Честное слово, теперь Андрею казалось, что его попросту дурачат. Наверняка проводка проложена внутри стола, вот ее и не видно. А дядя Петя, поди, сейчас хохочет и думает, что обманул его, как последнего лоха. А потом еще и напарнику расскажет. И Андрей решил дать понять мастеру, что не купился на эти россказни.
- Дядя Петя, - ехидно улыбаясь, спросил он, - а машины времени вы тоже ремонтируете?
- А чего их ремонтировать-то? - удивился дядя Петя. - Там и ломаться-то нечему: кинематики никакой, а если что из электроники вылетает, так то другие ремонтируют. Не разбираемся мы с Егором в электронике, - вздохнул он.
Андрей не нашелся, что и сказать. Постоял некоторое время с застывшей ухмылкой на лице, потом попрощался и вышел на улицу. Некоторое время он пытался осмыслить увиденное и услышанное. Затем его мысли приняли другое направление. Материал для статьи, еще недавно так радовавший его, грозил обернуться полным пшиком: хорошо, если это просто остроумный розыгрыш - такая деталь статью только украсит. А вдруг правда? Кто такому поверит и кто такое напечатает? Он почувствовал соблазн не выяснять, так это или нет - просто зайти в администрацию и поспрашивать о проблемах города, а все остальное поместить как свидетельство того, что жители обладают своеобразным чувством юмора. Материал тогда пройдет на «ура». Однако он тут же устыдился столь недостойных настоящего журналиста мыслей. Так ничего и не придумав, он поравнялся с домом, возле которого на скамеечке сидел мужчина лет пятидесяти, невысокий, худенький и плешивый, и со скучным видом грыз семечки. По всему выходило, что это и есть Колюня.
- Здравствуйте, - сказал Андрей, подходя и присаживаясь.
- Приезжий? - спросил тот. По-видимому, в этом городе не было принято отвечать на приветствие. - Петька небось ко мне направил? Иди, мол, к Колюне, он тебе все расскажет, все равно целыми днями бездельничает? Ему хорошо так говорить, у него вон какая профессия - никогда без работы не останется. Так же, как и эта, - кивком показал он на другую сторону улицы, где стоял обыкновенный с виду домик.
Кажется, это был жилой дом: в окнах виднелись «домашние» занавески, и вход был не с тротуара, а со двора. На углу дома, однако, висела вывеска:
МАРТА ХЕВРОНСКАЯ.
ЛЕЧУ ОТ ТЕЛЕКИНЕЗА.
ВЕТЕРАНЫ ВОЙНЫ И ВОЕННОСЛУЖАЩИЕ ПРИНИМАЮТСЯ БЕЗ ОЧЕРЕДИ!
- В каком смысле - от телекинеза? - спросил ошарашенный Андрей.
- В прямом, - пожал плечами Колюня.
- Постойте, но ведь телекинез - это способность телепатически перемещать предметы.
- Точно.
- То есть, - Андрей даже покраснел от раздражения: похоже, дядя Петя и Колюня работают в паре, - вы хотите сказать, что владеете телекинезом?
- Я? - испуганно вздернулся Колюня. - Упаси Боже! Два года назад она, - он снова кивнул на дом, - меня вылечила, дай Бог ей здоровья!
- Не понимаю, - хмыкнул Андрей, - зачем от этого лечиться? Ведь это - уникальный дар! Это же просто здорово - уметь такое!
- Так-то оно так, - согласился Колюня, - пока бодрствуешь и себя контролируешь. А только спать лег - тут-то все и начинается. Увидишь во сне какую-нибудь хреновину, проснешься - а она уже тут! Пришел, скажем, в гости к соседу, тот похвастался, допустим, новой моделью антигравитатора, ты подумал: вот бы мне такую - а утром она уже у тебя дома стоит! Ну, несешь, понятное дело, ее назад, извиняешься. Хорошо, у нас люди понимающие… Да если бы только это! А то вот со мной случай был. Посидели как-то с кумом, выпили крепко, а когда я домой пришел, еще пару бутылок пива засадил… так не поверишь: когда проснулся, возле кровати шестнадцать унитазов насчитал! Полдня потом бегал, выяснял, какой откуда! Мало того - я ж их с корнем повыдирал, пришлось потом на место устанавливать, трубы менять - ужас!
- Ужас, - согласился Андрей, решив до поры до времени не обращать внимания на слова про антигравитатор. - А почему ветераны и военнослужащие без очереди?
- Не понимаешь? - удивился Колюня. - Так им же до сих пор война снится! Константин Григорьевич, вон, пока к Марте не сходил, каждое утро с автоматом в руках просыпался! Так хорошо еще, что он их из музеев телепортировал - ему же ППШ снился! А ну как попался бы настоящий да с боекомплектом? Во сне ведь недолго и на спусковой крючок нажать. Баба у него в то время дома и не ночевала: все в бане или у соседей. А внучок к нему в гости приехал, офицерик молодой, в ракетных войсках служит, так у того… Да что там, даже вспоминать страшно!
