симпатяг сочинил, особенно – первая!..
– Почему сочинил?.. – пробормотал Бертран, – У нас в Изоме такие в изобилии водятся… И хитрые бестии…
По его тону я понял, что силы совершенно оставили его, и бедный граф буквально засыпает, потому и не стал поддерживать разговор. Уже через минуту Бертран спал, как убитый.
А еще через некоторое время, от разведенного Твистом костерка потянуло ароматом какого-то хлебова. На расселенной попоне появились наломанные лепешки, куски копченого мяса, две фляжки, и меня, естественно, потянуло ближе к «столу». В этот момент возвратился Душегуб, и возвратился не один. Рядом с его огромной фигурой семенил на коротеньких ножках знакомый меховой бочонок в здоровенных кожаных трусах. По нашитым на трусы карманам я безошибочно определил, что к нам присоединился Вторая треть, и понял, что Тринт-тат вернулся к своему привычному расположению в пространстве.
Эльнорда безжалостно разбудила Изома, заявив, что если тот не поест перед сном, то может во сне умереть от истощения. На мой взгляд, такая участь Бертрану совершенно не грозила, однако, спорить с настырной эльфийкой у меня просто не было сил.
