Европейцам на Занзибаре не разрешалось владеть землей, но дедушка Тайсона – неугомонный путешественник и искатель приключений – давным-давно оказал услугу великому Саиду и в награду получил право аренды Кивулими на сто пятьдесят лет. Визиты Тайсона туда были редкими и непродолжительными, но в тот год исполнялось семьдесят лет со дня смерти Эмори, и Тайсон решил написать книгу о жизни этого великого персонажа и тех временах. Он приехал туда с женой, личным секретарем и кучей гостей. И мечты Дэни, наконец, сбылись.
«Далеко я уплыву к Занзибару моему…»
Дэни соскользнула с постели, напевая вполголоса отрывок из песни, которая была популярна, когда она училась в четвертом классе. И вдруг что-то зашевелилось в другом конце комнаты, она замерла и от страха прикусила язык.
Это оказалось всего лишь её отражением в зеркале.
Она показала ему язык, подошла к туалетному столику, взяла новую сумочку крокодиловой кожи и принялась искать листок, на котором записала расписание автобусов в аэропорт. Его там не было, и она полезла в один из ящиков. Потом вдруг вспомнила, что он остался в кармане плаща верблюжьей шерсти, который она предыдущим вечером оставила в холле и забыла забрать. Надо будет не забыть взять его после завтрака.
Вдруг снова что-то заставило её нервно подпрыгнуть: странные шлепки в коридоре. Через минуту она поняла, что это были утренние газеты. Мальчик, который их разбрасывал, прошел беззвучно, поскольку на полу лежал толстый ковер. Дэни не понимала, почему в то утро она так нервничала, раньше с ней никогда такого не случалось. Возможно, это чувство напряжения знакомо каждому, кто впервые оказывается предоставленным самому себе. Если так, Дэни надеялась, что это ненадолго!
Она выждала несколько минут, пока мальчик пройдет весь коридор, и подошла к двери. Чай принесут по крайней мере через полтора часа, за это время она успеет прочитать газету.
В коридоре было тихо и пусто, на полу лежал пышный ковер, а возле белых с золотом дверей стояла свежевычищенная обувь и лежали утренние газеты. Дэни осторожно подняла одну из них. Первое, что она увидела, был броский заголовок: «Убийство в Маркет-Лидоне». Она раскрыла газету и нахмурилась. Маркет-Лидон? Там, где она была вчера! Маленький пригород, где…
Вдруг она услышала резкий щелчок за спиной и обернулась, но слишком поздно. Сквозняк захлопнул дверь, и она осталась в коридоре без ключа.
Дэни бросила газету и тщетно принялась толкать дверь. Но пружинный замок оставался равнодушен к её усилиям. Она повернулась и беспомощно оглядела пустынный коридор. К счастью, там никого не было, но звонка тоже не было видно; и вряд ли она могла им воспользоваться, поскольку на звонок мог прийти мужчина.
Впервые Дэни пожалела, что купила этот прозрачный и слишком дорогой пеньюар. Нейлон и кружева были очаровательно фривольны, но их целью было скорее обнажить, чем скрыть, и она отлично сознавала, что с таким же успехом могла бы выйти абсолютно голой. Ну почему же, почему она выбросила свои плотные ночные рубашки с высоким воротником?! Тетя Хэрриет считала их единственным удобным и скромным ночным нарядом. Если бы знать…
В этот самый неподходящий момент она услышала шаги на лестнице в двадцати футах от себя.
Несмотря на толстый ковер, ясно были слышны неровные шаги, их сопровождал невнятный мужской голос, тихо напевавший ту же самую песню, которая недавно пришла в голову Дэни.
– Я хочу уехать – без билета… – декламировал мужчина на лестнице. Путешествовать на корабле. Пусть мои несчастья… растворятся!
Поющий остановился на ступеньках и что-то на них уронил, возможно, шляпу.
На Дэни снизошло вдохновение, рожденное отчаянием, и она, подняв упавшую газету, отделила первую страницу «Дейли Дон» как раз в тот момент, когда пришелец одолел ступеньки и повернул в коридор.
Он оказался высоким растрепанным молодым человеком в вечернем костюме и съехавшем на бок галстуке. В руках он держал веселой раскраски воздушный шарик и большую пушистую игрушечную кошку с розовой лентой на шее. Темные волосы были в жутком беспорядке, несмотря на его явно праздничный вид в глаза бросалась неопределенная атмосфера того, что старшее поколение называет беспутностью.
Некоторое время он постоял, слегка покачиваясь и рассеяно глядя вперед, и вдруг заметил Дэни.
– Ну и ну! – сказал молодой человек с акцентом, который выдавал американца. – Это же надо!
Он подошел поближе, и когда до него дошла вся прелесть ситуации, им овладело безудержное веселье. Он стоял перед ней и смеялся до слез, а Дэни свирепо щурилась на него, как злой котенок, разъяренная, покрасневшая и беспомощная.
