— Поднеси руку, — мягко, но при этом настойчиво выговорила невысокая девочка. — Позволь водам Авей-Лона принять и защитить тебя.
Сама не веря в то, что творит, Вероника вознесла ладонь над мерной гладью воды в фонтане. Любуясь, как голубоватые блики играют на её побледневшей коже, она осторожно опустила кисть, касаясь поверхности, и неглубоко погрузила её в неожиданно тёплую воду. Но спустя лишь пару мгновений запястье стало покалывать, а из тёмных глубин змеёй выскользнула нить, словно бы сотканная из яркого бело-голубого света. Эта нить быстро обвила запястье девушки до самого локтя. Покалывание едва заметно усилилось.
— Я принимаю тебя, Вивьенна. Считаю достойной судьбы Первого Рыцаря Королевства Дарк'ан, — голос светловолосой девочки стал не по-детски серьёзным. — Отныне твоё Предназначение — спасти сей мир от гибели.
А в следующее мгновение Вероника уже с изумлением и с новой волной страха взирала, как в онемевшую и не желавшую двигаться руку вплетаются множество других змееподобных нитей, расползаясь под кожей причудливыми узорами, похожими на виноградную лозу.
И как только девушка обрела способность управлять собой и отдёрнула непослушную конечность от сияющей глубины фонтана, мир резко потемнел, и она наконец проснулась.
Вероника распахнула глаза и рывком села на кровати, тяжело дыша и сминая в задервеневших пальцах край горячего одеяла.
За окном было всё так же темно. Назойливые капли усиленно и особенно настойчиво барабанили по окну. Сейчас они превратились в ливень и текучими разводами сбегали по стеклу вниз, создавая атмосферу тревоги.
От резкого удара грома Вероника вздрогнула и тут же впопыхах оголила левую руку по локоть. В свете молний она могла разгядеть витееватый рисунок, множеством лент обвивающий её предплечье. Он словно изнутри светился голубоватым и пульсировал, подобно живому существу.
Паника жаркой волной нахлынула на сознание. Ника вскочила и сразу же ринулась в ванную комнату, которая примыкала к её спальне. Включила слепящий яркий свет и, болезненно жмурясь, оглядела себя в зеркале. В ровной широкой глади отразилась высокая юная девушка с длинными каштаново-русыми волосами, которые обрамляли худощавое лицо с выразительными голубоватыми глазами. Акцентом после глаз на лице были припухлые губы цвета лепестков нежной розы и чуть высоковатый лоб. Не найдя более ничего нового в своём привычном облике, Вероника перевела взгляд на шкафчик с принадлежностями для личной гигиены и сразу принялась делать то, что первое пришло в голову.
Включив горячую воду, девушка схватила мыло и усердно, но уже без всякой надежды стала тереть им левое предплечье. Следом взялась за мочалку. Но все усилия были тщетны: рисунок так и остался мистически поблёскивать голубоватыми растительными узорами, лишь кожа вокруг него раскраснелась.
"Что это, чёрт возьми, такое?!" — Вероника тяжело присела на бортик ванной, запустила пальцы в волосы и вся съёжилась. Воображение рисовало ей картины одну страшнее другой, в которых всё доходило до психушки или как минимум до глубокой депрессии.
Изнурённая, девушка вернулась обратно в спальню и не придумала ничего лучше, как обмотать бинтом руку от кисти до локтя.
Часы показывали 03:45, и Ника, поморщивщись, бессильно опустилась на кровать. Засыпать было страшно, но постепенно накатывала сонливость. Вместе с усталостью они взяли верх, и девушка погрузилась в дрёму.
Проснулась, когда солнце встало и уже настойчиво пробивалось сквозь шторы, падая розовато-золотыми лучами девушке на лицо.
10:27. Будильник, который должен был затараторить почти полчаса назад, видимо забыл про свою важную миссию и дал измученной кошмаром девушке пару лишних минут отдыха. Хотя Ника была уверена, что не отключала настольные часы, когда ложилась спать, но всё же была безмерно благодарна тому, что они дали сбой.