- А откуда у вас все это: вечные двигатели, машины времени, телекинез?
- Да это все просто, - махнул рукой Колюня, - мы тут у себя некоторые законы физики отменили, ну, там, Второй и Третий Ньютона, Первый и Второй термодинамики, еще кое-какие…
- Как это - отменили?
- Как положено: на референдуме. Мы как раз референдум проводили по поводу изменения названия города - раньше он Лошадиная Падь назывался, - вот кто-то и предложил заодно и законы изменить. Физические то есть. А наш мэр - он физтех заканчивал - сразу за это предложение ухватился и сказал, что как специалист может подтвердить: почти все физические законы очень вредные, кроме закона тяготения, конечно. Всякие там сопротивления, противодействия… Ну, мы и отменили, спецам ведь надо доверять, они для этого и учились. Вот с тех пор так у нас все и покатилось. Скажу прямо: после отмены намного лучше стало. Да, - спохватился он, - забыл предупредить: купаться у нас нельзя - утонешь сразу. Выталкивающая сила-то тоже не действует. Так что не вздумай!
- Подождите, - поморщился Андрей, - то есть, если я вас правильно понял, достаточно было решения на референдуме, чтобы физические законы на территории вашего города перестали действовать?
- А как иначе? - снова удивился тот. - Как народ решит, так и будет. Против него ни одна сила не устоит.
Андрей не знал, как ему на все это реагировать: верить - не верить, рассмеяться - разозлиться… В конце концов он решил, что не будет торопиться с выводами. Надо еще походить, посмотреть, а там видно будет. Но для начала стоило сфотографировать и вывеску про телекинез. Однако он не хотел делать этого при Колюне: мало ли, узнает, что корреспондент - слова из него потом не вытянешь. Значит, надо под каким-то предлогом его отсюда удалить.
- Извините, - сказал он, - вы не могли бы дать мне чего-нибудь попить: в горле уж что-то пересохло.
- Пожалуйста.
И он протянул невесть откуда взявшуюся в его руке чашку с водой. Андрей изумленно уставился на нее, тогда-то дошло и до Колюни.
- А-а-ай!.. - заголосил он. - Вылечила, называется! Опять началось, года не прошло! Ну ладно, - резво вскочил он со скамейки, - ты меня, зараза, без всякой очереди примешь! А я-то ее еще расхваливал! Ну, подожди, ты у меня получишь, это что - работа?
И он спешным шагом направился через улицу, ругаясь на ходу и размахивая руками. Андрей в раздумье достал фотоаппарат, щелкнул дом Марты Хевронской, отдельно вывеску и побрел потихоньку по улице, размышляя, что делать дальше. Пожалуй, лучший вариант - зайти в администрацию, предъявить журналистское удостоверение и напрямую спросить, что тут у них происходит. Все-таки в городской администрации официальные лица, а не какие-нибудь дядя Петя с Колюней, они не будут лапшу на уши вешать. Хотя эта вот чашка с водой - откуда она взялась?.. А с другой стороны, когда грызешь семечки, во рту пересыхает, может, он ее заранее принес, а потом комедию разыграл. И побежал он не к Марте, а к дяде Пете, сидят сейчас вдвоем и потешаются над ним.
Так, а вывески? Их что, тоже для него повесили? Ерунда какая-то…
Андрей помотал головой, прогоняя мысли. Тут он отметил, что на улице неправдоподобно мало народу даже для такого небольшого городка: сзади вдалеке виднелись две какие-то фигуры да навстречу шла бабулька с палочкой, и больше - никого.
«Интересно, - подумал он, - где все?»
- Так на работе они, милок, - сказала бабулька, поравнявшись с ним. - Кто на работе, а кто дома делами занимается. У нас, кроме Колюни, никто не бездельничает!
- О Господи! - испугался Андрей. - Так у вас здесь и мысли читать могут? А это-то с каким законом физики связано?
- Про закон ничего сказать не могу, - остановилась она, - не знаю я их. А насчет остального не беспокойся: я такая во всем городе одна, все другие давно вылечились. Тяжело ведь это, мало своих мыслей, так еще и чужие весь день в голове: бум-бум! бум-бум! Я бы тоже от этого избавилась, да выхода нет: оглохла лет пятнадцать назад, ничего не слышу, вот и приходится терпеть! Так что, если ты поговорить со мной хочешь, можешь языком зря не молоть - думай себе, и все. А про администрацию ты правильно решил: сходи, поговори, они люди грамотные, все тебе и объяснят…
Но такой разговор пугал Андрея пуще прежнего.
- Спасибо вам большое, но я очень тороплюсь, извините, - сказал он все-таки вслух и поспешно направился дальше.
Однако уже через пару шагов обернулся и спросил:
- А это точно, что никто другой мысли читать не может?
