Стоявший рядом с Дэмоном Брэнд произнес шепотом:
— Готовятся к атаке, генерал.
— Еще нет, — ответил Дэмон. — Осталось немного. Притчард пристально всматривался в лицо Дэмона, но не мог
рассмотреть его выражения. Высокая, словно высеченная из цельного камня, фигура генерала вырисовывалась на более темном фоне стены джунглей. Положение серьезное. Да, очень серьезное. Притчард пробыл вместе с генералом уже достаточно долго, чтобы понять, когда тот сильно встревожен. Под маской непринужденности Дэмон скрывал тревогу и опасения. Этого Притчард никогда не замечал у него, даже там, на острове Лолобити. В окопе, совсем неподалеку от них, кто-то осторожно рыл землю короткими, рубящими ударами, — вероятно, делал нишу для ручных гранат и запасных обойм.
Перед наступлением темноты из джунглей к переднему краю вышли трое: капрал и два рядовых из батальона Ваучера. Сейчас они лежали на земле, запрокинув голову, в позе, говорившей о крайнем изнеможении. Двое из них были ранены, и, пока санитары оказывали им помощь, они отвечали на вопросы генерала короткими односложными фразами. Сначала их часть подверглась огневому налету из легких минометов, мины накрывали их с правого фланга и с тыла. Потом их начали косить огнем пулеметов «намбу», и вдруг со всех сторон на них полезли японцы. Мартин был убит. Айноура тоже. Они отступили, попытались организовать оборону, на короткое время задержались, затем отступили снова. К этому времени их часть разгромили, остались изолированные кучки солдат, без связи, без боеприпасов. Позже им удалось ускользнуть от японцев, они начали искать свое подразделение или хоть кого-нибудь. Но им попадались только мертвецы.
Капрал, худощавый, узкоплечий, с темными вьющимися волосами, прислонился спиной к стволу дерева и пробормотал:
— Если бы вы знали, ребята, что там только было! Это какой-то ад кромешный.
— Вы видели Крайслера? Или полковника Росса? — спросил Дэмон.
Капрал устало покачал головой и сказал:
— Бреджер сказал, что Крайслер убит. Разрывом мины. Лицо Дэмона едва заметно дрогнуло.
— Ты уверен в этом?
— Нет, генерал. Я ни в чем не уверен. И даже в том, что нахожусь здесь.
— Я уверен, — вмешался один из рядовых, низкорослый светловолосый парень по фамилии Баджиани. — И я уверен, что останусь здесь.
— Ты хочешь остаться здесь? — спросил его Дэмон. — На передовой?
— А что вы понимаете, генерал! — грубо ответил Баджиани. — Они убили моего дружка Томми Спейера, а с ним мы не расставались с первых дней службы. Я был рядом, когда в него попала пуля, но сделать ничего не смог. Я еще не рассчитался с ними, понимаете. — Он держал раненую руку прижатой к боку, но глаза его горели мрачной решимостью. — Дайте мне пару подсумков.
Его направили на левый фланг, где окопалось необычное подразделение, состоящее из поваров и писарей. Капрал, раненный в спину, ушел по тропе, ведущей в район высадки.
— Э, ребята, кто там есть?
Голос был высокий и напряженный, слова, как шелест, донеслись к ним из глубины джунглей. Притчард вздрогнул от неожиданности. По всему переднему краю раздалось щелканье откидываемых предохранителей.
— Эй, где вы там? — настойчиво продолжал голос. — Ребята…
— Лорелей! — окликнул кто-то.
— Видишь ли, я не знаю этого чертова пароля…
— Кто вы такой? — Притчард узнал голос старшего сержанта Лэттимера, находившегося в одном из передовых окопов.
— Мы из батальона Ваучера. Нас здесь пять человек. Дайте нам подойти, хорошо?
— Эй, пальните ракету, чтобы разобраться, — обернулся сержант Лэттимер назад, к командному пункту.
Притчард взялся было за ракетницу.
— Нет, нет, ради бога, никаких ракет! — снова раздался голос. — Здесь кругом японцы. Послушай, у нас раненый парень. Вы только не стреляйте…
— Как тебя зовут? — спросил Лэттимер уже мягче.
— Родригес, Лоу Родригес… — Затем быстро, сердито: — Какая тебе, черт возьми, разница, как меня зовут? Ради бога, разрешите нам подойти. Нам и так нелегко пришлось…
— Ладно, — ответил Лэттимер. — Идите.
Послышалось торопливое, осторожное шуршание; пустые консервные банки и патронные обоймы, подвешенные к проволочному заграждению, весело зазвенели на разные голоса, как колокольчики на шеях коров.
— Огонь!
Притчард в изумлении повернулся. Рука Дэмона легла на плечо пулеметчика, склонившегося над пулеметом у передней стенки окопа.