Вероника тяжело встала и, поправляя рукой разметавшиеся пряди, заметила криво повязанный бинт. Воспоминания о сне тут же нахлынули на неё бурным потоком, но уже не вызывали той нестерпимой дрожи в коленках. Кажется, дремота пошла ей только на пользу. Наскоро перемотав руку, русоволосая отправилась умываться, приводить себя в порядок и спускаться вниз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Двухэтажный коттедж, в котором Вероника жила со своими родителями, находился на окрание города, недалеко от заросшей речонки и болотной рощицы. К дому примыкал небольшой сад с ровными клумбами, каменными дорожками и одинокой беседкой. Поэтому из открытых почти настежь окон доносился пряный (особенно после дождя) запах трав и цветов.
Ника спустилась по узкой лестнице на первый этаж и отправилась на кухню. Родителей уже не было дома, и до самого вечера девушка будет совсем одна. Достав из холодильника йогурт и заварив себе кофе, Вероника устроилась возле окна на мягком диванчике.
Середина августа. Лето почти подходило к концу. За окном всё ещё мелькали последние краски цетов и зелень листвы, но каждый раз, когда порыв ветра срывал едва пожелтевшие листья с деревьев и кустов, Вероника понимала, что скоро всё закончится и что ей придётся снова вернуться в университет. Эти мысли угнетали её всё сильнее, но думать о том, что скрывается под бинтом на руке, не хотелось ещё больше.
Поэтому, чтобы отвлечься и не чувствовать себя такой разбитой, девушка отправилась в зал и, усевшись в кресло, включила на телевизоре сериал, который она уже сотни раз пересматривала, — "Дневники вампиров".
Почти все дни лета у Ники проходили однообразно: она просыпалась рано, так как не привыкла спать до обеда, готовила в одиночестве завтрак, который обязательно включал в себя кофе, смотрела фильмы или сериалы. Потом медленно и лениво наступало время обеда. Его русоволосая проводила всё так же одна.
Время после она уже отдавала писательству и так увлекалась этим занятием, что вместо ужина выпивала просто чашку кофе и скорее бежала хвататься "за перо". Вероника так часто пила этот чудесный чёрный горький напиток, что по праву могла называть себя кофеманкой.
И надо же было сегодняшнему дню пойти совершенно не так, как десятки дней до него.
Громкий и настырный звонок в дверь мгновенно вывел девушку из мистической атмосферы сериала. Вероника встала, особо тщательнее поправляя бинт на руке, направилась к выходу и, заглянув в глазок, обнаружила улыбчивое лицо своей двоюродной сестры и по совместительству лучшей подруги — Даши. Коротко улыбнувшись, русоволосая тут же открыла дверь, впуская сестру.
— А что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть со своим Женей в городе? — Ника удивлённо оглядывала Дашу, разодетую в дорогое алое платье с неглубоким кокетливым вырезом.
— Нет-нет, сестрёнка. Женечку срочно вызвали на работу. А я подумала: не пропадать же зря макияжу. Вот и прикупила бутылочку вина нам и конфеты, — она процокала на высоких каблуках в дом.
Разулась и направилась на кухню доставать бокалы.
— Даша, — неуверенно начала Ника. — Ты же знаешь, что я не пью особо.
— По одному бокальчику можно. Это полезно для здоровья, — поучительно заявили ей в ответ.
Не успела Вероника опомниться, как стол был "накрыт". Посреди него стояла бутылка белого полусухого, два хрустальных бокала и открытая коробка с тёмным шоколадом. Русоволосая хозяйка дома вздохнула и присела напротив сестры. Даша была немного старше Вероники и при этом выглядела куда более эффектно (даже в повседневной одежде). У неё были длинные волосы, на пару тонов темнее, чем у Ники, миловидное личико с большими карими глазами и пухлыми губками, стройная фигурка с модельными параметрами и длинные такие же стройные ноги. Однако Вероника никогда не завидовала привлекательной внешности своей двоюродной сестры: слишком много мужского внимания (ненужного Нике) было обращено на неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Никуль, я всё знаю. Ты совсем не выходишь на улицу, — подруга разлила вино по бокалам. — И очень зря.
Она немного коварно улыбнулась и продолжила:
