Позднейшая, судя по керамике, принадлежит маньчжурской династии. Затем имеются явные признаки минской династии в виде большой, прекрасно сделанной каменной черепахи, вероятно, служившей базой для колонны. Но еще интереснее остатки монголо-несторианского времени 13-го или 12-го века с, может быть, еще более ранними основаниями. Видны гробницы-саркофаги с несторианскими крестами, которые по своим орнаментам, по белому камню могли бы быть не только во Владимире и в Юрьеве-Польском, но и в Сан-Марко или в Вероне. На этих надгробиях можно видеть надписи — на одном вероятно уйгурского характера, а на другом — старого китайского. На последней надписи Юрий сразу разобрал многозначительное имя в китайском произношении — Илья. Это имя неоднократно встречается в китайских несторианских записях. Тут же в грудах развалин можно видеть заботливо отделанные базы капителей колонн, которые напоминают об исчезнувшем белокаменном храме. Недаром это место называется по-монгольски — Многие Храмы.
Юрий предполагает обмерить расположение города и списать надписи для их расшифрования. Чувствуется, что при исследовании могут быть обнаружены многие любопытнейшие находки. Кто знает, может быть, этот город принадлежал монголо-несторианскому князю Георгию, павшему в битве в конце 13-го столетия? Все эти времена заслуживают глубокого изучения и могут внести важные страницы среднеазиатской истории. Будем надеяться, что эти будущие находки уже займут почетное место в монгольском музее новой столицы, ведь наряду с государственными зданиями должны быть немедленно созданы и школы, и музей, который сохранит лучшие образцы народного творчества.
В то время, как мы с восхищением осматривали старинный город, вокруг бродили чернейшие тучи, и можно было видеть, как где-то поблизости они проливаются страшным ливнем. Но нас тучи не коснулись, хотя на обратном пути заплывшая целыми озерами дорога свидетельствовала о долгожданном монголами ливне. Еще более зазеленели омытые склоны. Заблестели тучные косяки коней, и еще недавно иссохшие русла уже носили следы стремительных потоков. Мы невольно вспомнили наводнение, испытанное бывшей экспедицией в Карагольчах. В Азии все необычно и стремительно.
Развалины неисследованного города еще раз подтверждают, насколько много богатых неожиданностей сокрыто в просторах азийских. Накреняясь и скользя по откосам, приближаемся к нашей скале Тимура. Само название напоминает о скрытых залежах — говорят и о железе, и об угле, и о золоте, а южнее известна и нефть. Многие озера доставляют соль, являющуюся источником большого дохода. Радостна была поездка, в которой встретились и с хорошим человеком, и с замечательными развалинами, и с нетронутыми богатствами природы. Если к этим богатствам прибавить созидательное доброжелательство, то сколько прекрасного и поучительного впишется опять в историю монгольского народа. В добрый час!
9 Июля 1935 г.
Наран Обо
"Врата в Будущее"
Засуха
В дружеской беседе сидели три собеседника. Один вспомнил недавний рассказ очевидца о мгновенной гибели Кветты. Как на веранде сидели вернувшиеся из театра, как вдруг послышался какой-то космический гул и рев, и они выскочили на площадку, и тут же, на их глазах, в одно мгновение Кветта была уничтожена. В этой мгновенности разрушения целого города, в пятидесяти шести тысячах жертв, в открытии нового вулкана проявилось еще одно космическое напряжение, предупреждение.
Другой собеседник вспомнил старинные знаки из Пуран[92], которыми предвещалось, как будут разрушаемы целые города, как иссохнет земля, как будут вымирать целые народы, а другие возвратятся к обожествлению сил природы. Вспоминая эти пророчества о конце Кали Юги, темного века, собеседник сказал:
"А разве сейчас мы не должны сознаться, что подобные знаки, еще недавно считавшиеся фантастикой, предстают нашему взору. Разве не вымирают целые народы? Разве число смертей не начинает превышать число рождений, с чем уже борются многие правительства? Разве не возвращаются некоторые народы к обожествлению сил природы? Разве не проявились именно сейчас такие небывалые засухи, сопряженные со всевозможными опустошениями? В журналах мы видели изображение страшных, разрушительных бурь, песчаных заносов и истребляющих смерчей. Ведь недаром более дальнозоркие правительства уже бьют тревогу, пытаясь предотвратить страшные грядущие несчастья. Леса уходят, умирают реки. Травы поглощаются песками. Ужасная картина мертвенной пустыни начинает угрожать. Много где в самомнительном безумии еще не обращают внимания на эту злосчастную очевидность. Но более дальнозоркие уже спешно думают о мерах предотвращения или хотя бы уменьшения несчастий. Вот и скажите после этой очевидности, что предусмотренное когда-то было неверно".
Третий собеседник напомнил и о библейских пророчествах: "Когда гремели устрашающие голоса Амоса и Иезекииля, Исайи и других провидцев, то, наверное, их современники смеялись и поносили их. Можно представить, в каких гнусных, издевательских ругательствах были оскорбляемы те, слова которых затем исторически были подтверждены. Ведь и теперь мы знаем немало предвидений, которые в своем чувстве знания предвосхищают грядущее. Конечно, безумцы и невежды и сейчас не обращают внимания на все, что выше их понимания, на все, что угрожает их торгашеской выгоде. Но ведь более широкомыслящие, истинные ученые, они уже дошли и до передачи мыслей на расстоянии, они уже облагодетельствовали человечество многими прекрасными открытиями. А ведь как глумились невежды над этими, сейчас общепринятыми изобретениями. Ведь Эдисон назывался шарлатаном, отвергалась возможность и польза работы пара, глумились над железными дорогами. И не перечесть, над чем только не издевались невежды. По истории можно проследить, насколько эти издевательства являлись не только непременно терновым венцом, но и как бы аттестатом истинного преуспеяния".
Собеседники припомнили различные, очень точные, определения пророчеств Амоса, еще и еще привели друг другу на память определительные выражения из Пуран и других исторических хроник. В это время вошел четвертый собеседник, сперва сидевший молча, а затем воскликнувший: "А вы все каркаете со своими истлевшими предсказаниями. Мое-то предсказание вернее. Говорил вчера, что сегодня биржа поднимется. Так оно и вышло. Когда еще и как исполнятся все ваши предвидения, а мое уже в кармане. Велика важность, какая-то Кветта разрушилась. Может быть, это послужит повышению моих цементных шер. А разве засуха, о которой вы так вопите, не может быть полезна? Чем больше пустынь, тем лучше. Человечество сбежится в города. Мы будем питать его патентованными средствами. Мои паи кинематографического предприятия подымутся. А то, скажите, какие благодетели нашлись! Чего доброго еще вздумаете оживлять пустыни. Разгоните наших урбанистов. Но вы и сейчас пробавляетесь какой-то минеральной водой, а где же сода-виски, и курева-то нет у вас. Вот несчастные люди, право, и сидеть с вами скучно. Такой простой вещи, что чем больше пустынь, тем выгоднее, вы не понимаете и уже машете руками. Чем больше обезумеет человечество в городах, и этой пользы вы не понимаете. Если даже все ваши предсказания исполнятся, то ведь когда это еще будет. Мне лет не так много, но все же старушки-земли и на мой век хватит. А ведь не кто-нибудь, а сам король сказал: "После нас хоть потоп". И о ком вы только заботитесь? О каких таких будущих? Да, может быть, они будут сплошные мерзавцы! И какое вам дело, кто-то где-то начнет пню кланяться. Мы же ему этих пней и наделаем — десять тысяч штук из бронзы, а ежели человечество обопьется или прокурится, то какие подъемы произойдут из этого. Не о ваших подъемах, а о моих, о настоящих я говорю. Несчастные вы люди! Вот у вас стоит виктрола[93], а завести ее нельзя. Ведь такая тягучка у вас в запасе, что никакое мое человеческое ухо ее не выдержит. Считаете себя современными людьми, а ни джаза, ни танго, ни фокстрота, ни кариоки, словом, ничем настоящим не запаслись. С вами сидеть — целый вечер пропадет".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
