пожалуйста, не злись, поверь, попал в трудное положение!
– Совершенно не сержусь. Я в бешенстве! Как ты мог попросить меня встретиться с безумной тетей, которая предложит за безумные деньги поставить мое имя на обложке безумного опуса, который напишет безумная литературная бригада?! Зачем ей это?
– Офигеть! – возмутился Птичкин. – Мне она сказала, что хочет попросить тебя на коммерческих основаниях рассказать о бизнесе Егора Ларина. Упомянуть о нем в своих интервью, в соцсетях.
– Либо Валентина Тимофеевна не умеет выражать мысли словами, либо она в придачу ко всему еще и врунья – обманула тебя, как младенца, – отрезала я.
Глава вторая
– Все, что сейчас расскажу, только для твоих ушей, – предупредил Птичкин, когда ушел официант, который поставил передо мной тарелку с салатом.
– Спасибо за предупреждение, – улыбнулась я. – Обычно после беседы с кем-то сразу бегу в «Желтуху», за хорошую плату выбалтываю, что услышала.
Евгений покраснел.
– Что-то сегодня у нас диалог не клеится.
– Вот и подумай, кто виноват в создавшейся ситуации, – отправила я мяч на половину собеседника. – Хотел что-то рассказать? Начинай!
Женя взял бутылку воды.
– Мою маму, Маргариту Михайловну, в студенческие годы обманул мужик. Наобещал золотых гор, свадьбу, путешествие на море и вечное счастье в семейной жизни. Но когда подонок узнал, что невеста беременна, он тихо слился. Мама искать мерзавца не стала. Гордая очень она тогда была. И судьба была нам с мамулей умереть от голода. Но соседка по лестничной клетке сообразила, что в соседней квартире дела плохи совсем, и начала помогать нам. Времена еще советские были, а Валентина Тимофеевна хорошо зарабатывала. Она и дружила с мамой. В свое время Рыжова ей рассказала о своей несчастливой женской судьбе. Когда Вале исполнилось восемнадцать, она вышла замуж. Брак развалился через год. Супруг оказался запойным – три недели был трезв, а семь дней в месяц наливался всем, что горит. Женщина развелась, познакомилась с веселым Иваном Лариным. И вскоре поняла, что беременна. Валя сообщила радостную новость мужчине. Рыжова ожидала бурю восторга, фонтан ласковых слов, предложение как можно быстрее зарегистрировать отношения. Но события начали разворачиваться иначе. Иван неожиданно признался: «Я давно женат. С супругой у нас секса нет, но развестись не могу, потому что она больна. Дам тебе денег на аборт». Убить ребенка женщина не могла. Она поклялась, что больше никогда не посмотрит ни на одного парня, и произвела на свет сына. В обычном районном роддоме все доктора и медперсонал оказались добрыми и хорошими специалистами. Палаты там были на двоих. Соседкой Вали стала Анна Кириллова – многодетная мать, она пришла за очередным ребенком. Никакой радости пополнение семьи ей не доставило. Когда медсестра принесла новорожденного, Аня тихо заплакала. Прибежала врач, сделала укол, а Кириллова вдруг воскликнула: «Почему он не умер? Не хочу домой очередного спиногрыза забирать!» Валентина, которая ждала, когда ей покажут малыша, чуть с кровати не свалилась. Медсестра в белом халате ласково ответила: «Сейчас унесу мальчика. Такой хороший ребенок, здоровенький, красивый. Вы очень устали, роды – тяжелое дело. Отдохнете, выспитесь. Завтра заиньку увидите и сразу полюбите». Анна отчаянно зарыдала: «Никогда! Нет! У нас слишком много детей! Муж совсем не помогает, работает вахтовым методом – полгода на краю России, месяц дома. У него мать больная, злая. Мне и за ребятами следить, и за свекровью приглядывать, да еще работать. Шью на дому постельное белье для одной фирмы. Супруг на побывку приедет, и – бац! – я беременна. А потом вдруг дети перестали получаться, месячные то есть, то нет. В поликлинику побежала, а там огорошили: «Здоровы вы, просто климакс наступает». Я возразила: «Мне только сорок!» Гинеколог плечами пожала: «К некоторым он и в тридцать пять приходит». Ну и началась чехарда постоянная с женскими неприятностями. Я не нервничаю, радуюсь, что скоро, значит, прекратится моя родильная повинность. Кто-то мечтает многодетной матерью стать, а мне хватило бы одного, ну ладно, двух ребят. И что? Орда уже в доме! Устала очень, ни минуты покоя нет. Потом муж в очередной раз приехал-уехал, у меня все вообще прекратилось. Вот уж обрадовалась! Слава богу! Климакс! Я много лет беременной жила. Хватит, теперь отдохну. И что оказалось? Мой «климакс» сейчас в отделении для новорожденных. У нас тьма детей, самому старшему пятнадцать, младшему два. Я только вздохнула, только обрадовалась, что больше никаких пеленок, грудного вскармливания. И нате! Держите очередного! Не нужен он!»
Женя сделал глоток кофе.
– Что соседке сказать, Валентина не знала. Тут к ней самой пришла доктор, пробормотала: «Очень тяжело сообщать такую новость. Ваш сын родился тяжело больным. Несмотря на все наши старания, он умер». Рыжова обомлела, а доктор живо удрала – наверное, не хотела стать свидетельницей истерики, в которую впадет мать погибшего новорожденного. Анна умчалась следом за врачом. Валентина на кровати села, в голове глупые мысли: что делать с приданым, которое она приготовила? Квартира у нее большая, трехкомнатная, женщина уже оборудовала детскую. Где-то через час вернулась Анна, потом, после обеда, другая врач пришла. Села на табурет около койки Рыжовой и начала: «Анна Семеновна, вам сейчас очень трудно, тяжело. Но надо пройти в мой кабинет, документы оформить». Валентина чуть слышно возразила: «Если вам нужна Анна, то она на соседней кровати. Я Рыжова». Доктор схватилась за сердце: «Как! Мне сказали, палата шесть, кровать один. Анна Семеновна Кириллова». «Нет, я тут», – очень тихо отозвалась соседка. Валентина ахнула: «Значит, это ее сын умер?» «Да, – выдохнула врач, – ваш мальчик жив, здоров, простите, пожалуйста».
Женя вытер пальцы салфеткой.
– Валентина назвала малыша Егором, отчество и фамилию ему дала от отца, Ивана Ларина. Егор рос непослушным ребенком, на все имел свое мнение, часто спорил с матерью. Но учился на одни пятерки, получил золотую медаль, легко поступил в МГУ. В первую сессию он стал отличником и остался им до получения диплома. Отца паренек никогда не видел, мужчина в жизни мальчика не появлялся. Когда Валентина сообщила Ларину, что у них родился сын, тот промямлил: «Сейчас с деньгами плохо. Ничем не помогу». Валентина возмутилась: «Ни копейки не прошу! Понимаю, денег не дашь. Но неужели тебе не хочется на наследника посмотреть?» «Приеду», – без особого энтузиазма пообещал любовник и пропал. Через два года в гости приехала его мать, глянула на мальчика и заголосила: «Ты сама приняла решение рожать, вот и заботься о ребенке лично! И вообще, это не мой внук! Не знаю, с кем ты спала! У нас в роду все с