— Открыть огонь!
Голова пулеметчика в каске рывком повернулась назад.
— Что? Но… они же…
Дэмон резко толкнул пулеметчика в затылок:
— Открыть огонь, я сказал!
Пулемет подпрыгнул, из его дульного среза с оглушительным грохотом внезапно, вырвалась вспышка голубого пламени в полфута длиной и в ночной мрак полетели смертоносные оранжевые шарики — трассирующие пули. Притчард скорее услышал, чем увидел, как генерал зарядил ракетницу. «Старик совсем спятил на старости лет», — подумал он с ужасом. Кто-то истошно завопил:
— Прекратите огонь, вы, идиоты!
С треском вспыхнула выпущенная ракета, осветив все нестерпимо ярким, режущим глаза светом. По ту сторону проволочного заграждения Притчард увидел суетящихся людей: два человека падали на землю, один держался за голову; кто-то кричал по-японски — торопливые, короткие, односложные звуки, не имевшие, как ему показалось, никакого смысла. Теперь начали стрелять и из винтовок. Возле проволочного заграждения на землю свалилось еще два человека, а единственный оставшийся в живых в ужасе убежал прочь, исчез, как привидение, в густых зарослях. Пулемет внезапно замолчал, а после неоднократно повторенных криков: «Прекратить огонь!» постепенно затихла и ружейная пальба.
— Это уловка, — решительным тоном произнес генерал. — Этот хитрец, конечно, не мог знать, что уже многие годы Родригес называл себя Тико. Он не любил, когда его называли Родригесом.
— Понятно, — пробормотал Притчард, весь дрожа. Неожиданность происшедшего, совершенно непредвиденный оборот событий, возвращение тишины и мрака вывели его из равновесия, он задыхался от нервного возбуждения. В то же время во всем этом было что-то такое, что тревожило его.
— Но если он воспользовался именем Родригеса… и майора ваучера…
— Да. Это верно. — Голос Дэмона не дрогнул.
Передний край снова погрузился в глубокую тишину. Один из японцев у проволочного заграждения тихо стонал. Притчард продолжал стоять, сжимая в руке ракетницу. «Ах, подлецы, — пробормотал он вполголоса. — Грязные ублюдки. Сыграть такую подлую шутку, обмануть людей таким способом…»
Притчард снова услышал часто повторявшийся неторопливый шорох, который производили люди при движении. Японцы опять приблизились, пользуясь столь любимым ими отвратительным мраком; джунгли кишели ими. Плечи Притчарда содрогнулись независимо от его воли. Как только угас свет ракеты, зрение совершенно отказало ему, он ничего не мог различить, кроме каких-то плывущих и тонущих во мраке серых пятен. Он потер глаза. Воздух был плотным и душным; запах земли, влажной гнили и отбросов с силой ударял в нос, от него некуда было деться. Москиты непрерывно впивались в щеки и лоб. Черт возьми, в следующий раз он не опоздает с выпуском ракеты, он осветит все здесь, как на Бродвее, и будет непрерывно поддерживать…
— Алло, янки! Эй ты, болван!
Голос был ехидный, неровный, будто говорящий едва удерживался от смеха. Напряженный до предела, готовый ко всему, что может последовать из окутавшей передний край темноты, Притчард оставался спокойным и внимательно прислушивался.
— Сейчас мы тебе всыпем… Понимаешь ты это? Эй, ты, солдатик!
В плотном насыщенном испарениями воздухе слова звучали жутко, странно, будто говорило какое-то отвратительное бесполое существо. «Это другой человек, — спокойно подумал Притчард, — не тот, который пытался выдать себя за Родригеса. У них двое умеют так хорошо говорить по-английски. Они превзошли нас в знании языков».
— Эй, солдатик, ты очень скоро умрешь! Ты знаешь об этом? Да, да. Очень скоро. — Однако по мере того как голос продолжал дразнить их, издеваться над ними, он становился менее страшным. — Это ведь не очень весело, ты знаешь, глупый янки? Сидеть здесь и ожидать, когда умрешь?
— Подавись своим дерьмом, Тодзио! — крикнул кто-то на левом фланге.
— Спасибо, солдатик, — с издевкой ответил голос. — Премного благодарны.
— Сдачи не надо, можешь заткнуть ее себе в задницу…
— Так, ну что, пожалуй, хватит, — тихо сказал Дэмон. — Довольно…
— Что, пора всыпать им? — спросил майор Шоулз.
— Нет, — ответил генерал. Он говорил таким тоном, будто речь шла об отправке в корпус требования на одеяла или палатки. — Они пока не все собрались здесь. Это все делается только для того, чтобы вынудить нас преждевременно открыть огонь, показать им, где находится наше автоматическое оружие. Теперь ждать осталось недолго.