– Тише! – прошипела Дэни. – Вы всех разбудите! Знаете, который час?
– Три часа ут…тра. Я танцевал всю ночь! – невнятно пропел молодой человек приятным баритоном и тряхнул головой.
– Похоже, так и было, – свирепо прошипела Дэни. – Но сейчас шесть утра, и я хочу попасть обратно в номер. Что вы стоите и смеетесь! Сделайте что-нибудь! Принесите мне запасной ключ! Вы что, не видите, что я не могу войти в комнату?
– Прекрасно вижу, – хмыкнул молодой человек. – Позвольте сообщить вам, что ничего смешнее за прошедшие дни я не видел. Нет, сэр! Как жаль, что вам не нравятся газеты меньшего размера, но кто я такой, чтобы критиковать и придираться? Давайте посмотрим, возможно, это «Таймс». Нет, позвольте сказать, вы мало похожи на даму, которая читает «Таймс». Нет, я бы сказал…
– Вы можете не шуметь? – перебила его Дэни, окончательно выйдя из себя. – Если вы не собираетесь мне помочь, убирайтесь вон! Нет… Нет, не делайте этого! Ради бога, принесите запасной ключ.
– Ну конечно, – сердечно заверил её молодой человек. – Я сделаю все, что вы скажете. Вот, держите…
Он протянул ей воздушный шарик и белую кошку, Дэни, пытаясь взять их, чуть было не уронила страницу «Дейли Дон». В результате шарик взлетел к потолку, а белая кошка упала на пол.
– Что вы наделали! – укоризненно воскликнул молодой человек. – Вы уронили Асбеста. У вас нет ни капли жалости к бессловесным животным. Возможно, он и мягкий, но это не значит, что его можно все время бросать на пол.
Он поднял кошку и левой рукой принялся рыться в карманах жилета.
– Не торопите меня. Я знаю, он где-то есть. А, вот он! Мадам – нет… Нет обручального кольца. Это хорошо. Мисс – ваш ключ.
Вежливо поклонившись, он протянул ей ключ от двери.
– Но это не мой ключ, – раздраженно фыркнула Дэни, готовая заплакать. – Это ваш!
– Да, так оно и есть! Откуда вы знаете? Очень умная девушка. Наверное, вы действительно читаете «Таймс». Жаль. Ладно, я кое-что вам скажу. Вы не можете стоять здесь на всеобщем обозрении, это неприлично. Кроме того, вы будете меня проклинать. Я живу вон в той комнате; думаю, вам лучше подождать там, пока я найду кого-нибудь, чтобы открыть вашу дверь. Хорошо? Не обращайте внимания: девиз моей семьи – «Не давай простаку ни единого шанса». Пошли.
Он пересек коридор, мурлыкая под нос, и после пары безуспешных попыток открыл дверь номера напротив.
– Вот мы и дома, – сказал он удовлетворенным тоном человека, который только что справился с невыполнимой задачей. Входите. Мы, Холдены, весьма гостеприимны. Чувствуйте себя как дома. Если найдете здесь что-нибудь полезное, типа одеяла, банного полотенца или халата, не стесняйтесь, берите. Комната в вашем распоряжении. Я скоро вернусь.
Он исполнил старомодный глубокий поклон, чиркнув белой кошкой по полу, и ушел.
Дэни подождала, пока он скрылся из виду («Дейли Дон» не прикрывала её спину), но едва стало безопасно, бегом пересекла коридор и оказалась в его комнате.
Там было темно, поскольку шторы все ещё оставались задернуты. Она включила свет и увидела, что кровать аккуратно заправлена и на ней лежат две пижамы. На спинке стула висел зеленый халат, и она с благодарностью его надела. Он был слишком велик и доходил ей до пяток.
Маленькие дорожные часы на тумбочке показывали, что уже без десяти шесть. Через задернутые шторы доносился приглушенный шум машин. Но в отеле не слышалось никакого движения, и Дэни, сев на край постели, приготовилась ждать.
Номер был точной копией её собственного, хотя выглядел гораздо аккуратнее. Одна вещь её удивила: огромная фотография необыкновенно красивой женщины на туалетном столике. Она была в дорогой серебряной рамке, а в нижнем углу – надпись: «Лэшу, со всей моей любовью навсегда… Эльф». Однако Дэни удивили не прекрасные черты лица или экстравагантная надпись, а то, что кто-то прикрепил на фото ленту черного крепа, зачеркнул слово «всегда», а над ним написал красными чернилами «сентябрь».
Дэни была поглощена изучением этих интересных дополнений, когда ей на глаза попалось ещё кое-что: знакомый ярлык на чемодане, который стоял на стуле у туалетного столика. Лэшмер Дж. Холден-младший, как выяснилось, также летел на Занзибар через Найроби.
