Ранд не мог видеть своего лица, но, судя по тому, как поспешно вскочила с кресла Эления, выглядел он ужасно. Побелевшая как полотно, с трудом унимая дрожь, она торопливо, словно застигнутая на воровстве кухарка, присела и чуть ли не бегом устремилась к выходу. Чуть ли не на каждом шагу Эления оглядывалась, потом рывком открыла дверь и выскочила в коридор. Как только стих звук удаляющихся шагов Элении, в комнату заглянула Нандера. Убедившись, что с Кар’а’карном все в порядке, Дева закрыла дверь.
Некоторое время Ранд стоял неподвижно, вперив взгляд в никуда. Неудивительно, что те древние королевы не сводили с него глаз: они знали, о чем он думает, когда он сам себе в том не признавался. А ведь это терзало его с тех пор, как он услышал истинное имя своей матери. Но оказывается, Тигрейн не состояла в родственных отношениях с Моргейз. Его мать не была родственницей матери Илэйн. Значит, и он не родственник…
– Ты хуже самого распоследнего распутника, – с горечью сказал себе Ранд. – Ты круглый дурак, и… – Он хотел услышать голос Льюса Тэрина, услышать, чтобы иметь возможность сказать: «Это говорит безумец, а я еще в здравом уме». Ранд ощущал на себе пристальный взгляд – то ли Аланны, то ли одной из давно умерших правительниц Андора.
Размашистым шагом он направился к двери и рывком распахнул ее. Нандера и Калдин сидели на корточках под шпалерой с изображением ярко расцвеченных птиц.
– Соберите своих людей, – распорядился Ранд. – Я отправляюсь в Кайриэн. И прошу вас, не говорите ничего Авиенде.
Глава 27
ДАРЫ
Возвращаясь туда, где широко раскинулись айильские палатки, Эгвейн изо всех сил пыталась взять себя в руки, но не была уверена даже в том, что ноги ее касались земли. Правда, у нее были основания полагать, что она все же не парит в воздухе: поднимавшиеся из-под ног клубы пыли добавлялись к облакам, которые приносил шквальный ветер. Беспрерывно кашляя, девушка пожалела о том, что Хранительницы Мудрости не носят вуалей, – обмотав вокруг головы шаль, она чувствовала себя словно в парильне. Но при всем этом девушке казалось, будто она летит по воздуху. Голова у нее кружилась, и вовсе не из-за жары.
Она уже думала, что Гавин сегодня не придет, но, проталкиваясь сквозь густую толпу, неожиданно увидела его рядом. Все утро они провели в уединенной комнатушке гостиницы «Долговязый малый» – пили чай, разговаривали или просто держались за руки. Вела она себя совершенно бесстыдно – едва за ними закрылась дверь, бросилась Гавину на шею и принялась целовать его. Она даже уселась ему на колени, правда, почти сразу же вскочила. Все это заставило ее вспомнить о его снах, вновь задуматься о возможности проскользнуть туда, а стало быть, и о таких вещах, о каких порядочной женщине думать отнюдь не подобало. Во всяком случае, до замужества.
Спохватившись, Эгвейн торопливо огляделась по сторонам. До айильских палаток оставалось не менее полумили, поблизости не было ни души, а стало быть, никто не видел ее идиотской блаженной улыбки. Усилием воли она постаралась выкинуть из головы воспоминания о крепких объятиях Гавина, а вместо того припомнить, почему они пробыли в гостинице так долго.
Протискиваясь сквозь толпу, она высматривала Гавина повсюду, но, конечно же, старалась напустить на себя небрежный вид. Ей не хотелось, чтобы он решил, будто она только о нем и думает. И тут к ней склонился мужчина и жарким шепотом произнес:
– Следуй за мной в «Долговязого малого».
Эгвейн аж подскочила от неожиданности. Ей потребовалось мгновение, чтобы узнать Гавина. На сей раз он был в простом коричневом кафтане и легком плаще; низко надвинутый капюшон почти скрывал лицо. Плащи в городе носили почти все, кроме, разумеется, айильцев, но мало кому приходило в голову поднимать капюшон в этакую жарищу. Гавин уже зашагал было вперед, но Эгвейн удержала его за рукав:
– Гавин Траканд, с чего это ты взял, что я пойду с тобой в гостиницу? – Голоса она не повышала, ибо не хотела привлекать к. себе внимания. – Мы ведь собирались просто пройтись. Кажется, ты слишком много возомнил на свой счет, если…
Склонившись к девушке, Гавин прервал ее торопливым шепотом:
– Женщины, с которыми я приехал, кого-то ищут. Вполне возможно, что тебя. В моем присутствии они предпочитают держать язык за зубами, но словечко там, словечко здесь – кое о чем я догадался. Так что иди за мной.
Не дожидаясь ответа, он зашагал вперед, предоставив Эгвейн, у которой похолодело внутри, плестись следом.
Эти воспоминания спустили ее с небес на землю. Радости от того было мало, ибо раскаленная почва жгла сквозь подошвы туфель почти так же, как каменные плиты мостовой. Вздымая клубы пыли, Эгвейн брела напрямик, вновь и вновь возвращаясь мыслями к услышанному утром.
По существу, Гавин узнал не намного больше того, что уже рассказал ей при первой встрече. Но он был уверен, что ищут именно ее, а потому просил проявлять осторожность, не направлять Силу и вообще держаться подальше от Айз Седай. Он настолько боялся за нее, что готов был даже отказаться от свиданий, хотя этого ему хотелось меньше всего. И в то же время он искренне считал, что самое лучшее для нее каким-то образом вернуться в Тар Валон. В Башню. То ли пробраться туда, то ли договориться с Койрен и ее компанией и возвратиться с ними. О, Свет, впору было на него разозлиться. Ишь чего удумал – решать за нее, что для нее лучше. Только вот злиться почему-то вовсе не хотелось. И о чем бы Эгвейн ни думала, мысли ее в конечном итоге почему-то возвращались к нему. Ну, хватит, сказала себе Эгвейн и, закусив губу, сосредоточилась на вещах серьезных. Если бы только она могла заставить себя задать Гавину несколько вопросов. Маленьких, совсем невинных вопросиков, например, к каким Айя принадлежат эти посланницы Башни, или… Но нет, она ведь дала себе слово и нарушить его – значит лишиться чести. Никаких вопросов. Только то, о чем расскажет сам.
Но что бы он там ни говорил, у нее пока не возникло уверенности в том, что они ищут именно Эгвейн ал’Вир. Правда – неохотно признала она, – не было оснований для уверенности в обратном. То, что ни один шпион Башни не признал Эгвейн ал’Вир в айильской женщине, еще не значило, что никто не слышал этого имени. Иные, наверное, слышали и об Эгвейн Седай из Зеленой Айя. Эта мысль заставила девушку вздрогнуть. Отныне ей придется быть осторожной, особенно в городе. Крайне осторожной.
Айильский лагерь, раскинувшийся на холмах к востоку от города, тянулся многие мили. Среди низких палаток было заметно движение, но поблизости Эгвейн видела лишь кучку гай’шайн. И никаких Хранительниц Мудрости. Она стыдилась того, что нарушила данное им – точнее, Эмис, но ведь это все равно что им всем – обещание. Необходимость уже не казалась ей убедительным оправданием.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
